Цивилизация
Бегство денежных капиталов началось в России еще до Крыма — по большей части из-за гнетущего делового климата в стране. Западные санкции лишь ускорили этот процесс. Чистый вывоз капитала в 2014 году, по оценке российского ЦБ, составил $151 млрд — это в два с половиной раза больше, чем годом ранее.
За капиталами из страны потянулись люди. Причем не только бизнесмены.
Сегодня россияне все чаще покидают страну по другим соображениям: из-за несогласия с внутренней и внешней политикой властей, нетерпимости и агрессивности общества, желания жить в более безопасной среде, дать детям лучшее образование, реализовать себя — к примеру, заниматься наукой, что практически невозможно в условиях изоляции от мира.
Конечно, уехать (так было во все времена, включая самые тяжелые) могут и хотят далеко не все из «несогласных». В силу разных причин: и материальных, и моральных, и в немалой степени патриотических. К совету «не нравится — валите» есть и устойчивая антитеза: «Почему я должен уезжать из своей страны, если не согласен с курсом власти?»
У остающихся еще недавно была возможность уйти в так называемую внутреннюю эмиграцию: жить, как будто ничего не происходит. Но острая ситуация, сложившаяся под воздействием сразу трех факторов — войны на Украине, российского экономического кризиса и сопутствующей ему самоизоляции, — все настойчивее требует от каждого определиться со своей позицией.
Сначала выбор заставили сделать политиков и чиновников — отказаться от иностранной недвижимости и счетов либо от должности. Принять консолидированную позицию по всем более-менее значимым вопросам либо отставку.
Летом, во время очередного обострения украинского конфликта, определиться с выбором волей-неволей пришлось публичным людям — артистам, художникам, писателям.
Вспомнить, например, резонансные «разоблачения» украинских музыкантов, работающих в России, — либо вы зарабатываете деньги в нашей стране, либо поддерживаете Украину. Приключения Андрея Макаревича и Дианы Арбениной из той же серии: или вы на стороне «большинства», или гастроли могут и не состояться. Других вариантов вроде как нет.
Теперь, кажется, очередь дошла и до обычных граждан. Дело домохозяйки Светланы Давыдовой, отпущенной во вторник под подписку о невыезде, в этом плане может оказаться показательным. Общество, разогретое пропагандой, способно самостоятельно, даже без помощи и подсказок со стороны власти, начать выталкивать из своих рядов инакомыслящих. Причем идейный водораздел все чаще проходит не только по украинскому вопросу. Каждое общественно-политическое событие последнего времени (фильм «Левиафан», дискуссия о возможном запрете абортов, да тот же рост цен на продукты) рождает только две реакции — «патриотическую» и «не-патриотическую». Практически без нюансов и оттенков.
Левада-центр дает следующие цифры недавнего опроса населения: большинство российских семей (79%) ощутили на себе последствия западных санкций. Но 2/3 опрошенных по-прежнему поддерживают политический курс, то есть считают, что Россия должна продолжать свою политику, невзирая на санкции.
Интересно, что, отвечая на вопрос, сможет ли нынешнее правительство решить экономические проблемы, стоящие перед страной, респонденты уже не так единодушны: «довольно вероятно» — 38%, «маловероятно» — 35%, «затрудняюсь ответить» — 10%. То есть, получается, жить стало хуже, иллюзий не питаем, но политический курс все равно поддерживаем.
Вот только одним желанием всем вместе «потерпеть», или всем «поменьше есть», или всем вместе «что-то сделать» кризис преодолеть трудно. Общество, готовое безоговорочно принять любое решение власти, перестает в принципе влиять на жизнь собственной страны.
И чем более однородным и одномерным оно становится, тем опаснее для него же. Тем сложнее справляться стране с неизбежными вызовами — не только с культурными и политическими, но и с прозаическими экономическими трудностями, которые для россиян, как показывает опрос, с каждым днем становятся все более очевидными.
Развитые западные общества тем временем стараются идти в прямо противоположном направлении — в сторону максимального многообразия. Это создает определенные трудности с миграцией, как в случае европейского мультикультурализма, но благодаря этому вектору Европа привлекает не только низкоквалифицированных мигрантов, но и мощные интеллектуальные ресурсы. Люди видят там больше возможностей и для собственной реализации, и для существования в своей непохожести.
Прогресс любого государства определяет сегодня не столько сплоченность общества вокруг вождя или идеологии, сколько индекс человеческого капитала — то есть число мозгов на душу населения. Чем он выше, тем все общество живет лучше и богаче. Именно потому так трудно назвать истинными патриотами тех, кто советует «валить» всем, кто не согласен с большинством. Куда патриотичнее было бы звать назад тех, кто уехал.
