Абсолютная безнаказанность

Виновные в гибели детей должны понести наказание, заявил президент России Дмитрий Медведев по итогам трагедии на Ейской косе, где утонули 6 школьников и физрук. Президент публично напомнил, что в крови воспитателей, привезших детей на косу, обнаружен алкоголь. «Это попахивает преступлением», — сказал президент, и понятно, что значат для будущего суда эти слова. Пили, не пили, выпили по банке пива — раз президент сказал, тюремный срок обеспечен.

Как и владельцу «Хромой лошади» Заку.

Я вовсе не оспариваю того, что произошедшее на Ейской косе — безобразие. Но все-таки на косу ежедневно приезжают купаться сотни (!) людей. Заезд туда купальщиков — это хорошо организованный бизнес, и в действиях учителей злого умысла не было. Но президент счел этот случай достойным публичного выступления с досудебным обличением виновных.

Спустя две недели на воде случилась еще одна трагедия, в которой никакого бардака нет, а есть именно злой умысел.

А именно: пьяный подонок, катаясь на яхте на Пироговском водохранилище, увидел плещущихся у буйков людей и решил подшутить. «Сделал волну», потерял управление и проехал по головам людей. Одной из купавшихся, Олесе Ивановой, отрезало ноги. Она истекла кровью за те 40 минут, пока ехала «скорая». Человек, управлявший яхтой, — лет 40-45, плотного телосложения, с крупным носом, (его изображение можно при соответствующей аппаратуре очень четко вычленить даже на любительском видео, показанном «Вестями») — увидел, что зарубил женщину, развернулся и уплыл.

На следующий день началась кампания прикрытия: капитан яхты, 57-летний Сергей Марченко, заявил, что за рулем был он и что он спас множество жизней. «Я знал, что одного-двух зарублю, но хоть спасу остальных», — сказал Марченко. Заявление Марченко — это такой специальный пиар-прием, рассчитанный на то, чтобы мы возмутились: «Ах, эта сволочь еще и спасителем себя называет», — и не стали обсуждать главного. А именно того, что Марченко, видимо, и не было за штурвалом.

Во-первых, об этом твердят все свидетели. Во-вторых, это легко понять, проведя техническую экспертизу видео. В-третьих, попугать людей — это такой кайф, который человек, правящий яхтой, испытывает собственноручно. В-четвертых, сомнительно, чтобы опытный капитан потерял управление. Куда вероятней, что управление потерял пьяный и неопытный владелец.

Тут же началась и вторая волна прикрытия — разговоры о том, что яхту хотели продать, что якобы ее показывали покупателю, — все это выглядит чушью. Не будет капитан выгораживать покупателя. Капитан может выгораживать только хозяина. От которого он зависит.

«Азимут-50» — это стандартная посудина ценой в $400 тысяч, таких в России пруд пруди, ничего особенного. То есть за штурвалом явно был не Абрамович или там Кадыров. На такой яхте может кататься следак уровня Карпова — Кузнецова, тратящих по миллиону долларов в год. Полковник, крышующий торговлю наркотиками. Бизнесмен с бывшего Черкизона — грубо говоря, средний класс.

И вот вся следственная машина России оказывается бессильна в ответе на вопрос, кто хозяин яхты, и — что особо отметим — этот случай власти не интересует. Вот гибель детей на Ейской косе — это да. Тут президент будет метать громы и молнии, тут он не побоится — страшно сказать — обличить аж трех воспитателей. Но вот когда оказывается, что прямо в Москве для развлечения винтами рубят людей — это же совсем другое дело! У человека своя яхта, аж «Азимут-50» — это уже очень серьезно для президента.

Есть две книги, которые называются почти одинаково. Одна — это книга фон Архенгольца «История морских разбойников», а другая — капитана Джонсона, «История знаменитых морских разбойников XVIII века». Действие происходит в основном в Вест-Индии, в одном случае — в XVII веке, в другом — в XVIII. Так вот, это книги о совершенно разных мирах.

Книга фон Архенгольца о поразительных подвигах и фантастических свершениях. Взять с 28 пиратами испанское военное судно с 200 солдатами на борту, ограбить Веракрус, Панаму, Маракайбо — пожалуйста.
В книге Джонсона все то же самое — и удаль, и грабежи. Только вот конец другой: все пираты XVIII века кончили жизнь или на виселице, или в бою, или в нищете.

Разница между XVII и XVIII веком заключается не в храбрости людей, занимавшихся пиратством. Разница в том, что в XVII веке в Вест-Индии не было государства. Была дряхлеющая испанская империя, которую все стороны рассматривали как легитимный объект грабежа, и были англичане, французы и голландцы, которые фактически вели против этой империи руками пиратов частную войну, которая не стоила им ни копейки и внесла существенный вклад в крах Испании.

Нехитрое дело — ограбить хоть Маракайбо, хоть Панаму, важно потом не понести никакого наказания. В XVII веке пираты никакого наказания не несли и спокойно после грабежей приезжали на Тортугу или Ямайку. В XVIII веке после грабежей они в конце концов оказывались на виселице.

То же самое и в России: страшно не преступление, страшна безнаказанность. Абсолютная. Тотальная. Страшна не ошибка — страшна реакция системы на ошибку.

Трудно сказать, почему российские власти играют роль одновременно и испанской империи, которую безнаказанно грабят, и англичан, системно поощряющих этот грабеж, но раз за разом — после аварии на Ленинском проспекте, после убийства на Пироговском водохранилище, после демонстрации в сети ролика про траты опера Кузнецова — власть дает понять: ребята, можно все. Никто никогда не будет наказан. Разве что учителя, проворонившие детей на Ейской косе.