Цивилизация
В Новосибирске православные активисты ополчились на легенду мирового рока Мэрилина Мэнсона. Недавно им удалось со скандалом сорвать гастроли польской группы «Бегемот», успех, как известно, вдохновляет, и теперь активисты вышли на митинг против концерта Мэнсона, намеченный на конец июня.
Но в этот раз коса нашла на камень. Городская администрация с ходу подчиниться православной воле не пожелала и страшного Мэрилина изгонять не спешит. К чему бы это?
Вглядимся в православные претензии к Мэнсону. Если совсем кратко, суть их в том, что он из Америки. Именно там затаились главные враги России, которым не дает покоя русская духовность. Госдеп спит и видит, как эту духовность сокрушить, и, по точным сведениям устроителей митинга, выделил $35 млрд на ее уничтожение. На эти несусветные деньги и возят сюда всяких мэнсонов, которые подрывают нравственность, развращают детей и губят Россию. Будто нам своей пятой колонны мало.
В толпе митингующих триколоры явно доминировали над иконами и хоругвями. Но это нападки ура-патриотического характера, а где собственно религиозные?
Для того чтобы стало понятней, что такое претензии религиозные, сошлюсь на опыт протестантских фундаменталистов. Они в свое время объявили крестовый поход против тяжелого рока и подошли к этому делу с большой ответственностью.
Прежде всего порешили, что рок — это магическая инвокация дьявола. Ритм поддерживают оглушительные барабаны, а они, как известно, используются африканскими шаманами и жрецами вуду для того, чтобы вызвать злых духов. Технология, так сказать, отработанная. Вот так и вселяются бесы в несчастную американскую молодежь, которая приходит послушать своих любимцев.
Но это еще не все. Есть вещи пострашнее. Например, backmasking. Дело в том, что в текстах металлистов бдительные протестанты обнаружили зашифрованные сатанинские проклятия. Если прокрутить песни назад, раздадутся невообразимые для христианского уха мерзости. Это дело рук самого Сатаны, который готов на все, лишь бы досадить Творцу. Среди защитников веры сформировалось «экспертное» сообщество, которое днями и ночами слушало роковые хиты задом наперед, пока не ухитрялось расслышать там такие богохульства, как «Сатана, войди в наши голоса!» или, того хуже, «Сатана, сатана, он бог!».
Одна из ключевых черт современного искусства — ирония. Поэтому неудивительно, что рокеры с удовольствием откликнулись на поиски «экспертов» и стали действительно зашифровывать в тексты всякие насмешки.
Например, в песне «Empty Spaces» группы «Пинк Флойд», если прокрутить ее назад, можно услышать такие слова: «Поздравляем, вы только что услышали тайное послание. Пожалуйста, пришлите ваш ответ старине Пинку». Такие шуточки только подогревали праведный пыл протестантов, и они продолжали с остервенением искать настоящие богохульства.
Но иногда вместо них находили вот такое: «Зачем ты ищешь дьявола, если должен искать бога?» Действительно, зачем? В этой шутке содержится вопрошание вполне религиозного характера. Недаром она принадлежит группе «Петра», в песнях которой есть эксплицитный христианский посыл. И это подводит нас к другой важной теме.
Дело в том, что исполнители тяжелого рока — это люди, вовсе не чуждые духовных поисков, которые могут носить самый разный характер и совершенно не вписываться в привычные рамки. Иногда они дают неожиданный результат (вместо бога находят его антипод), но на этом отнюдь не заканчиваются.
Взять того же Мэнсона, в миру Брайана Хью Уорнера. Родившись в межконфессиональной семье (отец католик, мать протестантка), он с детства мучился проблемой религиозной идентичности. Но решил ее весьма кардинально, увлекшись сатанизмом. Видимо, пришел к выводу, что именно сатана — воплощение бунтарского духа, который переполнял его самого.
Потом стал использовать сатанинскую символику как зрелищный прием, на манер того, как это делается в фильмах ужасов. Но, по собственному признанию, перестал относиться к этим играм всерьез. Сейчас его взгляды — это причудливая смесь ницшеанства и учения нашей бывшей соотечественницы Айн Рэнд, которое сочетает апологию свободного предпринимательства с атеизмом. При этом он утверждает, что образ Христа не отпускает его. Очевидно, что его религиозные поиски продолжаются и чем они закончатся — непонятно прежде всего ему самому. Диапазон их обширен, но ясно одно: этот человек очень далек от религиозного индифферентизма.
Такой извилистый путь характерен для многих его товарищей по ремеслу, которые прошли и через оккультизм, и через восточные религии, а иногда и пришли к христианству. Всякий, кто хоть немного знаком с русским роком, знает, что таких и в нем немало. Уж в чем в чем, а в духовном равнодушии этих людей заподозрить трудно.
А теперь посмотрим на православных борцов с растленным влиянием Запада. Как уже говорилось, собственно религиозного содержания в их протестах кот наплакал.
Борьба протекает в сугубо политической сфере. Организаторы митинга в Новосибирске изо всех сил хотят доказать, что именно они лучше всех проводят генеральную линию Москвы, а значит, имеют право на самую вкусную часть политического пирога.
Но именно это и может им сильно помешать. Сместившись из религии в политику, православные патриоты стали представлять собой прямую угрозу для местной политической элиты. И та, ясное дело, обеспокоилась. На всяких мэнсонов ей наплевать. А вот властью делиться она не собирается. Тем более что, откровенно ударившись в политику, православные утратили ауру сакральности, которая прежде служила им надежной защитой. А растеряв символический капитал, пока не набрали капитал политический.
Подозреваю, что в дальнейшем борьба за дележ кремлевского пирога между частью политической элиты и церковью усилится. И дело не ограничится одной Сибирью. До Новосибирска Мэнсон собрался спеть в Москве, но оттуда его пока никто изгонять не собирается. То ли РПЦ решила проявить тактическую осторожность, то ли ей сейчас не до того, с Украиной разобраться бы.
Впрочем, созвать толпу негодующих — дело нехитрое. У столичных ревнителей православия есть на этот счет большой опыт.
