Цивилизация
Руководство «Винзавода» решило расторгнуть договор аренды с галереей Марата Гельмана. Произошло это спустя неделю после проведения там художественного аукциона в поддержку политзаключенных.
В официальном пресс-релизе «Винзавода» нет слов о «политическом» аукционе, лишь обтекаемое: «Выставочное пространство галереи Марата Гельмана неоднократно использовалось в сторонних целях, не имеющих прямого отношения к искусству, к тому же имело место нарушение порядка выплаты арендной платы».
Руководитель «Винзавода» Софья Троценко указывает, что главной причиной для выселения стала информация о том, что в галерее планируется открыть эмиграционный центр Черногории.
Тут важен даже не сам конфликт Гельмана с «Винзаводом» и что именно послужило поводом для расторжения контракта (митинги у нас тоже разгоняют, потому что они мешают пешеходам и дорожному движению), а то, как часто мы стали сталкиваться с самоцензурой в самых разных ее формах. Ведь зачастую запреты устанавливают даже не сами власти, а обычные люди, с властями не связанные, из желания заручиться поддержкой или просто избежать возможных неприятностей.
Репутационные потери в современной России, кажется, давно никого не тревожат — слишком неопределенно будущее, чтобы загадывать на годы вперед.
А вот столкнуться с неприятностями можно здесь и сейчас. В стране, где частный бизнес практически не защищен от произвола, довольно легко попасть и потом не найти ни защиты, ни компенсации. Потому лучше, может, и вовсе не связываться?
Вот только принцип «мы вне политики» («Винзавод», к примеру, утверждает, что запрет на проведение политических акций на территории центра был прописан в договоре) работает, как ни странно, именно на политику, делая атмосферу в стране еще более закупоренной.
И вот уже начальник уездного ДК накануне запланированной встречи ученых с «Диссернетом» отказывает в аренде зала под предлогом внезапной протечки. В Тюменской области отменяют демонстрацию фильма польского режиссера Анджея Вайды «Катынь» в рамках дней польской культуры, из-за того что показ именно этого фильма якобы не был согласован с администрацией. Московские рестораторы один за другим отказывают в аренде организаторам концерта в поддержку политзаключенных. Художественные галереи как черт от ладана бегут от совершенно аполитичной, но неприятной московским властям выставки «Архнадзора». «Театр.doc» неоднократно выселяют из отремонтированных их же силами помещений и так далее.
Примеров из серии «кто-то брови нахмурил, а они уже бегут свет выключать» становится все больше.
Иногда кажется, что даже в позднем СССР, в который мы уже фактически вернулись, не было такой самоцензуры. Концерты опальных Высоцкого или Галича набирали полные залы в Домах культуры НИИ, заводов и фабрик. И руководители производств вместе с парторгами сидели в первых рядах с женами и домочадцами – что, кстати, замечательно показано в фильме «Спасибо, что живой».
А сегодня владельцы частных площадок сами, не дожидаясь звонка из «парткома», отменяют концерты Земфиры или Макаревича, сказавших что-то против генеральной линии. Прямым текстом говоря, что не хотят неприятностей, или придумывая что-то вроде «протечек», «проблем с электропроводкой» и других форс-мажоров.
Выступающие в поддержку галереи уверены, что руководители «Винзавода» своими руками губят свой бизнес, который был построен на слогане «площадка творческой свободы». Дескать, выставки луганских художников или вернисажи «Шубы России» посетителей в эту арт-галерею не привлекут.
Впрочем, если случится так, значит, частный бизнес в наше стране все еще, хотя бы немного, зависит от потребителей. Но куда вероятнее, что отряд просто не заметит потери бойца. Во время пресс-конференции руководитель «Винзавода» высказалась в том смысле, что говорила со многими (видимо, другими арендаторами), и они ей сказали, что никакой солидарности с Гельманом не будет. Каждый выживает в одиночку, пытаясь, как писал Довлатов, удержаться в щели «между совестью и подлостью».
Арт-кластеры, созданные для креативного класса, всегда были автономными не только от власти, но и от большинства россиян. Этих художественных пространств в стране настолько мало и их влияние на общество столь незначительно, что они вроде бы и не могут никому мешать или приносить, с точки зрения государства, какой-то вред. Так, лишь служат отдушиной для немногих – как «квартирники» советских времен. Но почему-то и они оказались сегодня «слишком свободными».
В общем, хорошо, что за время дорогой нефти в стране были построены не только арт-кластеры, но и обычные дома с большими по метражу квартирами и кухнями. Кажется, время андеграунда — квартирных выставок, концертов и просто встреч с интересными людьми: от опальных священников до опальных поэтов — стремительно возвращается.
Но все-таки хочется верить, что всех в «коммуналку» не загонят. Даже если она очень большая и в элитном доме. Колхоз может быть образцовым или упадочным, но от этого он не перестает быть колхозом. Маршировать можно в «кирзачах» и даже изящных «лабутенах». Но все это единообразный чеканный шаг.
