Цивилизация
Эта готовность — не вопрос качества стратегий, государственной пропаганды и агентурной сети или, скажем, количества союзников, боеголовок и экономических инструментов воздействия. Все это вещи вторичные. Первоначальны — осознание существующего конфликта и решимость добиться своего. При этом не требуется какой-то особой агрессивности, понимание противоречий и серьезность намерений конфликтующих сторон могут, напротив, способствовать минимизации деструктивных последствий и нахождению компромиссов. И наоборот: перед Первой мировой войной при всей объективности и масштабности существовавших противоречий даже руководители держав зачастую будто не допускали мысли о возможной катастрофе.
Сегодня в США на фоне многочисленных и глубоких разногласий с Китаем о конфликте говорят много, но не очень серьезно. В Пекине также пока не объявляли о начале конфронтации. Китай вообще проводит примечательную внешнюю политику — конкретные экономические, региональные и страновые планы у Китая самые амбициозные, есть и большие успехи в достижении этих планов, однако в риторике сохраняется внешнеполитическая скромность, заверения в отсутствии намерений доминировать. Любая скромность похвальна, вот только какой бы ни была риторика,
если США, опасаясь роста возможностей Китая, будут активнее атаковать и контратаковать, конфликт придется вести самым серьезным образом.
Задержание Мэн Ваньчжоу, безусловно, такой конфронтационный шаг, высказыванием сожаления и желания сотрудничать Пекин тут не обойдется.
В Соединенных Штатах ситуация другая. При всей огромности американской отрасли разной степени научности текстов и размышлений о внешней политике и международных отношениях о конфликте с Китаем, уже идущем или предстоящем, сказано и написано немало. Однако вменяемого, применимого во внешнеполитической практике описания этого конфликта, целей и задач США, путей достижений этих целей, пожалуй, так и не появилось. Предвижу замечание скептиков, уверенных, что все планы готовы и реализуются в глубинах Госдепа, Пентагона и других компетентных ведомств.
Если бы такая стратегия существовала, можно было бы ее утаить? Вспомним, что идеологические основы холодной войны заложила так называемая «длинная телеграмма» Джорджа Кеннана, которую тогдашний заместитель американского посла в Москве направил госсекретарю Бирнсу в феврале 1946 года. Кеннан, без сомнений один из самых выдающихся американских мыслителей-дипломатов как минимум второй половины двадцатого века на следующие четыре десятилетия изложил, почему, что и как должны делать США, чтобы противостоять советской экспансии. Эта телеграмма была переработана Кеннаном (под псевдонимом «Х») в статью «Основы советских действий», вышедшую уже в июле 1947 в авторитетном журнале «Форин Эфферс». Если шестьдесят лет назад стратегия решения центрального вопроса американской внешней политики стала достоянием общественности,
то сегодня, в эпоху круглосуточного и тотального информационного вещания и социальных сетей, отсутствие сведений о существовании принципиальной американской стратегии конфронтации с Китаем показательно. Трудно удержаться от мысли, что такой стратегии просто нет.
Пока можно согласиться с многочисленными экспертами, утверждающими не только то, что между США и Китаем есть объективные противоречия, но и что противоречия эти уже вылились в противостояние на тактическом уровне. Соответствующим образом можно трактовать и задержание Мэн Ваньчжоу. Позиция официального Вашингтона состоит в том, что прямой связи между задержанием и торговыми переговорами с Китаем нет. Верят ли таким заверениям в Пекине — вопрос другой. Более того, сразу после задержания ряд американских экспертов и сенаторов высказались в том смысле, что шаг это правильный, но недостаточный. Идет речь о полном запрещении продукции Huawei и других китайских фирм высоких технологий в США. Станет ли такое запрещение реальным, если идущие переговоры зайдут в тупик и между двумя странами начнется полноценная торговая война?
Наблюдатели уже называют направления, по которым возможна эскалация конфликта. Так, известный американский экономист Джефри Сакс, который сравнивает отношения между США и Китаем с Европой в 1914 году, среди возможных шагов США назвал ограничение доступа Пекина к зарубежным рынкам, передовым технологиям, глобальным банковским услугам и американским университетам.
Очевидно, что без стратегии ведения конфликта с Китаем Соединенные Штаты рискуют спровоцировать быстрый и неуправляемый рост напряженности.
Не меньше вопросов вызывает и готовность Китая к подобному конфликту. Задержание Мэн Ваньчжоу оставляет Пекину очень мало пространства для того, чтобы делать вид, что ничего особенного не происходит. Примечательно, что финансового директора одной из основных китайских компаний арестовали не за какие-то личные преступления, а за действия компании — нарушение режима санкций против Ирана. Таких показательных арестов еще не было. В США Huawei прямо называют частью китайского государства, ответ ожидается на государственном уровне. Будет ли Китай беспрекословно следовать международным правилам, устанавливаемым США, или готов рискнуть бизнесом китайских компаний?
Последний вопрос убеждает, что проблема перешагивает масштаб китайско-американских двусторонних отношений. Мэн Ваньчжоу арестовали в аэропорту Ванкувера по запросу США, то есть в центре конфликта оказалась Канада, руководителям которой теперь нужно решить, с какой из двух держав придется испортить отношения. Однако китайско-американская конфронтация коснется очень многих.
В Индии, скажем, уже считают выгоды, которые может принести стране китайско-американская торговая война. В России сотрудничество с Китаем обоснованно рассматривается как средство ослабления санкционного давления Запада во главе с США.
Ясно, что конфронтация между Вашингтоном и Пекином будет глобальной, арест финансового директора Huawei или даже американо-китайские торговые переговоры — лишь эпизоды этой конфронтации.
Осознание этого факта руководителями Китая и США еще потребует некоторого времени — признавать реалии глобального конфликта очень «неуютно». Однако условия для такой конфронтации объективно существуют. Ни США, ни КНР не отказываются от приоритета своих национальных, прежде всего экономических интересов, компромиссного разрешения столкновения этих интересов пока не просматривается. Скорее всего, Пекин и Вашингтон сумеют на какое-то время отложить острую фазу этого конфликта, например, затягивая переговоры о торговом режиме и, следовательно, резкое взаимное повышение тарифов и пошлин. Администрация Трампа объявила, что нынешние переговоры продлятся примерно до конца февраля, если договоренностей на них не будет достигнуто, то тарифы на китайский импорт на общую сумму 200 миллиардов долларов вырастут с 10 до 25%. Сообщается о том, что переговоры проходят очень тяжело. Разногласия между двумя странами существуют не только в торговле, ограниченность вариантов для принципиальных договоренностей очевидна уже сегодня. Кризисы, подобные аресту Мэн Ваньчжоу, в этом убеждают.
Автор — политолог, президент Нью-Йоркского консалтингового бюро.
