Цивилизация
Экспроприаторы
Итак, на прошлой неделе окончательно выяснилось, что «Юганскнефтегаз» не просто продается, а продается «Газпрому». Никто и не сомневался: невзирая на довольно жесткие заявления Миллера двухмесячной давности о том, что «Газпром» «даже не рассматривает» такую возможность, никто уже, похоже, всерьез не верит громким заявлениям людей, близких к Кремлю. Банкротства ЮКОСа эти люди, как мы уже выяснили весной, «не хотят», но вот только ситуация приводит к банкротству как бы сама собой. Зато они «очень хотят» либерализовать рынок акций «Газпрома» и даже «в ближайшее время» обещают это сделать, но вот проблема — ближайшее время никак не может наступить уже в течение пяти лет и, похоже, еще не скоро наступит.
После официально объявленного участия «Газпрома» в аукционе по покупке «Юганскнефтегаза» сообщество аналитиков немедленно раскололось надвое. Одни не видят ничего хорошего в реставрации госконтроля над нефтяной отраслью и поглощением более эффективной компании менее эффективной. Другие, напротив, радостно тиражируют изобретенную в Кремле легенду про движение к созданию «крупнейшей мировой энергетической компании» и наперебой объясняют, как это хорошо для России. Особенно забавно было слушать главу «Газпромнефти» Богданчикова, который с оптимизмом, достойным Остапа Бендера, рассказывал на днях журналистам про свои нефтегазовые Нью-Васюки: чтобы достичь уровня крупнейших мировых корпораций, «Газпромнефти», дескать, для начала нужно перевалить за 100 миллионов тонн годовой нефтедобычи, а затем у «Газпрома» должно быть две равных составляющих по газу и по нефти, то есть добывать нужно не менее 500 миллионов тонн нефти в год. Больше, чем сегодня добывает вся российская нефтянка.
Какой нефтяник не мечтает возглавлять компанию, добывающую 500 миллионов тонн нефти в год? Вот только для того, чтобы сбылась мечта г-на Богданчикова (что-то слишком много напрашивается аналогий с героем Ильфа и Петрова), других способов, кроме как разграбить крупнейшие частные нефтегазовые корпорации России с использованием административного ресурса, не существует. Так что нам с вами явно в очередной раз дают понять, «кто в лесу хозяин».
Путем сравнения
Что же на самом деле происходит в свете ожидающейся покупки «Газпромом» «Юганскнефтегаза»? Во-первых, происходит коренное изменение структуры российского нефтяного сектора, и не в лучшей модели. Того самого сектора, который после реструктуризации и приватизации 1990-х обеспечил в 2000-2004 годах небывалые темпы роста производства — с учетом текущего года ясно, что за пять лет совокупный рост добычи нефти превысит 50%. Хотя это «маленькое экономическое чудо» стало в определенной мере результатом благоприятных стартовых возможностей (большого фонда простаивающих обустроенных скважин), но не только: в первую очередь рост нефтедобычи является итогом сознательных инвестиционных стратегий частных вертикально интегрированных нефтяных компаний, направивших значительные доходы от резкого роста мировых цен на нефть после 1998 года на капитальные вложения в развитие нефтедобычи. Не проели, а вложили в производство.
«Газпром» ничем подобным похвастаться не может. Добыча газа в компании стагнирует и пока не достигла даже уровня 1999 года (в этом году ожидается 542 млрд кубометров против 545,6 в 1999 году), хотя «Газпром» также получил высокие экспортные доходы от роста европейских цен газа начиная с 1999 года (основную часть этого периода компанией руководил Алексей Миллер). Ничего удивительного, чего вы еще хотите от монопольного газового сектора, где главный монополист аффилирован с государством? Однако сегодня реальность состоит в том, что доказавшая свою эффективность структура приватизированного нефтяного сектора разрушается, и частные нефтяные компании переходят под контроль «Газпрома», а не наоборот.
Проблема адекватности
Во-вторых, «структурная перестройка» нефтяной отрасли явно только начинается. В вертикально интегрированной структуре «Юганскнефтегаз» не был самостоятельным производственным подразделением, он не связан с системой экспортного маркетинга и переработки собственной нефти на НПЗ, не занимается организацией продаж нефтепродуктов на внутреннем рынке. Такие схемы придется отстраивать заново — учитывая значительные объемы добываемой ЮНГ нефти, это будет сделать крайне непросто. Скорее всего, единственными НПЗ, которые способны будут массово принимать на переработку нефть ЮНГ, будут все те же НПЗ ЮКОСа. Можно только догадываться, насколько «дружественными» будут отношения новых собственников ЮНГ и прежних владельцев ЮКОСа, у которых остаются в собственности НПЗ, — вероятно, очень скоро новым собственникам ЮНГ придет в голову «идея» с использованием все того же административного ресурса отобрать у ЮКОСа еще и крупные нефтеперерабатывающие производства. Неясно также, каковы перспективы сохраняющихся у ЮКОСа активов по итогам собрания акционеров, запланированного 20 декабря, где возможны решения о банкротстве и ликвидации компании.
В общем, по итогам такой «принудительной реструктуризации» нефтяного сектора экономики систему снабжения нефтепродуктами регионов, традиционно обслуживавшихся ЮКОСом, скорее всего, ждет дестабилизация как минимум на год. Надо сказать, что сама по себе идея реорганизации крупных промышленных компаний страны посредством исполнительного производства, дестабилизирующая традиционные схемы организации экономических и производственных связей в отрасли, вызывает серьезные сомнения в адекватности тех людей, которые этот процесс затеяли. Хотя не исключено, что их единственной целью является установление контроля над экспортными потоками сырой нефти, а все остальное не очень-то и беспокоит — не зря же новые претензии силовых структур к подразделениям ЮКОСа опять-таки касаются в основном добывающих компаний («Томскнефть», «Самаранефтегаз»), а не НПЗ и системы сбыта нефтепродуктов.
Удар по газу
В-третьих, покупка ЮНГ и поспешная «диверсификация бизнеса» в состоянии надломить профильный газовый бизнес «Газпрома». Базовые месторождения газа — Ямбургское, Уренгойское, Медвежье — ускоренно выбывают: степень их выработанности составляет 90, 70 и 60% соответственно. Еще в 2001 году эти месторождения давали примерно 380 млрд кубометров газодобычи (более 70% от общероссийской), уже в 2003 году — только 296 млрд кубометров (на 22% меньше), к 2010 году на этих месторождениях, по оценке, может быть добыто не более 176 млрд кубометров газа. Эти три месторождения составляют 40% запасов газа, принадлежащих «Газпрому». Заместить выбывающие месторождения газа пока нечем: в 2005–2006 годах единственное крупное газовое месторождение, подготовленное к выводу на проектную мощность — Заполярное, выйдет на пик добычи (100 млрд кубометров газа в год). Россия может столкнуться с реальным дефицитом природного газа (особенно с учетом растущих объемов экспорта) уже в 2005–2006 годах, когда почти не замещенное выбытие объемов добычи на трех крупнейших месторождениях составит не менее 45–65 млрд кубометров в год.
В таких условиях компании нужно активнее инвестировать в развитие добычи газа, тем более что введение в действие новых крупных месторождений требует сначала освоения Ямала, где не развита инфраструктура (общая стоимость программы освоения месторождений Ямала составляет примерно $70 млрд).
Однако сделать это «Газпром» не может благодаря высокому уровню долговых выплат, на которые он тратит $6 млрд в год.
Снизить эту планку «Газпром» также не в состоянии, поскольку компания до сих пор оперирует по советским стандартам инвестиционного планирования, не признающим режима проектного финансирования, новые займы в таких условиях привлекаются не под перспективные проекты, а для бюджетозамещающих целей.
И вдруг компания урезает свою производственную программу капитальных вложений более чем на 30% по сравнению с 2004 годом, чтобы купить «Юганскнефтегаз».
Более сокрушительного удара по коренному бизнесу «Газпрома» в сегодняшних не самых благоприятных условиях и представить трудно.
Дефолт вместо либерализации
В-четвертых, покупка «Газпромом» ЮНГ приведет к настолько серьезному росту фундаментальной стоимости «Газпрома», что сделка по поглощению «Роснефти» ни при каких обстоятельствах не может привести к появлению у государства контрольного пакета акций компании. Сегодня объемы подтвержденных запасов углеводородов «Роснефти» составляют 2,7% от газпромовских, добыча углеводородов — 4% (для получения государством контрольного пакета акций в «Газпроме» необходимо обменять «Роснефть» не менее чем на 10,7% акций «Газпрома»), а в случае поглощения «Газпромом» ЮНГ эти цифры будут еще меньше.
Что-то явно опять не складывается с «созданием условий для либерализации рынка акций» «Газпрома».
И наконец, «Газпромнефть» собирает под свои знамена пул активов, обремененный самыми крупными долгами во всем нефтегазовом секторе России. Размер обязательств «Газпрома» по кредитам, займам и векселям составил на конец июня 2004 года — $18,3 млрд, за шесть месяцев 2004 года платежи по обслуживанию долга составили $3,6 млрд, в то время как чистая прибыль — $3,1 млрд. Объемы заимствований «Роснефти» выросли в 2001–2003 годах с 0,5 до $2,41 млрд, или почти в четыре раза. Обязательства «Юганскнефтегаза» по займам, кредитам и векселям на 1 октября 2004 года составили $0,86 млрд плюс забалансовые обязательства по обеспечениям, предоставленным ЮКОСом в рамках кредитных соглашений с банком Societe Generale — еще $1,86 млрд. Кроме того, для покупки «Юганскнефтегаза» «Газпрому» понадобится привлечь еще как минимум $5–6 млрд заемных средств.
Таким образом, вместе с более чем 100 млн тонн годовой нефтедобычи новое нефтегазовое образование получает и менее приятный «подарок»: совокупный объем его долговых обязательств может составить $30 млрд, а ежегодные выплаты по долгу — перевалить за $10 млрд.
Если вдруг в такой ситуации резко снизятся мировые цены на нефть, а вслед за ними экспортные цены на российский газ, Россию ждет невиданный в истории корпоративный дефолт.
Видимо, качество кремлевского бизнес-планирования не сильно превышает профессиональный уровень политтехнологов, занимавшихся махинациями вокруг выборов в Абхазии и Украине. Судя по результатам последних «операций», того и гляди корпоративный дефолт постигнет и Кремль.
Автор — президент Института энергетической политики, специально для «Газеты.Ru-Комментарии».
