Цивилизация
С начала нынешнего века Россия ведет свою внешнюю политику так, словно Советский Союз не распался, а мы по-прежнему живем в двухполюсном мире. На самом деле в сознании и воображении нашего руководства и СССР жив, и биполярный мир существует. Для реальных интересов России это имеет катастрофические последствия.
Сначала факты. Внешняя политика России в последнее десятилетие подчинена внутренней. Нет более надежного средства сохранить власть, чем вызвать дух «внешнего врага». С начала 2010-х годов власть навязчиво убеждает россиян, что страна окружена агрессорами, мечтающими осуществить цветную революцию и лишить Россию суверенитета. Второй майдан на Украине подтолкнул Россию к действию. В начале 2014 года Россия присоединила Крым и поддержала сепаратистов на Донбассе, ввергнув Украину в состояние гражданской войны. В итоге мы поссорились с партнерами и растеряли союзников. Отношения с Европейским Союзом, нашим главным экономическим и цивилизационным партнером, изрядно подпорченные признанием независимости Южной Осетии и Абхазии, деградировали до состояния взаимного игнорирования. Контакты с ведущей сверхдержавой, США, были свернуты почти во всех сферах, за исключением критически важных. Мы и американцы де факто находимся в состоянии конфронтации в Сирии. Никто не поддержал присоединение Крыма и не признал полуостров российской территорией – ни «братская» Белоруссия, ни «стратегический союзник» Китай, ни «партнер по евразийской интеграции» Казахстан. Независимость Абхазии и Южной Осетии также не признала кроме России ни одна страна, играющая сколь-либо заметную роль в мире. Вместо дружественной Украины мы получили ненавидящую нас страну, мечтающую войти в НАТО и ЕС, и кусок чужой земли с санкциями в придачу. Репутация России как страны-гаранта системы международного права была подорвана.
Теперь вопросы. Зачем Россия пошла на присоединение Крыма? Зачем понадобилось признавать независимость непризнанных республик Южной Осетии и Абхазии? Какими такими национальными интересами объясняется поддержка сепаратистов на Донбассе и развязывание гибридной войны на Украине? Почему вмешательство в американские выборы в 2016 году и поддержка радикальных партий в Европе отвечает внешнеполитическим целям России?
Забудьте о национальных интересах. Все эти шаги продиктованы страхом и местью. Именно эти чувства – главные двигатели российской внешней политики.
Во-первых, в Кремле по-прежнему боятся НАТО и его расширения. При этом, несмотря на противодействие России, альянс последовательно расширялся в 1999, 2004, 2009 и 2017 годах. Из страха перед возможным вступлением в НАТО Украины Россия и начала гибридную войну на Донбассе – ведь в НАТО не принимают страны, имеющие нерешенные территориальные конфликты. Чуть раньше при помощи такого же маневра Россия отрезала пути вступления в НАТО Грузии. Но почему наши бывшие друзья вообще стремятся в НАТО? Потому что они боятся нас и не видят никаких долговременных перспектив в союзе и сотрудничестве с нами. Для них НАТО – гарантия безопасности и признание их принадлежности к западной цивилизации.
Во-вторых, российские власти крайне мстительны – они жаждут взять реванш за «революцию роз» в Грузии в 2003 году, за два майдана на Украине, за программу «Восточное партнерство», покусившуюся на российское «ближнее зарубежье». Не веря в то, что коррупция, бесправие и чувство безнадежности могут вывести людей на улицы против власти, в Кремле убеждены, что массовые акции протеста инспирированы Вашингтоном и Брюсселем и проплачены Госдепом. Вот и получается – если «они» организовали майдан, то «мы» в ответ вмешаемся в их выборы.
За этой так называемой «дипломатией» не разглядеть главного – как Россия видит свое место в мире. Не в прошлом, которое она безуспешно пытается «натянуть» на современность, а в реальном мире, существующем и меняющемся вокруг нас. А этот мир изменился до неузнаваемости, даже не заметив, что Кремль против.
Изменился характер лидерства. Раньше судьбы мира определялись в военно-политическом противостоянии держав и их союзов. Мир оставался биполярным, а военная сила была главным фактором мощи. Сегодня это экономическая успешность, «собирающая» союзников вокруг того или иного центра. Чтобы быть в числе глобальных лидеров, нужно иметь не столько большую армию, сколько мощную экономику.
Изменились игроки. Монополию национальных правительств оспаривают корпорации, сравнимые по мощи с отдельными странами; общественные и религиозные движения, порой подменяющие правительства и армии; диаспоры и даже отдельные люди, способные организовывать информационные атаки и эмитировать виртуальные валюты.
Изменились ставки в игре. Когда-то государства вели войны за контроль над ресурсами и территорией. Но сегодня ресурсы гораздо легче купить, чем добыть на покоренной территории – да и нужно их всё меньше и меньше. На протяжении почти восьмидесяти лет крупные державы не ведут завоевательных войн – так что богатым ресурсами странам впервые в истории практически нечего бояться.
Мы боремся против ветряных мельниц внешней политики ради того, чтобы отстоять свое право оставаться мировым центром силы наряду с Америкой и Китаем. Мы боремся за прошлое, за статус, который мы потеряли вместе с Советским Союзом. В нас говорит горечь поражения в холодной войне и нежелание мириться с утратой роли сверхдержавы. Эта ностальгия вполне объяснима.
Но грош цена дипломатии, если она не соизмеряет амбиции с возможностями. А вот с этим у России проблемы. Наши ресурсы, скажем прямо, весьма ограничены. Если не брать во внимание ядерное оружие и территорию, которые могут сдержать врагов, но не помогут отстоять и продвинуть наши интересы, их у нас совсем мало.
Наша экономика, даже по самым благоприятным оценкам, составляет всего несколько процентой мировой. Давайте спросим себя, можем ли мы на равных конкурировать с Китаем, США или ЕС? Россия на рубеже 1980-х и 1990-х годов потеряла свою империю, не создала ничего нового и даже не решила своих собственных проблем. Сегодня ей попросту нечего предложить миру и своим соседям кроме, пожалуй, реинкарнации СССР. А этого наши соседи категорически не хотят. Проект евразийской интеграции не жизнеспособен – завтра власть в авторитарных Белоруссии или Казахстане сменится, и интеграция закончится, так по-настоящему не начавшись. И без этого общий евразийский рынок не способен конкурировать ни по масштабу, ни по глубине с европейским, а введения единой валюты Банк России сам стремится избежать любой ценой. Политические риски никто в Кремле, Белом доме и МИДе, похоже, не оценивает. В военном отношении нашу безопасность гарантирует ядерное оружие, но создать обычные вооружённые силы, конкурирующие с мощью потенциальных противников на Западе и на Востоке, мы не можем. Мы серьёзно зависим от импорта высокотехнологической продукции и от экспорта энергоносителей. Мы в лучшем случае способны повлиять на баланс между основными игроками, но не стать одним из них. Все, что мы умеем — раздавать обещания Южной Осетии и Абхазии, обустраивать Крым в ущерб другим регионам России, тайно финансировать войну на Донбассе. Неужели кто-то еще не понимает, что снижение доходов россиян четвертый год подряд, рост коррупции, обесценение рубля – не случайность? Нет, это – цена за самонадеянную, нереалистичную и агрессивную внешнюю политику.
Что же делать? Ответ на этот вопрос зависит от того, что нам, как стране, надо. Если мы хотим стать центром силы и притяжения для других государств, нам надо ликвидировать экономическое и технологическое отставание. Именно в этой точке возникает развилка – проводимая внешняя политика ухудшает наше положение, поскольку она ведет нас к дальнейшей изоляции от глобальных центров экономики. «Импортозамещение», которое власть якобы противопоставила санкциям, не избавило нас от технологической зависимости. А ведь впереди – взрывной рост производства возобновляемой энергии и альтернативных материалов.
Нам пора стать холодными прагматиками. Единственный доступный источник инноваций и технологий для России – Европа.
Не Китай, который сам формируется как индустриальный гигант и видит в нас потенциального конкурента, и не США, экономические связи с которыми слишком слабы. У нас есть сырьё, а нужна нам развитая индустриальная база. Для этого нам необходим доступ к европейскому рынку, вернее – нам нужен общий рынок. Если и стоит задешево продавать газ, то не Белоруссии за мифическую политическую лояльность, а Европе – за трансфер технологий, создание промышленных предприятий на территории России, за участие в крупных инфраструктурных проектах.
Россия сегодня является идеальным партнёром для Европы. Она способна удовлетворить все ее потребности в ресурсах – и при этом стать рынком, в направлении которого могла бы развиваться европейская экономика. Этот путь позволил бы преодолеть нашу зависимость от нефти и газа и, с другой стороны, обеспечить ускоренный рост.
России пора возвращаться на Запад. Пора перестать меряться силами с «противниками», к которым мы рано или поздно придем за технологиями и инновациями. Пора перестать сеять вражду и раздувать конфликты, когда нам угрожает глобальный терроризм и исходящий из исламского мира экстремизм.
Мир меняется, но способность создавать альянсы остается залогом успеха во внешней политике.
Санкции против Россия – яркий пример подобного единения. Россия должна и способна освоить искусство создания альянсов, даже в ненышней непростой ситуации. Я убеждена, что мы можем примириться с Украиной, восстановить добрососедские отношения с Грузией, развеять страхи прибалтийских стран и восстановить нормальные отношения с Западом. Для этого требуется перевести конфликты в новые возможности.
Из страны, способной осуществлять масштабные и разрушительные кибератаки, Россия могла бы стать инициатором нового глобального договора о кибербезопасности. Вмешавшись в войну в Сирии и став спонсором процесса национального примирения в Сирии, Москве следовало бы запустить глобальную дискуссию о том, как и при каких условиях следует вмешиваться в дела стран, погрузившихся в хаос и насилие, и как потом налаживать их послевоенную жизнь. Наконец, в прямых интересах России поставить перед миром вопрос, как бороться с отмыванием денег и офшорами, как возвращать похищенные активы, в том числе легализованные на западе при помощи западных же компаний и посредников. Ни на один из этих вызовов в мире ответа нет. Но кажая из этих инициатив даст России немало сторонников.
Сегодня наша элита патологически конфронтационна – она ищет конфликта и ссоры с наиболее влиятельными игороками на международной арене. Итог печален – в Америке нас демонизируют, в Европе боятся и не любят, на Украине ненавидят. Война со всем миром – пусть даже «холодная» — не в интересах России. Россия заслуживает большего, чем быть мировым изгоем.
