Цивилизация
Президентская избирательная кампания в Армении вышла на финишную прямую. Завтра, 19 февраля 2008 года, избиратели определят, кто станет следующим главой государства. Однако первые итоги избирательной кампании в стране, позиционирующей себя последовательной союзницей России, можно обозначить уже сегодня.
По Конституции президент Армении не может находиться на высшем государственном посту более двух легислатур. И Роберт Кочарян принял решение не нарушать конституционные положения и не пролонгировать свое пребывание у власти, несмотря на то, что идея «третьего срока» обсуждалась в политическом сообществе республики и накануне и сразу после парламентских выборов (они прошли в мае 2007 года). В преддверии конституционного референдума (состоялся в ноябре 2005 года) многие эксперты и политики в Армении высказывали версию о перемещении Кочаряна в кресло премьер-министра.
Сегодня эта тема снята с повестки дня по двум причинам. Первая — парламентская неудача партии «Процветающая Армения» (ее рассматривали как политическую опору именно уходящего президента). В мае 2007 года результат Республиканской партии превысил результат «президентской» партии в три раза. Вторая — возвращение в большую политику первого президента Армении Левона Тер-Петросяна.
О последнем обстоятельстве следует сказать особо.
На постсоветском пространстве впервые после 1991 года бывший президент планирует свое возвращение во власть.
Экс-лидеры Украины — Леонид Кравчук и Леонид Кучма — и не помышляли о подобном. Борис Ельцин после своего последнего «сильного решения» превратился в политического пенсионера, изредка позволявшего себе критиковать преемника. По этому же разряду сегодня проходит и президент Грузии Эдуард Шеварднадзе. Что же касается президентов Грузии и Азербайджана — соответственно, Звиада Гамсахурдиа, Аяза Муталибова и Абульфаза Эльчибея — то всем им избавиться от бремени власти помогли их противники. Пример Михаила Горбачева, участника российской президентской гонки 1996 года, не может рассматриваться как релевантный. Горбачев никогда не был российским лидером, он возглавлял ушедшее в небытие государство — Советский Союз.
Как ни относись к Тер-Петросяну, но его возвращение в большую политику сразу спутало все карты тем, кто пытался «без шума и пыли» провести операцию «преемник».
После парламентских выборов и победы на них Республиканской партии (первым номером которой стал Серж Саркисян) Кочарян выразил свою открытую поддержку главе правительства. С этого времени Саркисян стал рассматриваться как преемник действующего президента. Заметим, что такое номинирование было сделано задолго до официальной даты президентских выборов. Вторым
отличием ереванского преемника от московского является та среда, в которой он вынужден бороться за высшую власть. Саркисян конкурирует с реальным оппонентом, и использование его аппаратом административного ресурса ограничено.
В президентских выборах есть интрига. С Тер-Петросяном, первым президентом Армении, связано такое ключевое для любой страны событие, как достижение независимости. И заранее готового ответа на вопрос о том, кто станет новым лидером республики, не существует. Политологи и политики в Армении по-разному оценивают возможные итоги 19 февраля. Есть те, кто считает, что победа Саркисяна наиболее вероятна. Другие полагают, что возможен второй тур. Третьи отказываются делать прогнозы.
Есть даже те, кто считает, что при высоком уровне контроля над подсчетом голосов возможен провал операции «преемник».
В любом случае, нет ничего предопределенного. Споры идут как между кандидатами, так и между интерпретаторами выборной гонки.
У двух главных оппонентов разные ресурсы, преимущества и слабые места. Если Саркисян известен как умелый менеджер, администратор, то Тер-Петросян, прошедший в 1988–1990 годах школу митингов и противоборства с КПСС и КГБ, — прирожденный публичный политик. И он доказал это в 2007 году, вернувшись в знакомую ему митинговую стихию ереванских площадей. Географическая привязка дана здесь не случайно. Тер-Петросян ограничивается в своей агитации в основном столицей Армении. Регионам его предвыборная работа еще не слишком хорошо знакома. Впрочем, Ереван — это примерно треть населения Армении, что немало.
В свою очередь, у Саркисяна хорошая властная инфраструктура (партийный и правительственный аппараты, депутатские возможности — поездки к избирателям, встречи, интервью). Как замечает ереванский политолог Александр Искандарян, «Республиканская партия… это, конечно, не «Единая Россия», но в каком-то смысле она является профсоюзом чиновников и аффилированного бизнеса».
И Саркисян, и Тер-Петросян в одинаковой степени могут быть обвинены в ошибках и провалах. Если преемника Кочаряна можно критиковать за нынешнее состояние дел в экономике, социальной сфере, неудачи в борьбе с криминалом, то первому президенту Армении — предъявлять претензии по поводу «холодных и темных девяностых».
И хотя в Армении соревнуются два разных по политическому происхождению, методам работы и ценностным приоритетам политика, нельзя не увидеть программные пункты, которые их объединяют. Прежде всего, это решимость помогать Нагорно-Карабахской республике и защищать самоопределение карабахских армян (другой вопрос – в каком масштабе и объеме). Второй точкой консенсуса является внешняя политика страны.
И Саркисян, и Тер-Петросян будут защищать принципы комплиментаризма, то есть диверсифицированной внешней политики, предполагающей позитивные отношения и с Москвой, и с Вашингтоном, и с Тегераном. Другая политика в Ереване сегодня вряд ли возможна.
Выходы Армении во внешний мир ограничены. Это – Грузия и Иран. Состояние лишь прерванной войны с Азербайджаном, блокада со стороны Турции заставляют Ереван маневрировать между интересами «сильных мира сего». На Южном Кавказе популярна шутка о том, что Армении удается одновременно получать российское оружие, американскую финансовую помощь (которую на уровне Конгресса США имеет даже НКР) и при этом дружить с Ираном. Однако эта шутка родилась не от хорошей жизни, а из постсоветских геополитических реалий.
Не понимать этого и ранжировать всех политиков в Армении на правильных «пророссийских» и неправильных «прозападных» было бы большой ошибкой для Москвы.
И последнее (по порядку, но не по важности). Москве необходимо иметь стратегию развития двусторонних отношений. Невозможно «заниматься Арменией» только накануне выборов, сдерживая «наступление Запада». От Москвы требуется самая малость – усложнение как политического, так и экспертного инструментария, отказ от примитивного противопоставления Запада России, отказ от фетишизации «оранжевой угрозы».
