Цивилизация
Такого насыщенного событиями года в России не было уже давно. Еще год назад политологи чаще всего произносили слово «застой», а социологи говорили о критическом уровне недоверия в обществе, следствием чего стало разрушение большинства социальных общностей до уровня семьи. Пара сотен мерзнущих или, наоборот, жарящихся на пекле несогласных на Пушкинской площади вызывали у кого тоску, у кого усмешку. А тем временем копилась внутренняя энергия.
В уходящем году она дала о себе знать в основном стихийными акциями. Волну журналистского возмущения вызвало нападение на сотрудника «Коммерсанта» Олега Кашина — здоровая реакция медиакорпорации на посягательство на коллегу, особо не отмечавшаяся в последние несколько лет. Это тут же приковало внимание властей, для которых манипуляция общественным сознанием – основное занятие, а медиа – необходимый проводник. И Бекетов оказался тут же оправдан, и «Эхо Москвы» с «Новой газетой» и Шендеровичем отбили в Мосгорсуде иск министра Якеменко.
Ссориться с журналистами властям нельзя никак. И потенциал ответного шантажа в стиле «хвост виляет собакой» для журналистов огромен.
ВИЧ-позитивные, коих в стране полмиллиона, заставили гореть землю под ногами у Минздрава, требуя обеспечить положенными по нацпроекту лекарствами. Десяток акций во всех крупных городах и судебные процессы закончились проверкой Генпрокуратуры и возбуждением дел о коррупции при проведении тендеров на закупки таблеток.
Злополучные истории вокруг Химкинского леса вкупе с отмененным строительством «Охта-центра» в Петербурге мобилизовали сознание многих жителей городов. Оказалось, что для них все меньше остается жизненного пространства, а парки и историческое наследие становятся предметом посягательства власти. Даже летние пожары (что уж более аполитично?) не только вызвали массу акций искренней солидарности людей, но и вскрыли «липовую» прокремлевскую молодежь, провалы в пожаротушении, откровенную управленческую импотенцию власти.
На местном уровне тоже случались интересные истории. В Казани, например, весь год бурлила родительская общественность против систематических поборов в школах. Телефон местной правозащитной организации буквально обрывали. В итоге две прокурорские проверки, больше двух десятков наказанных директоров и учителей, «черный список» школ, включая ту, где учатся дети мэра города. Тема потянула за собой истории оскорблений и побоев учеников — одно из таких уголовных дел в отношении учителя сейчас на рассмотрении в суде. Параллельно в нескольких городах развивалась акция солидарности родителей в связи с нехваткой детских садов – голодовки и пикеты матерей в Екатеринбурге, карта украденных властями у детей зданий детсадов под всякие суды и службы приставов в Москве дополнились жалобой в Европейский суд по правам человека мамы из Чебоксар. Вспоминается и волна возмущения качеством оказания медпомощи после гибели ребенка в Новосибирске.
Темные силы
Но это все граждане белые, интеллигентные, с бороденками. Их гнев праведный и созидательный. Другое дело — темное гражданское общество, протестное движение социальных групп, не гнушающихся, а то и вовсе пропагандирующих насильственные методы. Стритфайтеры из числа национал-футболистов и джигитов, приморские и прикамские антимилицейские партизаны, религиозные фанатики на Северном Кавказе и в республиках Поволжья – люди, реализующие накопившуюся жизненную энергию не в каких-то корыстных целях, а руководствуясь некими специфическими идеалами. У нашей проснувшейся публики в этом году вдруг включились органы чувств.
Анархисты попробовали на вкус погром администрации Химок. Фанаты почувствовали эйфорию, победив ОМОН и захватив центр Москвы. Кавказцы впервые приняли солидарный вызов и вступили на равных в рукопашную. Либералы отвоевали Триумфальную и насладились, наконец, многотысячным митингом сторонников. Сообщество блогеров прощупало механизмы перевода виртуальной энергии в реальную отдачу от властей.
Интернет запестрел разнообразными историями успеха. Феномен арт-группы «Война», эпатирующей народ своими акциями против власти, тоже обусловлен окружающей средой образца 2010. Озорные провокации «синих ведерок» — одна из первых акций солидарности москвичей. Как и следовало ожидать, все многоходовые комбинации чиновников по отказам в согласовании публичных акций протеста, всякие новые поправки в закон о митингах, введение предостережений ФСБ и бессмысленных центров Э и прочие «припарки» не помогли. Когда народ возмущен, ему море по колено.
Да и чувствительность у людей повышается, преодолевается паралич голосовых связок. Все чаще граждане отказываются мириться с унижением своего достоинства со стороны милиции, врачей, тюремной администрации, работодателя, управляющей компании. Люди пробуют действовать — у них получается; они получают удовольствие и опыт — это главный залог позитивной тенденции развития страны.
Вертикаль треснула
Власть же все чаще становится в оборонительную позу. Каждая мелкая уступка отвоевывается потом и кровью, требует больших ресурсов, зачастую человеческих жертв, здоровья, личной свободы, денег, репутации. Но Кремль явно ведет круговую оборону, и уже нет сомнений, что каждый его выпад заставит кольцо сильнее сжиматься. Инициатива из рук нахрапистых чекистов начала «нулевых» переходит к гражданскому обществу. Кому-то покажется, что постепенно, кому-то, наоборот, стремительно. Но в любом случае
эти легко полученные в начале 90-х, добровольно отданные в начале 2000-х, но вновь отбиваемые кусочки личного пространства поистине бесценны. Забрать их снова власть сможет, только заплатив высокую цену.
Дала в уходящем году трещину и вертикаль власти. Президент Дмитрий Медведев после кущевских и гусьхрустальных событий своим указом и публичными совещаниями делегировал больше полномочий и ответственности за правопорядок региональным властям. Мера вынужденная и идущая вразрез с десятилетними потугами федерального центра тянуть все одеяло на себя. Еще летом при стихийном обсуждении законопроекта о полиции Медведев отстаивал принцип федерального подчинения всех без исключения полицейских. Теперь же стало понятно, что в случае повторения кущевской аномалии система должна наказать виновных. Народ требует снимать держащих все под контролем местных князьков, а те по закону никакой ответственности за правопорядок не несут. За все отвечает центр, а отправлять каждый раз в отставку генералов не выход. Ни следственный комитет, ни ФСБ, ни другие полномочные органы не могут противостоять фактическому местному самоуправлению беспринципного сплава коммерсантов, князьков и криминалитета. Типичные примеры — подчиненные Александра Бастрыкина в Чечне не могут допросить ни одного кадыровца, подозреваемого в пытках и похищениях: они не являются по повесткам, зато угрожают и избивают следователей прямо в их кабинетах. Главу управления следственного комитета в Татарстане, давшего два года назад отмашку на уголовное преследование милиционеров, местное МВД свалило, заявив на коллегии прокурорским следователям, что больше оно не допустит уголовных дел против своих сотрудников.
Отсутствие общественного контроля над властью на местном, региональном и федеральном уровнях из-за умышленно обрубленных Кремлем демократических процедур наложилось на неспособность федерального центра контролировать все и везде. В результате
самой распространенной и эффективной формой власти на уровне регионов в России стали откупающиеся от федералов, неподконтрольные никому, откровенно мафиозные структуры с неприкосновенными для правосудия участниками.
Эмпирическим путем Кремль доходит до прописной истины: чем сильнее тянешь в центр, тем быстрее рвется по периметру.
В самых разных городах судьи, разбиравшие жалобы смертельно больных пациентов, не получающих жизненно необходимых лекарств за счет средств федерального бюджета, с удивлением обнаруживали, что ни один местный чиновник здравоохранения за выдачу таблеток не отвечает. Юридически главный и единственный ответчик — Минздравсоцразвития, а тот в силу понятных причин не в состоянии отоварить каждого из нескольких миллионов человек ежедневной порцией медикаментов.
Безответственность на местах приводит и к массовой гибели людей за решеткой. Лишь один небольшой эпизод: за два года только в одной тюремной больнице Карелии умерли почти 80 осужденных, больных ВИЧ и туберкулезом. Причина банальна: ссылаясь на приказ директора ФСИН, в какой-то момент туда стали отправлять сотни больных зэков из Петербурга. А на месте ни инфекционистов, ни лаборатории для проведения анализов, ни лекарств, ни даже медицинской лицензии. Людей этапировали умирать. И никто не виноват, ведь федеральный центр взял на себя всю ответственность.
Международное кольцо
Дело еще одного больного зэка – Магнитского – открыло против Кремля еще один новый фронт — международной изоляции. Канада и Европа уже объявили персонами нон грата 60 правоохранителей и судей из России, скоро запретной территорией может стать и Америка. Ход весьма тонкий: избирательный подход не позволит российским властям апеллировать к общественности, а алгоритм будет опробован. Если докажет эффективность, черные списки невъездных в приличные страны российских чиновников и членов их семей может сильно пополниться.
Сжимается вокруг Кремля еще и кольцо решений Европейского суда по правам человека. Уже два дела против России в Страсбурге выиграл бывший чекист Михаил Трепашкин, выиграл там и Платон Лебедев. На выходе основное дело ЮКОСа и Михаила Ходорковского с жалобами на неправомерный отъем собственности и несправедливый суд. Крышуемое властями рейдерство стало причиной массовых обращений в арбитражные суды, после проигрыша в которых все обиженные также будут обращаться в Европу. Только что Европейский суд напомнил Кремлю об отравлении в Лондоне Александра Литвиненко, потребовав представить материалы уголовного дела, которое вела Генпрокуратура. Наметилось движение по совместной жалобе КПРФ, СПС и «Яблока» в связи с выборами еще 2003 года. Международное судопроизводство неторопливое, но несильно подвержено принципу политической целесообразности и крайне чувствительно к тем, кто судебные решения игнорирует. Представители власти это чувствуют и реагируют нервно. Валерий Зорькин, только что получивший по инициативе Кремля пожизненный титул председателя Конституционного суда, обмолвился о праве России не исполнять решения Европейского суда и тут же был поддержан Дмитрием Медведевым.
Уходящий предвыборный год был весьма насыщенным, драматичным, но интересным. Учитывая, что 2011-й открывает новый удлиненный политический цикл (впервые Госдуму будут выбирать на 5 лет; к концу года будет понятно, кто в марте 2012-го станет президентом сразу на 6 лет), можно предсказать, что наступающий год будет не менее событийным.
Автор – председатель межрегиональной правозащитной ассоциации АГОРА.
