Цивилизация
Глава комитета межнациональных связей и национальной политики Москвы Михаил Соломенцев в интервью «Российской газете» разъяснил смысл известной инициативы городских властей составить с помощью национальных диаспор так называемый кодекс москвича. Этот кодекс, который сам Соломенцев называет «необязательным документом» (обязательным его сделать невозможно даже чисто технологически, ибо скорее речь идет о моральных и социальных установках, в принципе не регулируемых правом), согласно высокому полету чиновничьей мысли, должен помочь освоиться приезжим гражданам в столице. Вот как выглядит базовая установка кодекса в устах чиновника, отвечающего в правительстве Юрия Лужкова за межнациональные отношения в городе: «Москва — город, жизненный уклад которого базируется на русских культуре и традициях, сложившихся веками, и все, кто приезжает сюда жить, должны с этим считаться. Мы уверены, что это важное требование поможет всем жителям столицы без исключения стать москвичами». Между тем
ни Москва, ни Россия ни фактически, ни по Конституции не являются исключительно русскими или православными.
Православие вообще не государственная религия: по Конституции, Россия — светская страна и исторически всегда была многонациональным государством, как и Москва — многонациональным городом. А уж в советские времена, когда формировалось мировоззрение московского мэра и подавляющего большинства представителей его команды, идея «дружбы народов» вообще являлась одной из доминирующих. Ни Россию, ни Советский Союз, ни Москву «русскими» никто из руководителей тогда не называл, хотя преследований по национальному признаку, в том числе с подачи власти, в истории страны всегда хватало.
«Искусственной» назвал «Интерфаксу» идею с кодексом и директор Московского бюро по правам человека, член Общественной палаты Александр Брод. По его мнению, «лучше сосредоточиться на реальных вещах, профилактике расизма, ксенофобии путем активной работы правоохранительных органов, воспитания, образования граждан, учебных курсов, социальной рекламы, телевизионных программ». Кроме того, правозащитник (кстати, лояльный российским и московским властям) резонно полагает, что «кто-то из национальных групп может обидеться… ведь люди и так знают, как вести себя в обществе… для этого не нужны дополнительные нормативные документы».
Председатель комиссии Мосгордумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Антон Палеев в беседе с корреспондентом «Газеты.Ru» предположил, что Соломенцев употребил слово «кодекс» «не в прямом своем значении», а имел в виду некие правила, в большей степени неписаные, учитывающие высокий культурный уровень москвичей, условия проживания в городе». Но
смысла в отдельном документе, в особых правилах московский депутат не видит. По его мнению, следовало бы ограничиться «некой памяткой, которую выдавали бы при въезде на территорию страны вместе с картой мигранта, другими документами».
В любом случае, как бы ни назывался этот документ — кодекс или памятка, никакой юридической силы, по словам Палеева, он иметь не будет.
Юридической силы иметь, может, и не будет, но накалить межнациональные отношения может. Основанная на ксенофобских идеологических установках миграционная политика (а озвученные Соломенцевым пункты предполагаемого кодекса, в которых санитарные предписания «не резать барана во дворе» соседствуют с требованиями «не ходить по городу в национальной одежде, разговаривать по-русски», могут быть расценены именно так) будет вынуждать не только приезжих, но и коренных нерусских москвичей замыкаться в рамках национальных диаспор. Учитывая, что в Москве традиционно проживают представители более 150 национальностей, составляя в совокупности более 15% населения столицы, эта проблема касается не только гастарбайтеров. Без последних, к слову, Москва, как и большинство европейских мегаполисов, обходиться не в состоянии: достаточно посмотреть хотя бы на национальный состав столичных дворников или продавцов небольших магазинов.
Москва, как большой европейский город, как столица страны, претендующей на особую политическую роль в мире, в том числе на роль посредника между мусульманским и христианским миром, наоборот, должна показывать пример мультикультурализма и межнациональной терпимости.
А по логике московских чиновников, русских на Кавказе надо заставлять жить по мусульманским обычаям. Такого рода рассуждения — верный путь к дальнейшему ментальному расколу страны по национальному и религиозному признаку.
Сам по себе кодекс москвича — идея, балансирующая на грани между бессмысленностью и прямым вредом межнациональным отношениям. Но если бы из уст профильного московского чиновника мы услышали слова о том, что кодекс москвича должен быть основан на принципах приоритета прав человека и межнациональной терпимости, а не на мифических «национальных традициях», одно это стало бы существенным прорывом в восприятии нашей власти самой сути межнациональных проблем.
Китайцы, таджики, узбеки или чеченцы в Москве вряд ли когда-нибудь смогут стать «русскими». Но представителей всех этих национальностей может сближать следование общечеловеческим (а не национальным или религиозным) ценностям в общении друг с другом. Увы, чтобы российская миграционная политика основывалась на этих ценностях, их для начала должно признать само государство. Пока латентный великодержавный шовинизм и пренебрежение приматом человеческой жизни над интересами государства будут сохраняться в основе нашего политического режима, мы еще не раз услышим об идеях вроде «кодекса москвича».
