Цивилизация
29 и 30 декабря в Волгограде совершены сразу два теракта (хотя по формальной классификации Уголовного кодекса это даже не терроризм, а «предумышленное убийство одного и более человек», ведь никаких требований преступники не выдвигали): в воскресенье при взрыве на вокзале погибли 17 человек, еще 35 получили ранения. В понедельник утром при взрыве в троллейбусе погибли 14 человек и также много пострадавших.
В России с терроризмом и экстремизмом борются постоянно, активно, с мощным пиар-сопровождением. Наши законодатели напринимали чемодан законов о противодействии экстремизму в офлайне и онлайне. Государство смело сражается с геями, участниками мирных уличных акций протеста, нелояльными власти некоммерческими организациями. Наши спецслужбы неизменно рапортуют об устранении (правда, чаще всего задним числом) очередного организатора очередного взрыва в ходе очередной спецоперации. А уж сколько мы уничтожили «правых и левых рук» дагестанских, ингушских и чеченских «эмиров» — не перечесть.
Северокавказское террористическое подполье из официальных заявлений Следственного комитета и ФСБ предстает прямо-таки многоруким индуистским богом Шивой.
Последние тенденции в пиар-сопровождении властями новых терактов — след славянских ваххабитов. Первый взрыв в Волгограде, по официальной версии, организовал «русский ваххабит Соколов», сейчас пошли разговоры о некоем уроженце Марий Эл Павле Печенкине.
При этом ни одно дело о теракте не доводится до суда: спецслужбы лишь сообщают, что взрыв устроили смертники или смертницы (само собой, погибшие на месте преступления), а организаторов ликвидировали уже позднее.
После каждого теракта депутаты устраивают карнавал предложений по еще большему ужесточению режима безопасности, от тотальной прослушки жителей южных регионов (видимо, на всей территории страны, ведь выходцев из южных регионов можно встретить далеко за пределами Северного Кавказа) до смертной казни для террористов и их пособников.
Все эти предложения, даже если они будут приняты, не окажут никакого воздействия на террористов. Потому что, скорее всего, дело ограничится лишь очередным распилом денег на безопасность. Не случайно сразу после взрыва на вокзале Волгограда в социальных сетях вспомнили, что 31 декабря 2013 года истекает срок действия и финансирования госпрограммы безопасности на транспорте, введенной после взрыва в аэропорту Домодедово. И что теперь это финансирование наверняка продлят.
Странно выглядит и молчание президента страны после двух терактов, которые унесли жизни нескольких десятков человек. Едва ли такое можно представить в европейской стране или США, впрочем, там и с терактами борются реально, а не по финансовым отчетам.
Возможно, сейчас спешно переписывается новогоднее обращение государства, туда добавляются грозные слова вроде «не дадим никому нас запугать». Только хотелось бы знать, кто именно запугивает.
Может, потому и молчит президент, что нечего сказать. Ссылки на происки «мировой закулисы» звучат все менее убедительно в условиях, когда всех называвшихся властями лидеров террористического подполья мы вроде бы уже давно убили. К тому же выражение соболезнований жертвам терактов и новогоднее обращение к нации — все-таки разные форматы.
Проблема в том, что безопасность понимается властью, состоящей преимущественно из бывших и действующих представителей спецслужб, как безопасность режима, а не рядовых граждан. Жителей Волгограда совершенно не успокаивают рапорты ФСБ о «ликвидации ваххабита Соколова» уже после взрыва, особенно если потом в том же городе происходят еще два. При этом высшие руководители спецслужб никогда не отвечают должностями за такие провалы. Допустивший Беслан глава ФСБ Николай Патрушев благополучно переместился в кресло главы Совета безопасности. Едва ли ответит за эти волгоградские взрывы и нынешнее руководство ФСБ, разве что областное.
Но дело даже не в отставках высокопоставленных представителей спецслужб после очередного громкого теракта, а в том, чтобы государство реально тратило усилия и деньги на борьбу с теми, кто готов средь бела дня взрывать людей. А не с мирными оппонентами режима.
