Цивилизация
Дональд Трамп стремительно превращается в глазах российской власти из «нашего» в президента «самой непредсказуемой страны мира» (как заявил на днях о США российский МИД) и «плохого парня», похуже любого Обамы. Он изо всех сил старается «отмыться» от репутации агента Москвы. Теперь Трамп собирается обсуждать новые антироссийские санкции из-за Сирии вместо снятия старых, на что надеялись в Москве после его избрания.
Отменив визит в Москву, министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон призвал партнеров по «большой семерке» ужесточить санкции против России и обвинил российские власти в причастности к химической атаке в Идлибе, чего пока не делали даже США.
До сих пор Вашингтон исходил из идеи (которая тоже пока не подкреплена убедительными доказательствами), что снаряды с зарином были применены против мирных сирийцев по приказу официального Дамаска и президента Башара Асада. Впрочем, и в американской риторике
сразу за именем Асада всегда упоминается Россия как главная покровительница политика, которая, по мнению США, если и не травила людей газом, то несет за это моральную ответственность.
В конце концов, Россия договаривалась с Асадом об отказе от химического оружия в 2013 году, напоминала постпред США при ООН Никки Хейли на недавнем заседании Совбеза. А значит, по ее логике, либо Россия плохо сделала свою работу по уничтожению оружия Асада, либо солгала и спрятала часть снарядов, либо сам Дамаск обвел вокруг пальца Москву. Ответные аргументы отечественного дипломата Владимира Сафронкова о том, что Россия ни при чем, а химическое оружие есть и у сирийских террористов и используется не только в Сирии, но и, например, в Ираке — при полном молчании США, — Хейли не убедили.
Очередной «нож в спину» нам, похоже, собирается воткнуть и Турция, отношения с которой описываются известной формулой «от любви до ненависти один шаг». Глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу в эфире государственного канала также заявил о том, что Россия должна пересмотреть свою позицию относительно президента Асада. Чуть ранее турецкий дипломат сообщил российскому коллеге Сергею Лаврову, что Москва не предприняла все необходимые шаги для того, чтобы избежать нарушения перемирия в Сирии. Слова Чавушоглу стали еще одним пусть и мягким, но явным упреком в адрес России за поддержку режима Асада.
Теперь российско-ирано-турецкая коалиция по Сирии, широко разрекламированная как большая победа российской дипломатии, начинает трещать по швам.
Еще совсем недавно на каждом углу твердили о выдающихся дипломатических победах России на всех фронтах. Поспекулировать на этот счет любили и в самой России, и за ее пределами. Мол, и «развал Европы» посредством Breхit прошел не без нашего влияния. И евроскептиков во власть в других странах ЕС мы уверенно продвигаем. И даже своего президента США «посадили», предварительно «взломав» почту его главной конкурентки. И Сирию с помощью Турции и Ирана, но без участия США, якобы замирили.
Теперь маятник стремительно качнулся в обратную сторону.
Достаточно одной химической атаки — безусловно, чудовищного преступления, но, увы, далеко не единственного за время почти шестилетней кровавой гражданской войны в Сирии — чтобы в мире опять заговорили о том, что нужно сдерживать Россию. Потому что мы за Асада, а он, по версии США (с которой, очевидно, готовы согласиться многие другие страны, в том числе и почти союзная нам Турция), совершает преступления против человечности. Травит якобы мирное население зарином.
События последних дней говорят не столько об иллюзорности наших дипломатических побед (в конце концов, Трампа мы действительно почему-то искренне считали более выгодным для России кандидатом, а в разных странах Европы на самом деле набрали популярность политики, выступавшие за снятие антироссийских санкций), сколько о том, что наша политика «гибридной дипломатии» и ставка на раскол в стане противника не оставляют шансов о чем-либо уверенно договориться с Западом.
Причем «недоговороспособными» в этой истории оказываются все стороны. Во-первых, налицо принципиальные разногласия в ценностях. Мы сами постоянно твердим, что нам претит западная демократия. Что мы суверенны и идем своим путем.
Во-вторых, Россия после присоединения Крыма стала отличной мишенью для консолидации оппонентов. Она одновременно и «Мальчиш-Плохиш», и «мальчик для битья».
Попробуйте использовать в этом качестве, например, Китай с первым местом в мире по объему торговли и вторым по абсолютному размеру ВВП. А нас можно: с долей в глобальной экономике менее 3%, к тому же постоянно уменьшающейся в последние годы, трудновато безнаказанно претендовать на роль великой мировой державы.
Конечно, в качестве последнего нашего контраргумента остается ядерный потенциал. Но представить себе в здравом уме политиков в России и США, которые действительно готовы устроить ядерный конфликт, пока, к счастью, невозможно. К тому же статус страны, представляющей мировую угрозу, вряд ли может тешить наше самолюбие. Если угрозу сочтут по-настоящему серьезной, то и отвечать нам будут гораздо серьезнее, чем до сих пор.
Проблема еще и в том, что невозможно выдать войну за мир. Никакого прочного перемирия в Сирии де-факто не существует. Эффективность турецко-иранско-российской коалиции, даже без ракетного удара Трампа, изначально вызывала вопросы. У всех трех стран есть никуда не исчезнувшие противоречия в их собственных интересах в сирийском конфликте. А у Турции с Россией в отношении курдов и Асада цели вообще диаметрально противоположны. Та же Турция вела свою военную наземную операцию в Сирии без согласия сирийских властей. То есть, по российской же логике, нарушала суверенитет Сирии ничуть не меньше, чем ракетный удар Трампа.
Так что это не внезапный удар Трампа «все погубил». И не химическая атака в Идлибе. У России объективно уязвимое положение в мире.
Наше политическое противостояние с ведущими мировыми державами, резко обострившееся весной 2014 года, никуда не исчезло. Россия не меняла свой внешнеполитический курс в ту сторону, в которую этого хотели бы на Западе. Державы-оппоненты, при всех своих внутренних проблемах и противоречиях, на которых мы очень надеялись сыграть, тоже пока не поменяли официальную позицию по отношению к России.
Даже если мы сделаем какое-нибудь новое эффектное дипломатическое сальто и заявим, что снова «всех переиграли», все равно любого более-менее непредсказуемого события будет достаточно, чтобы все изменилось в одночасье.
«Гибридная дипломатия» — думать одно, говорить другое, делать третье и выдавать любые события за свои победы, — ставшая в последнее время очень популярной в России, США, Турции и многих других странах, доказала в Сирии свою изначальную уязвимость.
