Цивилизация
Даже в условиях падения доверия к системообразующим центристским партиям современная мейнстримная политика почти неизменяема. Консенсус относительно ключевых институтов, главную роль среди которых играет частная собственность, и технократически выверенные схемы государственного управления цементируют текущую политику национальных государств. Печальная история с попыткой развода Британии и ЕС, который никак не получается оформить, тому подтверждение. Случится Брекзит в итоге или не случится, главное, что в процессе переговоров стороны поняли, что потери превышают всякий иллюзорный выигрыш. Конечно, понять самим для представителей политической элиты не означает, что это будет легко объяснить избирателям, которые ждут простых решений, способных резко улучшить их повседневную жизнь.
Всего в Европейском парламенте 751 место, секвестр из-за возможного выхода Великобритании из политического союза отложен. Для формирования большинства необходимо собрать фракцию или коалицию фракций 376 мест. И, если в прошлом созыве две центристские силы в лице, с одной стороны, социал-демократов и, с другой стороны, христианских демократов и народных партий выиграли достаточное число голосов, чтобы совместно управлять парламентом в составе широкой коалиции, то на этот раз их общий результат скромнее. Можно назвать это откатом, можно поражением, но главное — сформировать большинство в парламенте самостоятельно они не смогут.
Европейским центристам потребуются более идейные союзники. Ими могут стать зеленые, великолепно выступившие в Германии, заняв там второе место, и во Франции. В общей сложности у зеленых внушительные 67 мест, а с учетом крайне сплоченных рядов и понятной общеевропейской идеологии они вполне реально претендуют на формирование внятного образа будущего с упором на экологическое регулирование.
Вторым явным претендентом на вхождение в правящую коалицию станут наиболее проевропейские либеральные демократы (ALDE), во фракции которых первую скрипку теперь будет играть партия молодого французского президента Эммануэля Макрона «Вперед, в путь». Суммарная численность фракции либеральных демократов составит внушительные 110 членов. Также возможен вариант, при котором большинство в Европарламенте составит большая коалиция сразу из 4 упомянутых фракций. Тогда в нее войдут более 500 депутатов, что сделает ее абсолютно неуязвимой от любых атак фракций евроскептиков и националистов, даже если каким-то чудом им удастся достичь консенсуса по разделяющим их вопросам.
Популисты и антиэлитные партии удачно выступили в целом ряде стран и традиционно в силу особенностей полностью пропорционального голосования задали жару системным партиям во Франции и Великобритании, где мейнстримные силы привыкли побеждать конкурентов в одномандатных округах.
Но их локальные победы, как уже понятно, не приведут к формированию единой фракции евроскептиков и националистов. Ведь даже на общеевропейские выборы они шли несколькими колоннами и в странных сочетаниях. Итальянский вице-премьер Маттео Сальвини шел в одном блоке с Марин Ле Пен, итальянское альтерглобалистское движение «Пять звезд» Беппе Грилло объединилось с наиболее радикальным евроскептиком Найджелом Фараджем и его партией «Брекзит», хотя могло бы легко присоединиться к зеленым, так как экология занимает очень важную часть внутренней повести «Пяти звезд».
Более респектабельные евроскептики-реформисты в лице правящих британских консерваторов и польской «Право и Справедливость» традиционно шли отдельно от остальных. Польские представители евроскептиков у себя в стране выступили очень сильно, получив, по текущим данным, около 50% голосов. Это, видимо, вообще лучший результат для евроскептиков среди всех стран. Возможно, с ними поспорит венгерский премьер Виктор Орбан и его партия «Фидес», которая стоит на грани выхода из общеевропейской правоцентристской народной партии. Если депутаты от партии «Фидес» присоединятся к одной из евроскептических фракций, расклад это не изменит. Зато позволит официально считать Венгрию самой евроскептической страной. Еще несколько депутатских мандатов от Венгрии получили и более радикальные евроскептики.
В Великобритании экс-лидер «партии независимости Великобритании» Найджел Фарадж создал новый партийный проект с незамысловатым названием «Брекзит» за 3 месяца до дня голосования.
И фокус снова удался, во многом его усилиями голосование на островах опять превратилось в волеизъявление по одному вопросу – выходу из ЕС.
Результат примерно следующий: 35% британцев хотят немедленно покинуть Евросоюз, 35% хотят остаться в нем любой ценой, а оставшиеся 30% поддерживают уклончивые позиции своих партий – лейбористов и консерваторов. Патовая ситуация, возникшая в парламенте, снова зафиксирована уже при всеобщем голосовании. Заваривший кашу с референдумом по выходу из ЕС бывший лидер консерваторов Дэвид Кэмерон давно ушел на политическую пенсию. Тереза Мэй с вопросом проведения Брэкзит в реальность не справилась, а кто бы справился? Теперь, очевидно, что и повторный референдум, даже если он будет проведен, оставит страну расколотой.
В политическом плане Британия все больше похожа на своих заокеанских партнеров. Как и в США, теперь и в Британии жесткий партийный раскол парализует политическую систему, обе партии в идейном кризисе.
Как и в США раскол заметен географически: вместо двух побережий и центра страны в Британии проевропейский Лондон и национальные окраины, склонные скорее выйти из состава Великобритании, чем из ЕС, против антиевропейского центра. Фарадж может начинать готовиться к выборам национальным, тем более что отставка Мэй уже состоялась, а системные партии могут начать разрабатывать план по его сдерживанию. Проевропейские зеленые и либеральные демократы могут мечтать о полной перезагрузке английской политической системы вместе с похожим на французский проектом Макрон. Но президентских выборов в конституционной монархии не предвидится, а значит стагнация партийно-политической сферы затянется.
Официальные результаты выборов в Европарламент еще полностью не подведены, но основные тенденции уже очевидны. Поляризация в общественных настроениях относительно роли брюссельской евробюрократии усиливается. Системным партиям центра все сложнее держать оборону от популистов и евроскептиков, которые умело используют недовольство граждан общеевропейскими структурами для получения голосов. Показав худший результат с начала прямых выборов в общеевропейский парламент, правоцентристы и левоцентристы по-прежнему формируют две крупнейшие фракции нового Европарламента. У популистов есть сильная эмоция и порыв, но работающих институциональных альтернатив предложить никто из них не в состоянии. А на эксперименты на себе готовы только самые отчаянные, поэтому чудес не будет. Новый европарламент продолжит поддержку предыдущего курса Еврокомиссии.
