Цивилизация
Фаворит президентской гонки Владимир Зеленский настолько уверен в победе, что даже представил свою «команду», членов которой он назвал «волонтерами в политике». Среди них лишь один человек имеет опыт участия в госуправлении – бывший министр финансов Александр Данилюк. Части российской публики еще знаком, пожалуй, известный еще с советских времен педиатр и публицист Евгений Комаровский.
Впрочем, для того чтобы «команда Зеленского» поучила реальные рычаги управления страной, ему надо не только победить на выборах.
Украина – это парламентско-президентская республика. Президентские полномочия там весьма ограничены. Особенно в части управления экономикой. Правительство не уходит в отставку после президентских выборов, как у нас, а вполне может дожидаться выборов осенних – парламентских.
Без согласия Рады президент фактически не может провести ни одно важное решение, притом что своей фракции у Зеленского (в отличие от Порошенко, блок которого имеет более 20% голосов в парламенте) нет, его партия «Слуга народа» пока находится в стадии становления.
Президент может назначить лишь двух министров в правительстве — обороны и иностранных дел, да и те подлежат утверждению Радой.
Конечно, после победы к нему многие побегут «переприсягать». Конечно, в отсутствие формальных полномочий президент может рассчитывать на закулисные лоббистские соглашения. Однако это все равно – тонкости политики, которой Зеленский до недавних пор не занимался и в которой он, судя по его поведению, не очень искушен.
Прочной постсоветской традицией украинской политики стало то, что всякая смена власти в этой стране неизменно приводила к попыткам усиливающихся властных группировок «монетизировать» свое влияние, что выливается в перераспределение экономических рычагов и собственности. Впрочем, мы это видим и на примере других стран, да и своей собственной.
Зеленский, клятвенно обещающий бороться с одолевающей страну коррупцией, вряд ли станет исключением. А если не он лично, то его окружение. Олигарх Коломойский не для того двинул эту фигуру на шахматную доску украинской политики, чтобы спокойно наблюдать за происходящим после его победы из своего израильского «изгнания», куда его отправил Порошенко.
И вот опытные украинские интриганы уже пытаются словить «ветер перемен» в свои паруса. Киевский окружной суд отменил решение 2016 года о национализации Приватбанка, более 41,5% акций которого ранее принадлежали как раз миллиардеру Игорю Коломойскому. Вряд ли совпадение этого решения с окончанием кампании (в пользу Зеленского и стоящему за ним Коломойским) следует считать случайным.
Что касается алармистских заявлений Порошенко на сей счет, что, мол, такое решение грозит вкладчикам потерей денег, а стране дефолтом, поскольку решение о национализации было в свое время поддержано МВФ и Всемирным банком, «на игле» помощи которых Украина сидит прочно, то международные финансовые организации уже не раз демонстрировали свою гибкость в трактовке тех или иных решений и правил, если того требует «политическая целесообразность».
Запад, скорее всего, даст Зеленскому его «100 дней» для того, чтобы присмотреться к нему – насколько он управляем и способен сохранять курс на интеграцию именно с Западом.
Импульсивного Трампа же как-то останавливают его советники, больших глупостей он за два года президентства не наделал, скорее наоборот. «Свежий взгляд» порой помогает решать методом «разрубания гордиева узла» многие застаревшие проблемы. В этом плане у Зеленского как раз большой потенциал.
В последние дни он сделал ряд заявлений по ключевым вопросам российско-украинских отношений. Они скорее призваны развеять необоснованные надежды на него как на проводника «более мягкого курса» по отношению к России, если таковые у кого-то были.
В частности, Зеленский заявил, что не собирается признавать особый статус (автономию) Донбасса. Не собирается он и предоставлять амнистию участникам боев на юго-востоке (имея ввиду сепаратистов). Иным словами, Зеленский не собирается выполнять Минские соглашения, и это не сулит «легкого старта» в отношениях с Россией. С другой стороны, он также заявил, что не собирается возвращать Донбасс силой, а предпочтет методы «информационной войны».
Уже хорошо. Как говорится, информационно – повоюем. Это нам только давай.
Расчет Зеленского на то, что путем диалога с жителями Донбасса (будет ли он подразумевать распространение на эту территорию каких-либо социальных программ – вопрос открытый) он сможет «перевербовать» их на сторону Киева. Москва, похоже, готова ответить на этот вызов раздачей российских паспортов в упрощенном режиме жителям ДНР и ЛНР. Правда, еще нужно добиться на практике, чтобы российская бюрократия не замурыжила и не замордовала этот «облегченный процесс» в свойственной ей манере.
Москва приготовила будущему президенту Украины еще один «подарок». За три дня до второго тура выборов премьер Дмитрий Медведев объявил о новых санкциях против Украины. Самое болезненное – это запрет экспорт нефти и нефтепродуктов на Украину. Также ограничения на импорт в Россию коснутся украинской продукции машиностроения, легкой промышленности и металлообработки, стоимость которой, по словам Медведева, за прошлый год составила почти $250 млн.
Российское правительство отчасти «смоделировало» санкции по американскому образцу. Экспорт угля, бензина и дизельного топлива на Украину хотя и запрещен (запрет вступает в силу с 1 июня), но, теоретически, все равно будет возможен на основании «разрешения правительства». В прошлом году объем поставок такой продукции достигал $3,9 млрд, это примерно 40% от объема российского экспорта на Украину в прошлом году ($9,5 млрд). Опция «спецразрешений», с одной стороны, оставляет возможность для политического торга в переговорах по другим темам.
С другой стороны, зная российские реалии, это потенциальная возможность для новых схем. Также, в отличие от «американской модели», в постановлении российского правительства ничего не сказано о запрете поставок тех же нефтепродуктов через третьи страны, например, через Белоруссию. Вашингтон в таких случаях грозит «вторичными санкциями» нарушителям американского запрета. Россия, если трактовать постановление буквально, оставляет лазейку для поставщиков и покупателей.
Притом что запрет на поставки нефтепродуктов – это мощный удар по и так не пышущей здоровьем украинской экономике. Российские поставки покрывают пока более половины (4 млн тонн из 7 млн) потребления топлива этой страны.
Впрочем, одной из основных проблем в российско-украинских отношениях при президенте Зеленском наряду с проблемой Донбасса или экономических санкций (хотя и они тоже), может стать чисто личностный фактор. Российская правящая элита, давая уже сейчас понять (вводя чувствительные санкции), что готова разговаривать с соседней страной с позицией силы, если та уж так на это напрашивается, может оказаться просто не готовой вести серьезный диалог с Зеленским.
Тем временем, в Кремле уже заявили, что новому президенту Украины нужно не заключать сделки с Россией, а выстраивать нормальные отношения, основанные на доверии. «Никакие сделки с Путиным или с Москвой не нужны. Нужно выстраивать нормальные, добрые, взаимовыгодные отношения на основе взаимного доверия и отношения сотрудничества и взаимодействия, которые в интересах и русских, и украинцев, которые живут и в России, и на Украине», — цитируют Пескова РИА «Новости».
Если уж Порошенко вызывал скепсис по поводу того, что он, мол, все равно «марионетка Запада», то Зеленский, с позиции такой логики, это вообще «непонятно кто». То ли олицетворение полного разложения украинского правящего класса и безответственности элит, то ли «гримаса» избирателей, которая неминуемо рано или поздно выльется в распад страны, который некоторые отечественные пропагандисты предрекают уже не первый год. Зеленского могут просто не воспринимать всерьез. Как, к примеру, может выглядеть «встреча в верхах» Путина и Зеленского, хоть бы и в «нормандском формате»?
С другой стороны, нельзя недооценивать то (и такая недооценка — это большая ошибка), что вероятный новый украинский президент, со всей своей неискушенностью в политике, отсутствием внятной программы действий и т.д., во многом олицетворяет как раз ту «новую Украину» с ее безвизовым режимом с Европой как новым политическим фетишем (притом важным), прежде всего, ее молодое поколение, которое уже вряд ли назовешь постсоветским.
Оно лишено прежней рефлексии и поводу СССР и тем более по поводу некогда «братских» отношений с Россией.
В этом плане выискивать у Зеленского некие потенциально «пророссийские настроения» было изначально наивно. Он олицетворяет ту «новую Украину» (с ее коррупцией, непонятной экономикой, межфракционной политикой, смутным стремлением в «европы»), которую мы, похоже, окончательно и безвозвратно потеряли. И главный вопрос теперь – как к этому не только привыкнуть, но как строить политику в отношении такого «потерянного» соседа. И ответа на этот вопрос нет.
