Цивилизация
Я из тех, кто не согласен с Дмитрием Медведевым. Не согласен, естественно, не в том, что я за «сырьевую экономику, хроническую коррупцию…». Любой нормальный человек согласится с президентом, что все это тащить в будущее категорически нельзя. Я не согласен, что с помощью предлагаемых и реализуемых мер можно добиться поставленных целей.
Но президент, как известно, пригласил к сотрудничеству таких людей, если они искренне желают перемен к лучшему. Поэтому спасибо за приглашение, Дмитрий Анатольевич. Спасибо за ваше желание услышать и иную точку зрения.
Честно говоря, настроение (писать или не писать статью в рамках дискуссии, инициированной президентом) у меня менялось неоднократно. Первая реакция: писать, писать непременно. Потом: да чего там писать, ведь, как отмечалось в многочисленных отзывах читателей «Газеты.Ru», все это слова. Спустя некоторое время: нет, надо высказаться.
Сомнения по поводу написания собственного «сочинения на заданную тему» было вызвано еще и с моей глубокой уверенностью, что
сегодня проблема не в том, что власти чего-то недопонимают ввиду отсутствия информации. Она в другом: власти слушают только то, что хотят слышать.
Я в этом убеждался много раз, потому что все свои аналитические материалы мы делаем предельно публичным (за 2000-е годы было подготовлено около 40 аналитических докладов).
До недавних пор мы вообще практиковали обязательную рассылку наших материалов в госорганы. Иногда это было несколько адресов, а иногда и десятки (в зависимости от темы исследования).
Все эти исследования делались и делаются по нашей собственной инициативе. Так вот,
за очень редким исключением реакции на наши предложения не было никакой. Независимая экономическая аналитика сегодня госорганам попросту не нужна.
Почему мы это все-таки делаем? Потому что слова сформулированной нами миссии компании – всемерно способствовать становлению открытой рыночной экономики – для нас не пустой звук.
Поэтому-то и решил в конечном итоге высказаться.
Сначала «о пяти стратегиях лидерства» в сфере высоких технологий и об инновационной экономике в целом. Тема мне очень близка: утвержденный в 1996 году первый российский перечень критических технологий федерального уровня явился результатом работы, которой мне тогда довелось заниматься в Миннауки. Но результат той работы появился благодаря учету мнений ученых в самых различных областях науки и технологии. Причем задействована была технология метода Дельфи.
Сейчас вы утверждаете, что определили пять стратегических векторов. Сами определили? А как же научное сообщество? Да, безусловно, определять технологические приоритеты – дело непростое. И выбор приоритетов технического лидерства должен основываться на хорошо зарекомендовавших себя процедурах (как, к примеру, в Японии, Германии и др. странах).
Но выбор этих приоритетов – это совсем не главное, что необходимо сделать для построения инновационной экономики. Точно так же, как и второстепенным является все то, что предлагается: научные учреждения сосредоточат основные усилия на реализации прорывных проектов, государственные и частные компании получат всемерную помощь во всех начинаниях по созданию спроса на продукты инновационной деятельности, иностранным компаниям и научным организациям будут предоставляться самые благоприятные условия для строительства в России исследовательских и конструкторских центров и т. д. и т. п.
Инновационная экономика, спрос на новые технологии, спрос на настоящую модернизацию в России появится только тогда, когда внедрение инноваций станет для бизнеса главным аргументом в конкурентной борьбе.
До тех пор пока большинство предпринимателей (и это подтверждают результаты социологических опросов) не ощущают на себе конкуренции (проще говоря, конкурентов не видят), все эти слова об инновациях будут простым сотрясанием воздуха.
Поэтому залогом успешного инновационного развития является повышение уровня конкуренции. Тогда будет настоящий спрос на инновации.
Такой спрос не появится, даже если мы пригласим, как вы предлагаете, ученых и инженеров из разных стран мира. Напротив, если будет спрос на инновации в целях успешности противостояния в конкурентной борьбе, приедут в конечном итоге и те самые иностранные ученые и инженеры, про которых вы говорите.
Главное, что требуется сделать, – обеспечить высококонкурентную среду для российского бизнеса. И именно такая задача должна быть первоочередной.
Для обеспечения высокого уровня конкуренции в российской экономике требуется много чего сделать. Но главное – обезопасить российский бизнес от государства. По данным Федеральной антимонопольной службы, 50–60% всех антиконкурентных действий, которые попали в поле зрения антимонопольщиков, – это действия со стороны органов государственной власти. Одни только притворные тендеры на закупку товаров и услуг для государственных нужд чего стоят! Получается, что
у нас первый враг конкуренции – это органы государственной власти. Вот с этим-то и надо бороться самым решительным образом.
Встает вопрос: как бороться? А не надо было заниматься профанацией административной реформы (я имею в виду ту самую реформу образца середины 2000-х годов). Настоящая административная реформа – это отнюдь не перетряхивание органов власти (прежде всего, так у нас получилось, федеральной исполнительной власти). Это и не написание сотен административных регламентов. Настоящая административная реформа – это формирование здорового мотивационного механизма работников госаппарата. Что такое здоровая мотивация? Это работа, при которой величина зарплаты имеет значение и зависит от результативности работы. Это работа, при которой чиновник работает не за получение административной (статусной) ренты, попросту говоря, не за взятки.
Настоящая административная реформа – это и решительная борьба с коррупцией. С сегодняшним беспредельным уровнем коррупции о какой же здоровой мотивации можно говорить!?
Коррупция, которой заражен госаппарат, во многом перекинулась и на бизнес. И там сегодня сплошь и рядом аффилированность со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. Эта зараза проникла везде.
В последние месяцы наметились кое-какие подвижки. Но те меры, которые уже предприняты по борьбе с коррупцией, необходимо усиливать и дополнять.
Требуется еще более усилить особый режим открытости для чиновников высокого ранга. Такие чиновники и после увольнения с гражданской службы должны представлять по запросу общероссийских средств массовой информации сведения о доходах и имуществе – своем, супруги и детей. Причем делать это они должны пожизненно.
Точно так же должен существовать пожизненный запрет на занятие государственных должностей в случае осуждения за взяточничество.
Необходимо предусмотреть возможность поступления иностранных граждан не только на военную службу (действующее законодательство предусматривает такую возможность), но и на правоохранительную службу, и государственную гражданскую службу.
Да много чего еще можно и нужно сделать для борьбы с коррупцией. Но успех будет тогда, когда усилия будут сконцентрированы на том, чтобы коррупционеров не допустить на высокие должности. Тогда эффект будет не только в том, что исчезнет плохой пример для подражания, но и в том, что эта новая, «очищенная» номенклатура будет оздоравливающим образом воздействовать на подчиненных, с пристрастием следя за тем, чтобы коррупции не было.
Мы же сегодня боремся с коррупцией как бы вообще. А ее «почему-то» становится только больше. Стратегию борьбы требуется менять. Это-то я и предлагаю.
Вот и получается, что все попытки построения инновационной экономики без решения названных выше проблем обречены на неудачу. Это системная проблема, для разрешения которой необходим системный подход. Простое определение технологических приоритетов здесь ничего не даст. Поэтому
мое предложение: строить инновационную экономику через повышение уровня конкуренции.
Для этого также придется отказаться от практики ручного управления экономикой, которая пока получает все более широкое распространение. Это только видимость, что с помощью, к примеру, составления тех же списков системообразующих предприятий можно оздоровить экономику. Как только началась эта забава с составлением списков на федеральном уровне, так сразу же мы получили еще один удар по конкуренции. Такими действиями государство демотивировало бизнес к собственной активной антикризисной деятельности. Бизнесу как бы показали: вот она, кормушка, протопчешь дорожку к ней – будешь жить.
Страшное дело сделали и даже не задумались о последствиях. Одно хорошо (если так можно сказать): не очень-то поверил бизнес во все эти «кормушки».
Без конкуренции рыночная экономика никогда не раскроет полностью свой потенциал. Без нее она хиреет, загнивает. Поэтому развитие конкуренции должно быть стратегическим направлением в реализуемой экономической политике.
Им и будет придан мощнейший импульс к уходу от сырьевой модели экономики, о чем мы постоянно говорили и говорим. Потому что конкуренция не только заставляет делать ставку на инновации, она заставляет диверсифицировать бизнес, идти в новые сферы приложения капитала. Именно в этом, по-моему, заключается системность подхода к решению глубинных проблем. Без такой системности все попытки что-нибудь сделать, обречены на неудачу. Собственно говоря, опыт тучных нулевых лет полностью это подтверждает: слов правильных говорилось много, денег было предостаточно, даже что-то пытались делать, а в результате проблемы только усугубились.
Хотите, чтобы Россия двигалась вперед? Переходите от слов к делу.
Вы говорите о «ничего не предпринимающих «предпринимателях», но тот же самый упрек можно адресовать и вам. Трудно? Мешают? Безусловно. И будут мешать, но вы же, надеюсь, представляли, на что шли, решив баллотироваться в президенты.
Успехов Вам!
Автор – партнер, директор департамента стратегического анализа компании ФБК (организация включена Минюстом в список иноагентов).
