Цивилизация
В квартире на улице Казакова в Москве были обнаружены тела 19-летней девушки с признаками насильственной смерти и 19-летнего юноши. По предварительным данным, парень сначала задушил девушку, затем перерезал ей горло и ударил ножом в грудь. После этого он покончил жизнь самоубийством.
Все. Мрак и горе. И безответный вопрос – «как же так!?»
Известно, что убийца — студент Бауманки. Известно, что он убил девушку из-за якобы неразделенной любви. Известно, что убийца опубликовал на своей странице «ВКонтакте» большую предсмертную записку, в которой описывал свои мотивы, сам процесс убийства, надругательства над телом, и т.д. Даже оставил инструкцию, как вскрыть все его гаджеты. Облегчил работу следователям. Сейчас, разумеется, его аккаунт «ВКонтакте» удален. То ли по желанию родственников, то ли по приказу Роскомнадзора.
Ну и поскольку для многих представителей молодого поколения все то, что происходит в социальных сетях, представляется более важным, драматичным и значимым, нежели то, что происходит в реальной жизни, то после факта «события», по этим самым сетям понеслось бурное обсуждение трагедии. «Хайп» на смерти, так сказать.
«Методические материалы» по формату подачи, с одной стороны, давно придумала сама жизнь. Эта «методичка» называется «бабки у подъезда» или «бабки на завалинке». С другой стороны, свои модернизационно-гламурно-корректирующие поправки внесли телепередачи типа «Пусть говорят» им. незабвенного Андрея Малахова. Где всякий треш способен превратиться в то, что раньше называлось «общественно значимым явлением», но на самом деле является обмусоливанием грязных сплетен.
Ну и поскольку на генетическом уровне нашему народу предшествующими десятилетиями привита склонность искать те или иные «общественно значимые» причины или, хуже того, пороки и «язвы общества» едва ли не за каждым человеческим поступком и уж тем более преступлением, то подобные обсуждения в соцсетях, разумеется, легко и непринужденно выходят и на пафосные обобщения.
К тому же ведь еще и Федор Михайлович Достоевский, фигурант школьной программы, нас научил, что студент Раскольников не просто так зарубил топором старуху-процентщицу, а опираясь на целостную философию.
А тут у нас не бабка, а молодая девушка. Нет никакого меркантильного расчета. А есть, судя по всему, действительно трагедия неразделенной любви, разбившейся не как у Маяковского о быт («любовная лодка разбилась о быт», констатировал он фактически в своей «предсмертной записке»), а о неустойчивую психику молодого человека.
Однако наше сорвавшееся с «цифровой цепи» сетевое сообщество жестокосердно отказывается видеть в человеческой трагедии просто человеческую трагедию саму по себе. С чувствами, бессонными ночами, болезненно-параноидальным преследованием возлюбленной.
Возможно, холодной, надменной и пренебрежительной по отношению к страдающему юноше, каковое поведение, судя по всему, оказалось для нее смертельным. Но то, что достойно сюжета художественного произведения вроде «Страданий юного Вертера», сентиментального романа в письмах Иоганн Вольфганга Гетте, у нас обретает жанр самодеятельных прокурорских обвинений, расчетливо-циничных поисков того, как это их, двух голубчиков, «среда заела».
Употребленное в свое время Иваном Сергеевичем Тургеневым, это выражение «среда заела» значило одно, но в наше жестокое и циничное время оно значит совсем другое. Непонятно даже что. Для каждой тусовки (каждой отдельной «среды»), с ее собственными ценностями, политическими, поведенческими ориентирами, привычками, непримиримыми по отношению к любой другой тусовке, обсуждение всяких кажущихся обывателям «общественно значимыми» явлений перерастает непременно в перепалку, во взаимные обвинения, в вынесение приговоров. Другой «тусовке».
В нежелание слушать аргументы и мотивацию «иных», другой стороны. Всякая человеческая драма, в том числе, низводится всего лишь до повода для каких-то грязных переругиваний. Какие тут чувства? О каком сострадании к человеческой трагедии может вообще идти речь?
Начитавших этих «постов» и обсуждений, мы узнаем, что студенты якобы являлись представителями «золотой молодежи», зарабатывая «баснословные деньги для России» (более тысячи евро в месяц – вот от чего начинается «баснословность»), а жизнь их была «сплошной праздник». Но внутри у них, дескать, было «чувство никчемности и пустоты». Вот такая вот «среда» их и заела. Не хватает разве что приговора – мол, ну так им и надо обоим. За которым сквозит уже почти не прикрытое чувство взаимной социальной ненависти, словно разлитое по всему нашему обществу.
Бедные ненавидят богатых, им нравится, когда те, кто кажутся богатыми, убивают друг друга. Богатые презирают бедных и цинично усмехаются, прознав случайно (они не пересекаются) про их человеческие трагедии.
Мол, ну что вы хотите от этих людей, живущих в убогости и нищете. Снизу эхом им отражается «ответка» всякий раз, когда низы узнают об очередном преступлении «богатеньких буратин»: посадить пожизненно, все конфисковать, так им и надо, «мало дали» и так далее.
Нет места никакому взаимному состраданию и тем более пониманию. Наше нынешнее общество не любит сериалов «Богатые тоже плачут», оно бы с удовольствием прильнуло к сериалу под названием «Богатые слишком мало плачут».
Один из текстов в таких обсуждениях завершается призывом к якобы «золотой молодежи»: «вынь пирсинг, сведи татухи, выпей пивка и сыграй в домино с мужиками». Можно еще добавить сюда совет ходить посмотреть патриотический спортивный блокбастер «Движение вверх». За всем этим отказом сострадать человеческой трагедии, на самом деле, лежит никакая ни посконная чистая и наивная простота обычного человека.
За этим лежит закомплексованность, порожденная неспособностью к самореализации, злобная зависть к тому, кто чуть-чуть приподнялся над серой болотной равниной, злорадство по поводу того, что кто-то, все-таки, падла, рухнул в пропасть.
Иной раз кажется, что появись среди таких общественных слоев Тот, кто вновь обратится с призывом/вопросом: «Кто без греха – пусть бросит в нее камень», то тотчас найдутся десятки, сотни, тысячи и, не дай бог, миллионы, которые сочтут себя вправе, будь они сами со множеством грехов, все равно свой камень таки бросить. С видом таким, будто сами — безгрешны.
Что-то с нами не так. Что-то мы где-то утратили. Готовы плакать от охватывающего чувства гордости от победы в баскетболе в 1972 году, но не готовы плакать от боли и сострадания по отношению к Обыкновенной Человеческой Трагедии.
Когда один человек убил другого человека просто потому, что любил его.
