Цивилизация
Не скажу, что везде, но во многих странах мира английский язык – второй родной. Ну или почти второй родной. С детства объясняют: ты можешь, конечно, кроме своего норвежского (или какого иного) ничего не учить. Но тогда мир для тебя окрестностями Осло так и останется. А хочешь развиваться, ездить, работать, прогрессировать – учи английский.
У нас всё всегда было совсем иначе. Очевидно, мы ждали, что рано или поздно придет минута, когда либо мы завоюем весь мир и благодарные народы сами будут учить русский, либо не завоюем, но все, проникнувшись нашими прогрессивными идеями, русский язык все равно выучат. Годы шли, и даже экспансия русского языка, если где и принимала необузданные масштабы (как в странах Восточной Европы до конца 80-х), давно уже оказалась свернутой.
На не владеющих английским или хотя бы какими-то иными языками смотрят как-то с подозрением. Даже если ты большой-пребольшой чиновник – все равно.
Леонида Тягачева, бывшего главу Олимпийского комитета России, вообще в президиум старались не сажать на международных встречах, чтобы не позориться. Николай Толстых, глава РФС, так и не стал в руководящих структурах УЕФА и ФИФА ни для кого своим – просто он не говорит ни по-английски, ни по-французски, ни по-испански или по-итальянски. С ним вообще никто общаться не может. А ведь главное – это кулуарное общение, за чашкой кофе, за сигарой, а не на самой официозной конференции с наушником в ухе и не всегда точным и грамотным переводом.
Достаточно вспомнить недавний пример, когда никто не понял высказывания Мишеля Платини на пресс-конференции в Софии, когда он вдруг решил обозначить свою позицию по поводу объединенного чемпионата России и Украины. Текст переводился с французского на английский и болгарский, а с одного из них – на русский. Причем все происходило в режиме синхронного перевода, когда важна оперативность и быстрота, но тонкости и модальность могут исчезнуть. Так и вышло.
Прозвучала фраза Платини: «Я не сторонник этой идеи – это мое решение, но решаю не я один». После того как она погуляла, словно вино на дегустации покаталось за щекой и осело послевкусием, эта фраза превратилась в «я противник этой идеи, и так я лично уже решил».
В итоге вместо осторожного, взвешенного и оставляющего возможность для маневра пассажа Платини в нашей прессе был растиражирован вариант более жесткий.
Подобно тому как в начале 90-х в наших магазинах появились иностранные продукты и многие попытались хотя бы полистать словари, чтобы перевести непонятные слова и понять некоторые надписи с упаковок, – так и телевизионные спортивные трансляции, где идут титры на иноземных языках, тоже хотя бы чуть-чуть и детей, и не совсем уж ленивых взрослых приближают к латинице. Даже футбольные трансляции из Москвы, но с английскими титрами, никому глаз не мозолят: есть международные правила (если игра имеет статус международной), и они выполняются. В конце концов, буквы «Rus – Pol» уже давно всеми на автоматическом уровне воспринимаются как «Россия – Польша» и никто не бьет в колокола из-за непатриотичного обрезания букв от полного имени страны.
Но когда вся страна начинает угорать в псевдопатриотическом раже из-за скорого пришествия Олимпиады, то тут уже хочется влиться в колонны этих виртуальных манифестантов и в первых рядах тоже что-то прокричать. Теперь такие кричатели нашлись на телевидении. Один чиновник вдруг взял и заявил, что, скорее всего, при трансляциях из Сочи все титры будут идти только на русском языке. Это пока не разрешено, но мы, дескать, договоримся.
Вообще, его рассказ о принципах работы российской бригады на Олимпийских играх в Сочи-2014 – нечто восхитительное: «Сколько раз мы слышали, как Дмитрий Губерниев стонет в эфирах, обращаясь к зарубежным коллегам: покажите же нам нашего биатлониста, который пришел на огневой рубеж! В Сочи такая ситуация будет исключена. Российские спортсмены выйдут на первый план. Кроме того, мы постараемся договориться, чтобы при трансляциях из Сочи все титры шли на русском языке. Это в Лондоне нам могли просто сказать: нельзя. Например, нельзя здесь ставить камеру, потому что вы будете мешать нам. Здесь мы всё будем решать сами».
Знаете, что мне все это напоминает?
У нас страна начальников. Если я открываю дверь гостям – я начальник двери. Если я разношу чай по вагону – я начальник чая.
Если у меня есть возможность насладиться властью – пусть маленькой, пусть ничтожной, – я оторвусь по полной. Вы все у меня попляшете! И за чаем в очередь выстроитесь, и не всем налью, да и в дверь пущать никого не буду!
Дорвавшийся обиженный ребенок решил, что уже встал взрослым, потому что его тоже посадили за общий стол – и тут его понесло… Взрослые сначала смущенно улыбаются, а потом всем становится неловко. Кроме разве что невоспитанного ребенка.
