Цивилизация
Начиная с июня добыча нефти на «Сахалине-1» не превышала 10 тыс. б/с при 220 плановых (падение в 22 раза). Причиной – не техногенная катастрофа или теракт. Оператор в одностороннем порядке объявила форс-мажор по всем контрактам в рамках проекта. Де-факто Exxon Neftegas Limited прекратила выполнять свои функции, заблокировав добычу.
Результатом действий «американских товарищей» стали не просто финансовые потери (строка в бюджете) участников «Сахалин-1», а физическая недопоставка ресурса, критически значимого для стран-участниц. Помимо ExxonMobil (30%) в проект входят японская Sodeco (30%), индийская ONGC (20%) и «Роснефть» (20%).
Действовали «американские товарищи» на фоне глобального энергетического кризиса. Самыми пострадавшими оказались Япония и Индия, жители приморья России остались без газа. Ситуация выглядела фантастически: запасы на месте, оборудование на месте, транспортная инфраструктура на месте, а поставок нет. То есть газ и нефть есть, но их как бы нет. Собственно, так сегодня ситуация выглядит во всей энергетике.
Exxon Neftegas Limited причиной своих действий по замораживанию «Сахалин-1» называет августовский указ Владимира Путина «О применении специальных экономических мер в финансовой и топливно-энергетической сферах». Указ наложил запрет сделки с акциями и долями российских стратегических компаний инвесторов из недружественных стран (США входит).
Смысл указа президента понятен и очевиден: не позволить иностранным инвесторам обналичить свои акции по рыночной цене, размыв тем самым стратегическое партнерство (каковыми задумывались все проекты в рамках СРП) до уровня обычной коммерции. Каковым для России было это партнерство, вопрос отдельный и довольно оскорбительный.
Счетная Палата России посчитала, что по проектам СРП общая выручка составила 160 млрд долларов, а в бюджеты всех уровней поступило 47 млрд долларов. В стандартных (законных) налоговых условиях эта сумма должна была превысить 70 млрд долларов. Если говорить конкретно про выручку ExxonMobil, то она составила около 25 млрд долларов, в 2,5 раза превысив затраты (10 млрд долларов).
С затратами тоже отдельная (не менее оскорбительная) история. По условиям СРП, инвестор оплачивал издержки проекта в соответствии с долей своего участия, расходы инвестора компенсировались продукцией за счет доли держателя соглашения – России. Снижался и объем продукции государства, и налогооблагаемая база. Принцип простой: чем больше тратишь, тем меньше отдаешь.
В возмещаемые затрат включались расходы, не связанные с реализацией проекта: кооперативы, празднование Рождества и Хэллоуина, покупка подарков и сувениров, аренда элитного жилья для иностранных топ-менеджеров в Москве. Только в 2014 году расходы на аренду жилья по проектам «Сахалин-1» и «Сахалин-2» составили 11,8 млн долларов. Общая сумма нецелевых, по данным Счетной палаты, затрат в 2012-2016 годах по этим СРП составила 113,4 млн долларов. Банкет оплачивали Россия, жители Приморья в том числе.
По расчетам Goldman Sachs (не Счетной палаты), внутренняя норма доходности (IRR) участников проекта «Сахалин-1» превышала 20%. Показатель в 3,2 раза выше доходности инвестиций ExxonMobil в казахстанский Кашаган и в 4,4 раза – в австралийский СПГ-проект Горгон. Это не значит, что Кашаган и Горгон тяжелее условия добычи. Это значит, что в Казахстане и Австралии ExxonMobil несет большую, чем в России, налоговую нагрузку.
Соглашения о разделе продукции были фактическим грабежом страны. В свое время Владимир Путин назвал их «колониальными» договорами. Тогда президент заявил: «Россия в течение длительного периода времени позволяла эксплуатировать свои природные ресурсы и ничего не получала взамен. Просто практически ноль».
Тем не менее Россия (что было, на мой взгляд, ошибкой) все это время продолжала соблюдать СРП. По старой русской поговорке, в роли счастья выступило несчастье. Антироссийская санкционная война и появление в ответ статуса «недружественных государств». Экономические (гибридные) войны в международном правовом пространстве не кодифицированы, поэтому на политические ограничения со стороны США Россия вынуждена была отвечать своими политическими ограничениями.
Августовский указ президента не ограничивал права участников «Сахалин-1». Не было экспроприации активов подобно тому, как это было проделано с активами российских компаний в Европе. Не было ограничений на получение акционерами прибыли. Указ ограничил использование прибыли от проектов внутри России для ее ослабления извне России. Указ стал страховым полисом, создал систему гарантий от экспроприации российских зарубежных активов.
Это отнюдь не все, что необходимо знать о действия ExxonMobil в России. Саботаж оператора «Сахалин-1» носил характер экономической диверсии, так как пострадавшими стали государства-партнеры России по другим проектам. Саботировать работу проекта Exxon Neftegas Limited начала в июне, а указ президента, на который она ссылается вышел 5 августа.
Мотивы действий «американских товарищей» в условиях полноформатных боевых (включая, экономические и политические) действий против России, очевидны как три рубля. Это, конечно, еще не полное освобождение от «колониальных соглашений», но серьезный шаг в данном направлении.
