Цивилизация
Мир, потрясенный катастрофой на Гаити, наращивает объемы помощи этой стране. От самых богатых стран Запада до нищих африканских – все посылают на разрушенный остров деньги, продукты питания, медикаменты, отряды спасателей. Кто не может – приглашает обездоленных гаитян к себе на временное или даже постоянное место жительства. Идет настоящее соревнование в благородстве и бескорыстии – самое лучшее соревнование на свете.
Тем временем наблюдатели испытывают все большую тревогу за будущее разрушенной страны. Гаитян накормят и будут лечить, начнут заново отстраивать города и поселки. Но удастся ли превратить опустошенную, нищую территорию в хоть сколько-нибудь жизнеспособное государство — большой вопрос.
Представляется, что международным организациям придется кормить гаитян многие годы, а иностранным полицейским, рискуя жизнью, защищать их от самих себя.
Уже сейчас обозреватели сообщают о кровопролитной борьбе между бандами, о массовом разграблении гуманитарной помощи. И о ненависти местных жителей к иностранцам, пришедшим им на помощь: они все чаще закидывают камнями белых, раздающих пищу и предметы первой необходимости. Страна балансирует на грани хаоса, который может стать пострашнее, чем землетрясение. И тогда международная помощь вряд ли спасет ее.
Нечто похожее уже было: в 1992 году, после того, как под ударами повстанцев распалась Сомалийская республика, государственная власть исчезла, и страна оказалась разорвана враждующими племенами, кланами и бандами. Банды имели огромное количество оружия, в том числе тяжелого, оставшегося в Сомали после войны с Эфиопией. На фоне гуманитарной катастрофы Совет Безопасности ООН в апреле 1992 года учредил миссию UNOSOM I. В страну начала поступать гуманитарная помощь, но организации, занимавшиеся ее доставкой и распределением, подвергались террору бандитов. Главари банд, захватывающие продовольствие и обложившие данью гуманитарные организации, превратили международную помощь в инструмент укрепления власти: у кого хлеб и деньги – тот и правит. Летом 1992 года в Сомали начали прибывать миротворческие войска ООН для наведения порядка и спасения страны от голода. Но бандиты развязали против «голубых касок» войну. В конце года Вашингтон перебросил в Сомали американские войска: 37-тысячной армии «голубых касок», ядром которой были американские части, пришлось вести тяжелые бои с бандитами. Эти события показаны в известном фильме «Падение «Черного ястреба». Его герои – американские рейнджеры, пытающиеся арестовать главаря крупнейшей банды – «генерала» Мохаммеда Фарраха Айдида — и попавшие в окружение многотысячных сил врага.
В конце концов американские войска, а вслед за ними и контингенты других стран ушли из Сомали. Этой страны больше нет. Сомалийские банды частью перешли под покровительство «Аль-Каиды» (организация запрещена в России), частью создали объединение пиратов, заставивших дрожать от страха половину Индийского океана.
Сегодня Сомали — не просто территория, охваченная анархией, она теперь представляет опасность для всего мира. И дальше будет только хуже: сомалийские сподвижники бен Ладена грозят войной соседним странам, у них накапливается все больше денег и оружия, обучают их военные инструкторы из разных стран (главный военный советник – отставной генерал пакистанской армии).
В недалеком будущем, когда сомалийская «Аль-Каида» победит, эта страна превратится в такой очаг террористической опасности, что талибский Афганистан покажется совершенно безобидным.
А она победит. Потому что никто не желает брать на себя тяжкую, кровавую и совершенно бездоходную работу по умиротворению, стабилизации и развитию страны, про которую сто лет назад писал Николай Гумилев: «В целой Африке нету грозней Сомали,/ безотраднее нет их земли./ Столько белых пронзило во мраке копье/ у песчаных колодцев ее…». Теперь вместо копий у сомалийцев гранатометы и пушки, а «белые» вовсе не желают принимать смерть «у песчаных колодцев»: США категорически заявляют, что никакой военной операции ни против исламистов, ни против пиратов проводить не будут. Потому что потери при операции в Сомали неизбежны, а США их очень боятся.
Из всех стран мира в стабилизации и демилитаризации Сомали заинтересована соседняя Эфиопия, веками подвергавшаяся нападениям воинственных соседей. В конце 2006 года эфиопские войска в ответ на атаки сомалийских исламистов вошли в страну и быстро ее оккупировали. Но Эфиопия – одна из самых бедных стран мира, у нее просто не было ресурсов для содержания там экспедиционного корпуса. Вашингтон, всячески подталкивавший Аддис-Абебу к вторжению в Сомали, отказал ей в обещанной помощи и субсидиях, и эфиопские войска ушли. Разгромленные было исламисты вновь захватили большую часть страны.
Нечто похожее, хотя и в меньших масштабах, может случиться и на Гаити. Хорошо только, что там оружия у населения на порядок меньше. Вместо «Аль-Каиды» на Гаити вполне может появиться бывший президент Аристид – убийца и шизофреник, которому симпатизируют Уго Чавес и братья Кастро.
По данным западных СМИ, он активно пытается договориться с венесуэльцами о помощи в возвращении в Порт-о-Пренс. Кстати, иностранцы, работающие на Гаити, сообщают, что толпы голодных и озлобленных людей постоянно поминают Аристида добрым словом: трупы заживо сожженных по его указаниям кажутся им меньшим злом по сравнению с нынешними ужасами. Кто придет на Гаити вместе с ним – наркокартели? Колумбийские наркопартизаны из РВСК и АНО?
Сомали и Гаити схожи тем, что катастрофы (в первом случае – военно-политическая, во втором – природная) превратили их народы в неорганизованные, неструктурированные толпы. На Гаити надо начинать с чистого листа, а не оглядываться на призрачные власти, которые ничего не контролируют. ООН на подобные действия не способна в принципе; впрочем, малопонятно, на что она способна вообще.
Тут уместно вспомнить исторический опыт. После Первой мировой войны Лига наций выдала странам-победителям так называемые мандаты на управление территориями, бывшими в подчинении у Германской и Османской империй. Мандатарии (страны-управленцы) должны были способствовать достижению этими странами уровня развития, позволяющего стать независимыми. Таким образом, Англия получила Ирак и Палестину, а Франция – Сирию, в состав которой входил Ливан. Естественно, мандатарии управляли подведомственными территориями с большой выгодой для себя – а как же иначе! Но условия мандата были выполнены: после Второй мировой эти страны стали независимыми, уже имея все структуры, необходимые для самостоятельного существования.
Можно вспомнить и еще один, более близкий для нас пример: взаимоотношения СССР и Монголии. Когда эта страна получила независимость от Китая, она представляла собой бескрайнюю степь, где кочевало малочисленное отсталое племя. Ни одной школы, ни одной больницы, ни одного специалиста-монгола ни в одной области там не было. Не было даже столицы: скопище юрт, русских изб и китайских фанз на месте нынешнего Улан-Батора имело только прозвища – у монголов – Ван-Хурээ (большой монастырь), у русских – Урга (искаженное монгольское «ставка»). К 1991 году, когда СССР не стало, Монголия представляла собой бедное, но вполне современное государство – с армией, финансовой системой и университетами, телевидением и заводами, театрами и дорогами. Советский Союз исчез, а Монголия, созданная буквально «с нуля», живет и развивается. Конечно, огромную роль сыграл монгольский менталитет – целеустремленность, природная дисциплина, тяга к знаниям, стремление к успеху и высокая самооценка. Безусловно, в Монголии, в отличие от Сомали и Гаити, нашлись пусть не имеющие европейского образования, но очень талантливые лидеры, сумевшие буквально вынудить Москву оказывать помощь их стране – это отдельная тема, на которую можно написать детективы. Но точка отсчета в Монголии была еще ниже, чем в Сомали или на Гаити, а результат – налицо. Но главное то, что
СССР помогал Монголии точно так же, как и Англия с Францией своим подмандатным территориям, вовсе не из какого-то «интернационализма», а из соображений собственной выгоды – военно-стратегической и экономической.
Пострадавшим странам помогать нужно. Но нельзя допускать, чтобы помощь усиливала позиции экстремистов и уголовников, как это было в Сомали и происходит сейчас на Гаити. Как нельзя допускать и того, чтобы помощь развращала: многие страны Африки привыкли к тому, что можно не работать, потому что мировое сообщество должно прийти с хлебом, деньгами и лекарствами. Еще хуже появление новых аналогов Палестины, где три поколения живут на гуманитарную помощь от арабских стран и Европы, а усилия местных сообществ направлены не на развитие, а на борьбу с «сионистским врагом». Нельзя помогать и явно антинародным режимам, которые помощь обратят себе на пользу, наплевав на свои народы: после землетрясения 1972 года никарагуанский диктатор Сомоса потратил международную помощь, а «красный негус» Эфиопии М. Х. Мариам кормил продовольствием, собранным международными организациями, свою армию. То же делал после страшного цунами бирманский режим – один из самых омерзительных в современном мире.
Все это касается Сомали и Гаити. С первой проще: в уничтожении очага терроризма заинтересован весь мир. И ему нужно сделать только одно: помогать Эфиопии деньгами и оружием, а закаленные в боях эфиопы сумеют навести порядок. С Гаити сложнее: там США не пойдут на прямое управление, опасаясь яростной реакции латиноамериканских стран, да и американские интересы там невелики. А без интереса никто никого спасать не станет. Вот Бразилия, превращающаяся в лидера Латинской Америки и имеющая амбиции «покровительницы чернокожих», в принципе, способна взять на себя ответственность за Гаити. Экономических выгод для нее не будет, зато политические дивиденды – колоссальны. Но для этого
необходимо в той или иной форме вернуться к мандатной системе; например, мандат на управление Сомали может выдать Африканский Союз с благословения ООН, на реконструкцию Гаити – Организация американских государств.
В противном случае в мире будут образовываться все новые «черные дыры», заполняемые политическими и религиозными экстремистами и криминалом всех видов. А миротворцы и работники гуманитарных миссий будут гибнуть от рук бандитов.
Найдутся, конечно, те, кто спросит: а как же принципы суверенитета? Это пустое: какой там суверенитет может быть у Гаити, Сомали, да и не только у них! А кто носитель суверенитета в Мьянме — затерроризированный народ или кучка генералов, владеющих страной, как собственной нарколабораторией? Или кто субъект суверенитета КНДР, которой правит клан Кимов при помощи международного рэкета?
