Цивилизация
Владимир Путин, выступая на Селигере, нехитрым образом пояснил смысл кремлевской реформы партийного законодательства. Отвечая на вопрос, для чего России много партий, Путин сказал: «Для того чтобы они (партии) поняли, что их не поддерживает общественность».
Смысл действий власти был понятен и раньше – создать на быстро открывающемся партийном рынке чрезмерную конкуренцию и толкотню, дискредитировав любую новую партийную деятельность как бесполезную суету и борьбу за удовлетворение чьих-то личных амбиций. Сейчас уже становится ясно, что инициативы по стремительному упрощению условий регистрации партий всерьез готовились заблаговременно – год назад высказывания министра юстиции Коновалова о переходе к уведомительному порядку регистрации партий казались фантастикой, но теперь, сопоставив слова Коновалова («Если же мы зарегистрируем такую политическую партию и допустим к участию в выборах, то довольно быстро станет понятно, что делать ей там нечего») с путинскими, можно легко убедиться, что планы такие готовились в Кремле давно в качестве потенциального ответа на вероятный всплеск протестных настроений.
Однако Кремль рискует жестоко просчитаться. Властные стратеги рассчитывали в основном на три эффекта: что новые партии не смогут быстро стать конкурентоспособными, что их будет слишком много и они будут соревноваться в первую очередь друг с другом, и что на всем этом новом партийном поле существенную роль смогут сыграть их же собственные, кремлевские проекты, подающие себя в новой оболочке разного рода «зеленых», «народных», «демократических» и прочих партий с благозвучными названиями и хорошим бюджетом.
Неудачный момент для власти в том, что в ближайшие годы не предстоит никаких крупных федеральных выборов, а люди уже успели насторожиться по поводу перспективы появления множества новых партий, в том числе под воздействием кремлевской пропаганды.
В результате в обществе существует высокая степень скептицизма в отношении новых партий, что уже создало проблемы для ряда новых проектов, в частности партии Василия Якеменко, которая, как выясняется, действительно никому не нужна. Надежды властей на высокую степень конкуренции с большой долей вероятности могут просто не оправдаться: за подавляющее большинство новых партий никто голосовать не будет, и прежде всего провалятся вновь создаваемые кремлевские партийные фантомы (провластным избирателям нет особого смысла голосовать за малые партии, лояльные власти, когда есть «Единая Россия»).
Зато есть и другая тенденция: значительный спрос на новые политические силы, диктуемый усталостью людей от многолетнего доминирования семерки старых партий.
В принципе, голосовать за новые партии избиратели готовы, если те смогут предложить им что-то интересное. Но за такую поддержку нужно очень серьезно бороться.
Это было бы проще сделать во время федеральной выборной кампании: выпустил на экран пару относительно харизматичных политиков, вот тебе какой-никакой и рейтинг.
Однако федеральные выборы будут не скоро, и пока что новым партиям, чтобы заработать себе авторитет, предстоит долгая и упорная борьба за право доказать свою состоятельность в десятках региональных и местных выборных кампаний. Это непростое дело. На локальном уровне всегда острее дефицит сильных кандидатов, многие из них не хотят присоединяться к заведомо слабым партийным проектам. Региональные и местные власти (с которых по-прежнему строго требуют общего результата «Единой России») меньше заинтересованы в играх с «управляемой конкуренцией». В таких условиях новым партиям будет крайне трудно проявить себя, если только они не попытаются создать сильную работающую сетку межрегионального представительства, эффективно участвуя в кампаниях в различных регионах.
Если посмотреть на новостные сообщения из регионов, где осенью пройдут выборы, то отчетливо видно, что такой деятельностью занимаются максимум несколько из десятков возникших новых партий – в основном это «РПР-Парнас», наш «Демократический выбор», «Альянс зеленых – народная партия» Олега Митволя и Глеба Фетисова. Другие новые партии в региональных кампаниях неактивны, а среди еще не зарегистрированных партий очень мало тех, кто потенциально готов участвовать в большом числе региональных кампаний. Скорее всего, это будут прохоровская «Гражданская платформа», Национально-демократическая партия, максимум еще несколько других. Таким образом, идея Кремля о массовом столкновении десятков новых партий на выборах пока что разбивается о неспособность подавляющего их большинства активно работать в регионах. А те, которые работают, – еще один неприятный сюрприз для Кремля – вполне способны взаимодействовать между собой, в том числе формировать общие списки кандидатов и так далее.
Если эффективные новые партии за несколько лет смогут заработать себе эффективный политический капитал, засветившись на региональных выборах и добившись там определенных результатов, то это полностью разрушит кремлевскую идею массовой конкуренции между десятками новых партий.
К следующим федеральным выборам, таким образом, мы получим не десятки, а всего несколько новых относительно крепких партий, уже закаленных опытом региональных кампаний и научившихся объединяться в блоки даже при юридическом запрете таковых (на практике этот запрет очень легко обойти). А множество новых «бумажных» партий пройдут попросту незамеченными, потому что сейчас за них никто голосовать не будет, а к следующему федеральному избирательному циклу – уже не будет, поскольку за это время сформируется новый мало досягаемый пул более конкурентоспособных партий, набравших вес на региональных и местных выборах.
Эта работа – ровно то, чем сегодня следует заниматься оппозиции, если она не хочет опять, как в прошедший год, проиграть федеральные выборы. Можно сколько угодно уговаривать себя, что «никаких выборов в стране нет», но в тех регионах, где оппозиция реально боролась с властью, это убедительно опровергнуто. Увы, происходило это не везде. А возвращение к власти далось Путину относительно легко именно из-за огромного разрыва между оппозицией в Москве и избирателями в регионах.
Активное участие в местной политике в масштабах страны – единственное, что может исправить эту проблему за несколько лет. Иначе в следующий раз ничего не изменится.
Тем печальнее, что многие из тех, кто в декабре, когда надо было выдвигать единого оппозиционного кандидата в президенты, занимался распределением очередности выступающих на митингах через голосование в Facebook, сегодня наступает на те же грабли – вместо реальной работы «в поле» снова сосредотачивает усилия на каких-то там интернет-праймериз «по выборам лидеров оппозиции». Эти праймериз намечены на 7 октября, за неделю до региональных выборов 14 октября, в самый «горячий» период, когда надо ездить по регионам и заниматься практической агитационной предвыборной работой.
Нечего и говорить, интернет-праймериз в это время придутся «нужнее всего». Особенно в момент, когда у оппозиции выявились проблемы с реальным рейтингом – в то время как с популярностью в блогах все отлично, обычное население не спешит высказывать раскрученным оппозиционным фигурам свою поддержку. Например, опубликованный недавно Левада-центром опрос показывает, что, хотя на выборах мэра Москвы за кандидата от объединенной оппозиции были бы готовы проголосовать почти столько же москвичей, сколько за Собянина (31% против 36%), около трети из тех, кто готов поддержать на выборах оппозиционера, не видит среди предложенной линейки раскрученных фамилий приемлемого кандидата.
Алексея Навального, который без проблем победит при любом голосовании в интернете, в реальности готовы поддержать на выборах мэра лишь 2,8% от общего числа опрошенных горожан (менее 10% от числа готовых голосовать за оппозицию).
После двухлетней бешеной раскрутки («МК» с миллионным тиражом пишет о Навальном чуть ли не ежедневно) такие результаты в Москве, которая проголосовала против «Единой России» и Путина и в декабре, и в марте, ставят вопрос о том, имеют ли предпочтения пользователей интернета вообще хоть какую-то ценность для практической политики в реальном мире. Похожая история, кстати, случилась весной, когда еще один раскрученный персонаж из блогов, Илья Варламов, с легкостью победил в интернет-праймериз по выборам кандидатов в мэры, а потом даже не смог собрать нужное число подписей омских избирателей для подачи документов в избирком.
Через несколько лет мы увидим, какая стратегия в большей степени оправдывает себя – концентрация на реальной политической работе по всей стране, партстроительстве и участии в выборах всех уровней или же на самых общих антипутинских лозунгах и проведении праймериз в интернете. Если внимание сфокусируется на втором подходе, то Путин снова может усидеть.
