Цивилизация
Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин, давно не подававший признаков публичности, неожиданно написал статью в «Российской газете» под названием «Буква и дух Конституции». В этой статье Зорькин полемизирует с призывами к «кардинальным конституционным реформам», говоря о «точечных» изменениях, которые сами по себе выглядят революционными. При этом сам Валерий Зорькин, которому исполнилось 75 лет, фактически «человек-Конституция»: он участвовал в разработке Основного закона и различных доктрин, возглавляет Конституционный суд с момента создания в 1991 году (и первым решением этого суда было признание неконституционным президентского указа Бориса Ельцина). Мнение такого человека не может быть «личным», «экспертным», «юридическим», статья вообще звучит как программная. И выступать с такой программой самостоятельно, очевидно, председатель КС не может.
«… нам необходим поиск новой, более эффективной модели народовластия», — в современных российских реалиях, когда о судьбоносном решении объявляют неожиданно и оно практически бесповоротно, выглядит так, будто эта модель уже найдена.
Впрочем, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что статья Зорькина — его личное мнение и что точечных изменений в Основной закон не готовится.
Общий пафос статьи главы Конституционного суда, написанной академичным и порой не вполне ясным языком, — изменения необходимы. Немалая часть статьи посвящена тому, что главными проблемами России остаются бедность, неравенство и дефицит социальной справедливости.
Трудно не согласиться с мыслью автора, что эти, наиболее волнующие россиян проблемы сменой юридических формулировок не решить. Менее очевидной кажется мысль, что в Конституции не стоит прописывать права меньшинств, чтобы «не злить большинство».
Конституция вообще существует не для того, чтобы удовлетворять интересы большинства населения и тем более правящей верхушки. Это основной закон существования государства (в России оно по Конституции светское, где религии отделены от государства), а не свод «духовных скреп». При этом на фоне признания России европейской страной Зорькин снова говорит о некоем «русском пути»: необходимости совмещения «присущего российскому народу коллективизма» с созданием конкурентной экономической и политической среды. Псевдоконкурентность, поддерживаемая декоративными оппозиционными парламентскими партиями, как кажется, тоже подвергается сомнению. И здесь глава КС приводит в пример мировой опыт — наиболее эффективна двухпартийная система.
Уже один намек на движение к двухпартийной системе (не декоративной) — революционная для России инициатива, признание опасности «загнивания» и «застоя».
Но при этом не становится яснее, с какими именно предложениями по кардинальной реформе Конституции полемизирует Зорькин. Конституция в части управления Россией последний раз существенно правилась относительно недавно: Дмитрий Медведев в 2010 году, став президентом, первым делом предложил продлить президентский срок с 4 до 6 лет, а срок работы одного созыва Госдумы — с 4 до 5 лет. При этом, например, одного из важнейших органов власти в России — администрации президента — никогда не было не только в Конституции. Она существует на основании Положения, утвержденного и правившегося указами президентов. Причем в России при Борисе Ельцине по сути скопировали идею администрацию президента с американской модели, но при этом оставили правительство. В США, как известно, администрация президента и есть правительство, никакого другого «кабинета министров» там не существует.
По сути, в России не так важно, какие полномочия у каких органов власти по Конституции. Гораздо важнее, какие они по факту. В частности, у нас в разное время администрация президента была то гораздо влиятельнее правительства, то явно уступала ему в этом влиянии на принятие в том числе экономических решений. Вот, например, сейчас не очень понятно — именно с точки зрения конституционных полномочий — как относиться к идеям помощника президента Андрея Белоусова увеличить налоговую нагрузку на крупные компании или заставить их инвестировать в российские проекты.
Понятно, что разговоры о конституционной реформе возникли не на пустом месте.
В России остается нерешенным (в том числе конституционно) важнейший вопрос о транзите власти. В 2024 году по действующей Конституции у страны должен быть другой президент.
При этом — при естественном ходе политической истории — трудно себе представить, что действующий глава государства после истечения нынешнего срока останется не у дел иначе, чем по собственному желанию. В этом случае конструкцию власти, возможно, нужно менять прямо сейчас – с учетом адаптации и самой системы, и людей, и элит.
Российский политолог Валерий Соловей полагает, что подготовка конституционной реформы в недрах российской власти началась еще осенью 2017 года. А спектр поправок может касаться и введения в Конституцию официальной государственной идеологии, радикального сокращения количества российских регионов, и ужесточения вытекающих из Конституции законов о выборах и политических партиях, и реконфигурации органов власти — например, возможного превращения России из президентской республики в парламентско-президентскую с доминированием парламента или Госсовета (некоего аналога советского Политбюро ЦК КПСС).
При этом главная реформа управления, которая действительно нужна России, — не конституционная, а институциональная. То есть полномочия институтов не просто должны быть ясно прописаны в Конституции. Гораздо важнее, чтобы эти институты были независимыми от персон и даже от текущей государственной политики, чтобы не подстраивались под конкретную политическую конъюнктуру. Конституция не может и не должна обслуживать личные политические интересы конкретных представителей власти. А ее роль в стабильности государственной конструкции слишком велика, чтобы в неспокойное время пытаться нарушать этот баланс.
Конституция, несомненно, задает концептуальную и правовую рамку существования государства, его управления, отношения к правам и свободам граждан. Но Конституция не строит дома и дороги, не учит, не лечит, не обеспечивает экономический рост и приток инвестиций. Если говорить о насущных реформах, которые нужны российскому государству для нормального развития, уменьшения уровня бедности, технологического прорыва, сохранения конкурентоспособности в современном мире, радикальное переписывание Конституции — точно не самое главное и неотложное занятие. В полном соответствии с правилом «Работает — не трогай!»
