Цивилизация
Политику принято сравнивать с шахматами. Закончившийся в испанской Валенсии винтажный поединок двух великих шахматных чемпионов мира Гарри Каспарова и Анатолия Карпова в ознаменование 25-летия их первого бессрочного матча за мировую шахматную корону заставляет сравнивать шахматы с политикой.
Французская газета «Фигаро» написала, что в Валенсии за доской встретились две России. Карпов, мол, символизирует власть, поскольку всегда был обласкан этой властью, а Каспаров известен как ярый оппозиционер, сознательно закончивший спортивную карьеру пять лет назад, чтобы бороться с путинизмом.
На самом деле все сложнее и печальнее. В шахматы друг против друга играли представители двух несуществующих Россий. Карпов — олицетворение России уже навсегда исчезнувшей, канувшей в политическое небытие, несмотря на вульгарные попытки нынешней нашей власти соорудить уродливый коктейль из досоветской и советской империй. Каспаров — символ России еще (или тоже уже?) не случившейся, обычной большой демократической страны, нацеленной на максимально комфортную жизнь граждан, не имеющей амбиций вселенского учителя и вождя.
Это была встреча советского и антисоветского, сведенных историей в точке неприятия сегодняшней России, чуждой и близкому по взглядам к коммунистам Карпову, и либералу-космополиту Каспарову.
Удивительно, но это состязание, скорее, является историческим не столько для шахмат (хотя и для них, несомненно, тоже, как был историческим, например, новый матч Фишера со Спасским, ставший лебединой песней гениального сумасшедшего американского гроссмейстера), сколько именно для политики.
В советской системе политических координат всего-то 25 лет назад за доску тоже садились символические фигуры. Тогдашний чемпион мира Карпов был живой иллюстрацией принятого на вооружение загнивавшей властью идеологического тезиса о спортивных победах как доказательстве преимущества социалистического строя. Тем более что коммунисту Карпову удалось победить в шахматно-идеологическом противостоянии бежавшего из СССР по политическим мотивам диссидента Виктора Корчного, которого советская власть даже запретила упоминать в отчетах о матче по имени. Он назывался просто «претендентом». Так что Карпов одолел не другого замечательного игрока, а само Зло. Каспаров тогда формально тоже был вполне советским — настоящим шахматным вундеркиндом, продуктом школы Михаила Ботвинника, не просто коммуниста, но и убежденного сталиниста. Однако при этом
Каспаров был такой молодой, живой, неофициальный, что за него все равно болели те, кто недолюбливал советскую власть. Словно чувствовали, что этот юноша не будет потом прогибаться под изменчивый мир.
Когда матч до шести побед прервали при счете 5:3 в пользу Карпова, но после трех подряд побед Каспарова и бесконечной серии ничьих волевым решением тогдашнего президента ФИДЕ Флоренсио Кампоманеса, народная «оппозиционная» мифология сразу сочла это «заговором КГБ». Мол, советская власть не могла допустить, что Каспаров обыграет Карпова, как если бы неофициальное искусство победило официальное.
Через год после того матча умер последний из череды кремлевских геронтократов на вершине советской власти — Константин Черненко. Пришел Михаил Горбачев, в свои тогдашние 54 года ставший прямо-таки «мальчиком» на советском троне, этаким Гарри Каспаровым в политике. Началась перестройка. Сам Гарри Каспаров обыграл-таки Анатолия Карпова и надолго застолбил за собой шахматный трон.
В 90-е, после закономерной гибели СССР, могло казаться, что не только Карпов проиграл Каспарову в шахматы, но и Россия Карпова проиграла России Каспарова в политику.
Однако не тут-то было. На новом витке истории проигравшими оказались обе эти России. Карпов с Каспаровым непримиримо враждовали за шахматной доской, Каспаров вообще взорвал шахматный мир, уйдя из ФИДЕ и создав альтернативную версию чемпионата мира. Карпов официальным оппозиционером ни в шахматах, ни в политике вроде не был, но и своим что при Ельцине, что при Путине явно не стал. Хотя в Общественную палату все-таки вошел. «Два К» внешне ненавидели друг друга как две непримиримые цивилизации.
Все изменилось в 2008 году. Гарри Каспарова посадили в СИЗО за участие в очередном «Марше несогласных». В сущности, это была полная дикость: за мирные демонстрации чемпионов мира, как, впрочем, и обыкновенных граждан, в приличных странах не сажают. Член Общественной палаты Анатолий Карпов по собственной доброй воле пришел навестить своего бывшего соперника. Но экс-чемпиона мира не пропустили в здание ГУВД Москвы, где он хотел встретиться с арестованным экс-чемпионом мира. Каспаров оценил этот жест и публично заявил, что во многом пересмотрел свое отношение к своему бывшему непримиримому сопернику.
Теперь они играли в Валенсии, эти два уже седых, хотя еще совсем не старых шахматных гения. А официальная политика в их стране России сейчас похожа на шахматы только в одном — в том, что называется «матом». Только это не неизбежная смерть короля в шахматной партии, а язык, на котором власть и народ России разговаривают с миром и друг с другом.
В политике Россия играет не в шахматы, а в «чапаевцев». Великая советская шахматная школа почти умерла. Великая российская все еще не родилась.
Звание чемпиона мира по шахматам девальвировалось новой формулой его получения и тем, что теперь шахматные короли могут меняться слишком часто. Каспаров и Карпов остались королями. Но есть ощущение, что ими и нами теперь правят проходные пешки, вышедшие не в ферзи, а в дамки. Впрочем, дамки — это уже совсем из другой игры.
