Цивилизация
Среди моря телевизионного словоблудия, посвященного Великой Победе, уже невозможно понять, где заканчивается миф о войне и начинается фальсификация истории. На этот важнейший вопрос не способны ответить тьмы документальных фильмов, основанных даже на таких, казалось бы, несомненных свидетельствах, как дневники. Парадные документы врут как люди, утверждал Юрий Тынянов. Правота его слов подтверждается во время юбилейной лихорадки с завидной частотой. Лучший пример тому — недавнее сочинение «Маршал Жуков», основанное на щедро отредактированных временем и бдительными редакторами мемуарах Георгия Константиновича. В фильме образ легендарного маршала вырастает до символа Победы, почти что противостоящего Сталину.
Поэтому так бесценны сегодня дошедшие до нас подлинники, лишенные актуальных версий и разночтений. Один из них был вчера представлен в программе «Познер». Это часовое интервью, которое дал Константину Симонову Георгий Жуков в 1966-м, к 25-летнему юбилею битвы под Москвой. История записи сама по себе — любопытный документ эпохи, к которому имеет отношение отец Познера. В середине 60-х он создал экспериментальную творческую киностудию, где готовил проект «Если дорог тебе твой дом». Для него-то и было записано интервью с маршалом. Фильм обрезали как могли, а интервью с Жуковым вообще приказали смыть. Но Познер-старший пленку спас, и вот теперь она впервые, как утверждает сын, явлена городу и миру. Думаю, что сама история с пленкой еще вызовет оживленную дискуссию в обществе. Данный эксклюзив анонсирован к показу 9 Мая на канале «Культура», да и вообще, сей сюжет всплывает уже не впервые, что никак не отменяет важности премьеры на «Первом».
Теперь трудно понять, что именно так напугало советских пуристов из Главпура (Главного политического управления). Наверное, то обстоятельство, что маршал позволил себе выразить неуверенность в возможности остановить противника на Можайском направлении. Меня же больше всего поразила сама ситуация, внятно и подробно описанная Жуковым. Особенно впечатлил его разговор с верховным главнокомандующим. Автор Победы, великий Сталин, чьи портреты на улицах наших городов и сегодня вечный предмет полемики, вызвал маршала и молвил: «Я не могу разобраться, где противник, а где наши войска. Разберитесь, доложите мне».
Дальнейшее повествование Жуков не без остроумия облек в форму сказа. Он решил первым делом найти Буденного. Ездит по Подмосковью, ищет Семена Михайловича, а того все нет. Прибыл в ставку резервного фронта — и там никто ничего не знает. Долго ли, коротко ли колесил маршал, но Буденного все-таки нашел. И тот сообщил ему: дорогу на Москву нечем прикрывать…
Обращаюсь сразу ко всем своим потенциальным оппонентам: я не историк, не знаток войны. Меня интересует эмоциональный строй фильма, то, что просвечивает между словами железного маршала, то есть контекст и подтекст. А просвечивает кошмар и хаос тотальной неразберхи, отсутствие каких-либо осознанных действий, космическая стихийность легендарной обороны Москвы (во всяком случае, в самом начале битвы). Жуков не говорит о цене победы, только однажды, вспоминая Рокоссовского, он заметит: «Его армия истекала кровью». Но об этой цене, слушая интервью, нетрудно догадаться даже тем, кто не знаком со статистикой. Чего стоит только рассказ Георгия Константиновича об ополченческих дивизиях! Ученые, писатели, инженеры, артисты, то есть люди, по определению максимально удаленные от военного искусства, проходили обучение прямо в боях. И остальных, профессиональных и обученных, всего-то 90 тысяч бойцов на сотни километров обороны…
А по другому каналу в тот же день фронтовик и писатель Виктор Астафьев, не доживший до 65-летия Победы, в очередной раз напоминал нам о том, что Жуков выиграл войну человеческим мясом. Мне показалось, что сам Георгий Константинович, разумеется, не желая того, косвенно своим правдивым рассказом эту мысль подтверждает. Впрочем, не важно, что показалось мне. Важно, что люди получили возможность услышать самого Жукова, причем не в обрывках и сокращенных цитатах, как обычно, а в полном объеме. Можно засыпать великий праздник тоннами пустых слов вперемешку с георгиевскими ленточками и утомленными солнцем гвоздиками. Но существует одна правда, не поддающаяся трактовкам. Пока у нас продолжают всплывать пленки, подобные жуковским; пока о Катыни большая часть благодарных потомков слышит впервые только через 70 лет после трагедии; пока не открыты все архивы и не опубликованы все материалы о войне — война продолжается.
