Цивилизация
Опять спорят о демографии. Ужасаются стремительным темпам вымирания нации. Сокрушаются из-за несознательности населения, которое никак не хочет размножаться. Ищут причины, пугают следствиями, взывают к совести. Выводят эту самую демографию из всего и все ей объясняют. Вооружаются ей как политическим аргументом. Она уже и цель и средство.
Доходит до абсурда. Русской демографической катастрофой размахивают точно флагом, причем хватаются за это знамя все: консерваторы и прогрессисты, сторонники действующей власти и оппозиция, западники и почвенники. Пока одни объясняют кризис воспроизводства подрывной деятельностью пятой колонны, которая за ЛГБТ и прочие непотребства, другие обвиняют во всем проклятый тоталитаризм, дескать, в неволе даже панды не размножаются. Ужас да и только.
Нагнать страху, впрочем, нетрудно. Достаточно посмотреть на цифры. Они впечатляющие. Согласно данным Росстата, в 2021 году естественная убыль населения, то есть превышение числа умерших над числом родившихся, превысила миллион человек, что на 34% больше, чем в 2020 году. По прогнозу Минэкономразвития, в этом году численность населения уменьшится еще на полмиллиона (и это оптимистичный прогноз). Кроме того, за последнее десятилетие почти на 40% сократилось число женщин репродуктивного возраста. В Минздраве назвали нашу демографическую ситуацию чрезвычайной: мало того, что какими-то сумасшедшими темпами сокращается число женщин, способных родить, так еще и те немногие, которые остались, рожать не очень-то и хотят.
Удивительно, но все внимание по-прежнему приковано к женщине. Одни смотрят на слабый пол с укором, другие с надеждой. И все смотрят не туда. Ровно так же, как проблема сокращения населения является не политической, а социальной, общечеловеческой даже, так виновником или спасителем не может быть только женщина. И дело вовсе не в том, что мир захватила идеология чайлдфри (настоящих чайлдфри мало, единицы), – дело в том, что большинству женщин просто надоело пахать на поле чадолюбия за себя и буквально за того парня. Большинство женщин хотят быть матерями, но они больше не хотят быть еще и отцами.
Да, осознанное отцовство как феномен появилось. Но явление это все еще редкое в наших широтах. Даже в столицах и крупных развитых городах. Оно и заметно, собственно, оно и вызывает у иных людей столько восторга, потому что это все еще исключение. Ведь и в Петербурге в коридорах поликлиник в основном сидят мамы, на родительских собраниях в школах – мамы, в ТЮЗе – мамы, в музеях – мамы, на детских площадках – мамы. Ах, простите, еще, конечно, бабушки.
Осознанное отцовство – оно все больше в прогрессивных журналах, в кино, в модных пабликах в соцсетях. Хорошо, конечно, что хоть там оно есть, как пример, к которому стоит стремиться. Но стремятся ведь тоже больше теоретически. Осознанное родительство в голове настолько осознанное, что осуществить его на практике просто страшно – а ну как ничего не получится.
Парадокс, но опросы показывают, что мужчин, совсем не желающих заводить детей, в среднем на 10% меньше, чем женщин-чайлдфри. Еще удивительнее то, что в группе респондентов, мечтающих о многодетной семье, мужчин и вовсе в 1,5 раза больше, чем женщин. Все больше мужчин даже в легкомысленных дейтинговых приложениях заявляют, что ищут девушку исключительно для создания семьи. И далеко не все из них и даже не половина хитрят, пытаясь заманить на крючок доверчивых простушек, многие уже на собственном опыте убедились, что простушек все меньше и все больше женщин на самом деле отбраковывают анкеты с этим унылым «только серьезные отношения».
Но одно дело что-то там декларировать, и другое – воплощать свои желания в жизнь. Желания, как известно, не всегда совпадают с возможностями. А часто недостает не только возможностей, но и банально силы воли. То есть вроде бы и хочется семью, дом, детишек, резвящихся на лужайке, но как-то лень. А многие сами как дети: считают что выразить желание – уже подвиг. Вот он я, молодец-удалец! И вот я со всей ответственностью заявляю, что готов (!) жениться, приди и возьми меня за руку, и мы пойдем вместе в светлое будущее. Но никто не берет сей ценный приз. И никто не умиляется фото сорокалетнего юноши, позирующего с котом. Шутку про сорок кошек придумали мужчины. И придумали, понятно, про женщин. Вжух – шутка оказалась бумерангом. Феминизация мужчин – проблема, над которой бьются серьезные ученые. Это не выдумка, а вполне объективная реальность. За кого тут выходить замуж? От кого рожать? Часто речь может идти только об усыновлении.
И это не наблюдения издалека. Это не только картины, которое показывает кривое зеркало интернета. Увы, этих несчастных мужчин, вздыхающих после сорока, что вот хорошо бы семью, целая армия. Многие бодрятся, набивают себе цену. Вспоминают какой-то девятнадцатый век, когда сорокалетние только-только входили в брачный возраст и женились на двадцатилетних. Не вспоминают, что это было характерно для весьма узкой прослойки общества. Не вспоминают, что тому были причины: жениху надо было сначала состояться на службе, заработать или упрочить состояние. А нынешние до сорока чем так заняты? Порхают точно стрекозы. Они бы может и рады заняться чем -то полезным, да все как-то пригодиться негде. А в сорок они внезапно хотят семью. Оказалось, что у них тоже часики. И вот они пробили – мужчины созрели. У них ведь целая двадцатиметровая студия в Мурине и зарплата – огромные 50 тысяч рублей.
Часто бывает и по-другому, конечно. Хотя на самом деле печальнее. Например, у нового поколения. Обоим под тридцать, они за ответственность, за осознанность (у них осознанные даже селезенка с желудком), они за то, чтобы никуда не спешить, накопить на первый взнос по ипотеке, накопить на декрет, подготовиться к родительству на каких-нибудь курсах, отработать перед рождением первенца с психотерапевтом все травмы. Три года готовятся к «самому ответственному шагу», пять лет готовятся, десять, потом один говорит: «Нет, все-таки не могу, не готов, у меня не получится, прости». Нет, человек не сливается, он абсолютно искренен, он действительно не готов, он и правда недостаточно идеален. Вот уж грустная сказка. Это даже не анекдот Достоевского про несчастную Амальхен, у которой уж щеки ввалились, а она только идет под венец. Там хоть скука смертная – «терпение, ум, честность, характер, твердость, расчет» – а все же и «аист на крыше». А в наши дни у честной, добродетельной нашей молодежи уже не аиста, ни крыши, ничего. И что? И как?
И дело даже не в том, как быть женщине. Женщине, которую так долго демонизировали и обвиняли в вероломстве. Женщине, над которой так долго смеялись, что она все тащит и тащит незадачливого мужчину в ЗАГС, что она обманом беременеет, навязывает детей, трясет алименты. Женщине все это надоело, она смирилась – «коль нет цветов среди зимы, то и грустить о них не надо». И дело не в том, как быть мужчине. В конце концов смирится и он. Или начнет действовать, или смирится.
Вопрос, как быть обществу, которое выводит катастрофу из формальной демографии, а не из социальных проблем и человеческой разобщенности. Обществу, которое страсть как озабочено тем, что оно «вымирает», но не видит проблемы в том, что даже те немногие рожденные и живущие не имеют возможности для полноценной реализации, что жизнь их тратится на какую-нибудь скучную офисную работу за 50 т.р. и на зарабатывание клетушки в муравейнике. Вопрос, как быть обществу, в котором мужчины и женщины страдают от одиночества, но боятся сближения друг с другом. И как быть людям, которые уже пресытились невыносимой легкостью бытия, но еще не доросли до ответственности за другого.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.