Цивилизация
Сколько себя помню, столько и была «Бриллиантовая рука». Я набита цитатами из этого фильма под завязку — то и дело вольно или невольно вырывается: «Семен Семеныч!» или «Золото, бриллианты». «Наши люди в булочную на такси не ездят», «Цигель-цигель ай-люлю», «Руссо туристо облико морале», «Брюки превращаются в элегантные шорты», «Бабе цветы, детям мороженое», «Сеня, объясни товарищу, зачем Володька сбрил усы», «Будете у нас на Колыме»… Продолжать могу долго.
Пожалуй, это самый цитируемый фильм в моем личном рейтинге. Да и не в моем тоже: «Бриллиантовая рука» регулярно входит в первую десятку самых упоминаемых советских и российских фильмов, хотя ее ближайшие соперники — фильмы того же автора, режиссера Леонида Гайдая, хорошо известные почти каждому взрослому соотечественнику «12 стульев», «Кавказская пленница», «Иван Васильевич меняет профессию», «Операция «Ы» и другие приключения Шурика».
При этом моим любимым фильмом «Бриллиантовую руку» назвать не могу. Сама не знаю почему, но редко включаю ее фоном, когда хочется поднять себе настроение. Скорее, мы с этим киношедевром, как супруги после полувека совместной жизни — вроде бы и надоели друг другу, но и жизни врозь не представляем.
Нашу первую встречу я помню смутно, но в память врезалась фраза «черт побери» в исполнении Андрея Миронова — боже, как же я хохотала, когда он специально падал в узком переулке Баку, изображающем в фильме «город контрастов» Стамбул.
Еще через несколько лет я созрела до осознания безумного эротизма сцены со Светланой Светличной. Авторы сценария читали мои мысли — и резинка лифчика Анны Сергеевны не просто расстегивалась, она в буквальном смысле производила эффект разорвавшейся бомбы. Увлекаться сексуальным подтекстом советским гражданам не давали: опасная красотка в одних трусиках Светличная превращалась в корпулентную Нонну Мордюкову в жестком мини, и зрителям ничего не оставалось, как забыть о сексе и снова хохотать до слез.
Я никогда специально не пересматривала «Бриллиантовую руку», но если натыкалась на нее — не выключала до самого конца. А попадалась она мне примерно раз в два года, то есть была со мной постоянно, всю мою жизнь.
В этом фильме, как это было принято говорить, собраны все достижения советского кинематографа — и петь ему еще одну оду, называя поименно всех звезд, не вижу никакого смысла. На мой взгляд, «Бриллиантовая рука» сконструирована по принципу салата «Селедка под шубой». Вот почему вместе с развалом Советского Союза с экранов и из памяти населения исчезли многие, казалось бы, бессмертные советские фильмы, но вселенная Леонида Гайдая уцелела прежде всего за счет своей глубины и многослойности — визуальных образов, музыки, и главное, текстов, подтекстов и подтекстов подтекстов.
Вы когда-нибудь вслушивались в слова «Песни про зайцев», которую исполняет Юрий Никулин в состоянии сильного подпития, размахивая гипсом в ресторане «Плакучая ива»? Это же просто гимн нашему национальному характеру: «А нам все равно, а нам все равно, станем мы храбрей и отважней льва! Устоим хоть раз в самый жуткий час, все напасти нам будут трын-трава» — иностранцы смысла этого гениального произведения ни за что не поймут, согласитесь. Так же, как и бессмертного: «Шампанское по утрам пьют или аристократы, или дегенераты», или короткого, но емкого: «Иди отсюда, мальчик!».
Для меня загадка, как они все это могли придумать, всю эту легкую, веселую, бурлящую и искрящуюся жизнь и исполнить свой замысел без единой фальшивой ноты — люди, прошедшие через Великую Отечественную, представители того самого поколения победителей, повидавшие всякого на своем веку — Гайдай, Никулин, Папанов, Костюковский, Слободской (последние двое — соавторы сценария «Бриллиантовой руки»). Им удалось избежать нередкого в советском кинематографе пафоса и морализаторства, хотя они, конечно, имели на это полное право. Понять это невозможно, а значит, и повторить — копия в этом случае ни при каких условиях не сможет приблизиться к оригиналу.
55 лет — приличный возраст, наивно было бы утверждать, что фильм любим всеми поколениями россиян: для молодежи суровый быт семьи Горбунковых с железными кроватями и минималистичной кухней — это уже экзотика, а задорные близнецы таксисты-милиционеры — просто какие-то инопланетяне. Есть, конечно, и вечные ценности вроде сцены в ресторане или песни про зайцев.
Феномен «Бриллиантовой руки», помимо художественного авангардизма, заключается в том, что, кажется, в этой ленте зашифрован наш культурный код. Благодаря ему даже те, кто не смотрел фильм, знают про Семена Семеныча, их не удивляет присказка: «Шеф, все пропало!». В каком-то смысле это работает как пароль и отзыв. Если видишь у человека в глазах понимание — все, есть контакт, не видишь, значит, надо выбирать слова и быть осторожнее — ваши приемники работают на разных волнах.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.