Цивилизация
«Никогда такого не было — и вот опять». Бессмертная фраза экс-премьера России Виктора Черномырдина сразу приходит в голову на фоне новостей о разворачивающейся на наших глазах новой битве старой корпоративной войны за контроль над одной из крупнейших горно-металлургических компаний мира — «Норильским никелем». Главные действующие лица — структуры Олега Дерипаски и Владимиры Потанина — выясняют свои отношения в Высоком суде Лондона.
Следующее заседание Высокого суда Лондона по иску UC Rusal Олега Дерипаски о судебном запрете продажи его пакета «Норникеля» «Интерросу» Владимира Потанина назначено на 8 марта. Все это происходит на фоне дамоклова меча «кремлевского списка» Минфина США, где значатся оба бизнесмена. Третьим участником нового витка корпоративной войны за «Норникель» является еще один фигурант «кремлевского списка» — Роман Абрамович.
Со стороны эта корпоративная война в духе «паны дерутся — у холопов чубы трещат» выглядит прямо как психологический триллер. Там даже действуют такие вроде бы далекие от бизнеса понятия, как «дуэль» и «русская рулетка». Только это не кино, а жизнь.
Краткая фабула очередного русского бизнес-триллера такова: совет директоров UC Rusal хочет получить от акционеров мандат, который позволит ему продать принадлежащий ей пакет «Норникеля» основному владельцу компании Владимиру Потанину или, наоборот, выкупить акции у него. UC Rusal Олега Дерипаски сейчас владеет 27,82% «Норникеля», структуры Потанина — 31,02%. Выкупить пакеты друг друга Потанин и Дерипаска могут, запустив так называемую русскую рулетку. Таково условие мирового соглашения, которое бизнесмены подписали 10 декабря 2012 года при участии Романа Абрамовича в качестве «белого рыцаря» (представьте себе — это его практически официальный статус в соглашении, а не поэтическая метафора) после затяжной корпоративной войны.
Работает эта самая «русская рулетка» так: каждый из дуэлянтов (Дерипаска и Потанин) может предложить оппоненту продать акции по определенной за цене с премией в 20%. Сторона, получившая предложение, может принять его, предложить инициатору рулетки продать свой пакет за ту же цену или поднять ставки. Но в последнем случае зачинщик дуэли должен купить долю непременно по новой, уже более высокой цене, или продать по этой новой цене свой пакет.
Абрамович в этой сделке не просто «белый рыцарь» или секундант. Он и сам «в доле». У него есть мелкий пакет «Норникеля», который выставлен на продажу. И сам Роман Аркадьевич хочет перестать исполнять свою роль арбитра между двумя основными владельцами, которые не ладят давно и упорно. Практически вялотекущая корпоративная война вокруг «Норникеля», даже несмотря на то самое соглашение от декабря 2012 года, идет все нынешнее десятилетие.
Новая полноценная война разгорелась из-за смены позиции Дерипаски (по крайней мере, такое ощущение складывается из судебных материалов).
В июле прошлого года его представители говорили, что он не будет претендовать на контроль и даже готов продать часть пакета «Русала» в «Норникеле», чтобы не претендовать на контроль над компанией». На этом основании стороны вроде бы согласились убрать рулетку и практически остаться «при своих». Но в декабре 2017 года Дерипаска передумал продавать 2,8% акций «Норникеля» как раз потому, что этот пакет сохраняет для него возможность бороться за окончательный контроль над «Норникелем». Как будет развиваться компания при таком контроле — пока неясно, потому что в прессе одним из главных мотивов фигурирует далекое от рабочих слово — «дивиденды». И, мол, ради них первым «рулетку» запустил именно Дерипаска.
Иногда кажется, что время остановилось или вернулось на 15-20 лет назад. Бизнесмены еще ельцинской эпохи отчаянно спорят за влияние и последние доступные им крупные активы. Для каждого из них это возможность оставаться важной фигурой в российском бизнесе, а не почетным пенсионером, пусть с миллионами или миллиардами. И пути «отскока» на Запад в силу личных репутаций и общего ухудшения отношений между Россией и западными странами у этих предпринимателей сильно ограничены. Того же Дерипаску в США СМИ обвиняли в том, что он якобы несколько лет тайно платил американскому лоббисту Полу Манафорту (некоторое время возглавлявшему избирательный штаб Трампа, а до этого работавшему советником экс-президента Украины Виктора Януковича), чтобы тот продвигал интересы российского президента среди американского и европейского истеблишмента. Вознаграждение Манафорта от Дерипаски за эти услуги, по версии журналистов, составляло $10 млн ежегодно. Дерипаска попытался опровергнуть эту публикацию, но проиграл иск о клевете в Федеральном суде Вашингтона.
В такой ситуации бизнесмены либо хотят выжать максимум выгоды из своих главных российских активов, либо до последней возможности сохранять хотя бы блокирующие пакеты. А еще лучше — контроль. Причем об эффективности производства и тем более о работающих там людях (а горно-металлургические компании в силу своей специфики в России всегда являются градообразующими предприятиями для десятков моногородов) хозяева, похоже, думают в последнюю очередь.
Неслучайно хрестоматийным стал пример города Пикалево в Ленинградской области, где конфликт вокруг градообразующего предприятия, цементного завода, также принадлежавшего структурам Олега Дерипаски, в 2009 году пришлось решать лично на месте Владимиру Путину — после перекрытия рабочими федеральной трассы.
Понятно, что никакая даже крупная частная собственность в России не является частной в полной мере. И потому, что государство всегда может заставить бизнес финансировать «социально» или «политически» значимые проекты. И потому, что без хороших отношений с властью они могут просто лишиться своей собственности. И потому, что в случае кризисов государство вынуждено помогать таким крупным компаниям, от которых зависит существование моногородов и которые дают сотни тысяч рабочих мест. Но хотя бы перед лицом внешних и внутренних угроз российские бизнесмены могли бы продемонстрировать договороспособность.
В нынешней экономической и политической ситуации в России и вокруг России корпоративные войны крупнейших российских бизнесменов в Высоком суде Лондона — последнее, что нужно нашей стране для выхода из кризиса, привлечения новых инвестиций, да и просто нормального развития. Новая национализация крупных активов тоже явно не лучший вариант. Мы это уже проходили. Вот и выходит, что на одной чаше весов — государство как неэффективный собственник, на другой — предприниматели, тесно связанные с этим государством и с не слишком хорошей собственной репутацией. А посередине, между двух огней — сотни тысяч наемных работников, которые вряд ли следят за решениями Высокого суда Лондона, но могут оказаться заложниками этих решений.
