Цивилизация
Депутаты с пылом поддержали идею президента о партийной рекомендации кандидату в губернаторы. Восторги любимой партии Путина, члены которой убеждены, что именно они будут называть заветные имена начальников подавляющего большинства регионов, повышая тем самым свою собственную «капитализацию», понятны. На региональных парламентских выборах единороссы, как правило, берут первые места. Значит, следуя букве законопроекта, им и предоставят право предлагать президенту достойнейшего из кандидатов. То, что единороссам, которые пока все же не получают более 50% избирателей, придется согласовывать своего претендента с прочими попавшими в региональные ЗАКСы партиями, «партию власти» не пугает. Во время обсуждения путинской инициативы в думском комитете по региональной политике член фракции «Единая Россия» Владимир Жидких назвал заложенный в законопроект механизм «высоким политическим компромиссом».
К чему нужен этот «компромисс» президенту, если смотреть на дело с точки зрения утилитарной, понятно несколько меньше. Уже год он назначает губернаторов как бы с подачи своих полпредов (на самом деле вокруг этого выстроен серьезный и выгодный бизнес, в котором задействованы все мало-мальски серьезные кремлевские люди), и осечки, то есть неутверждения определенного Путиным губернатора, еще ни разу не произошло. Единственное практическое объяснение заключается в том, что нынешняя процедура будет перевернута — то есть Путин будет сразу утверждать подобранного ему партийцами человека и повторное его одобрение парламентариями не понадобится. На такое изменение порядка намекнул думцам советник администрации президента Андрей Парамонов, заметивший, что после принятия закона будут внесены коррективы в прошлогодний сентябрьский указ Путина.
Конечно, система, при которой монаршее слово и формально, и фактически - последнее, более соответствует представлениям о настоящей вертикали власти.
Но заводить только ради этого канитель с партийными рекомендациями (за полпредами тоже сохраняется право лоббировать своих людей) вряд ли стоило.
Официальная версия, по которой участие партий в формировании не только законодательной, но исполнительной власти в регионах, активизирует процесс партстроительства и усилит их роль и значение в жизни государства, способна убедить разве что вышколенных дикторш государственных каналов.
Все возможное для того, чтобы остановить нормальный процесс создания партийных институтов, действующая исполнительная власть сделала.
Не очень достоверно выглядит версия и о том, что, включив партии в процесс формирования элиты, Кремль хочет придать необходимый демократический декор недемократическому, по сути, механизму назначения глав регионов сверху.
Декорировать, маскировать, прятать нужно то, что кого-то волнует.
Граждан же России следование демократическим канонам не сильно и заботит. Конкретно же систему назначения, а не выборов, как было прежде, губернаторов, поддерживает почти половина россиян. Правда, почти столько же считает ее неправильной. Но сомнительно, что недовольных обманет партийный флер этих назначений. Во всяком случае, объяснение, которым Путин сопровождал реформу системы региональной власти — усиление эффективности борьбы с терроризмом, — приняла за чистую монету лишь пятая часть россиян. Кроме того, слишком низка репутация самих партий (доверяют партиям, по данным Левада-центра, лишь 4% россиян), чтобы их благословление губернатору имело значение для жителей региона.
Запад, желанием потрафить которому часто объясняют многие действия путинской администрации, партийный бантик президентского назначенца тоже не проведет. Зачем же, если откинуть все растиражированные объяснения путинской затеи, она нужна? Банально, но возможно: для дальнейшего укрепления пресловутой вертикали.
Укрепление ее партийной подпоркой достраивает привычную и понятную Путину и его команде модель власти с руководящей и направляющей ролью партии.
Партии, разумеется, не в традиционном и примитивном понимании общественно-политического института, а партии в том виде, в каком она существовала уже в позднебрежневские времена, как касты избранных, допущенных. В современных реалиях — касты «правильных пацанов».
Путинская команда стала слишком большой и разношерстной и контролирует теперь слишком много сфер, чтобы можно было вместить всех ее членов в узкие рамки «питерцев», «силовиков» и т. п.
<1>Кроме ареопага, кроме Политбюро, необходим более широкий институт для своих. Партия (речь идет, разумеется, исключительно о партии власти) для этого идеальный формат. И наделение ее дополнительными публичными функциями, с одной стороны, позволяет прикрывать непубличную работу и склоки внутри ближнего президентского круга, с другой — укореняет московский, центральный по преимуществу, институт на местах, в регионах, связывая его с региональной исполнительной властью. Кандидат, предлагаемый партией, согласно законопроекту, может и не быть членом партии (читай — «Единой России»).
Но, получив ее рекомендацию, он становится не только формальным членом правящего класса, но и неформальным членом правящей касты.
Создание и расширение своей касты в переломное время, когда речь идет об обеспечении преемственности путинской власти, о реализации операции «преемник», — вопрос архиважный.
