Победа пушек над идеей

Российско-грузинская война стала поворотным пунктом в новой истории России, и одним из самых поразительных результатов этой войны является почти единодушный восторг по поводу действий Кремля. По поводу первой чеченской была куча мнений, по поводу второй чеченской – тоже, но меньше, а сейчас на ТВ, радио и в газетах считается почти неприличным не начать рассказ об этой войне со слов: «Этот сумасшедщий идиот Саакашвили…»

Больше всего это единодушие напоминает единодушие СССР времен войны в Корее или единодушие в самой Южной Осетии. Там ведь, уверяю вас, все совершенно единодушны. И население, особенно после прихода президента Кокойты к власти, точно хорошо знает, что грузинские фашисты только и думают, чтобы его вырезать.

Эта всеобщая убежденность хорошо подкрепляется тем фактом, что враги президента Кокойты либо получают пулю в лоб, как Ибрагим Тедеев, либо – как Алан Парастаев – прямо по телевизору с затуманенными глазами рассказывают о том, как они готовили покушение на дорогого и любимого вождя. В России мы такого давно не видели: со времен троцкистко-бухаринских процессов и собственноручных признаний в рытье туннеля от Лондона до Бомбея.

Между тем, слишком многие рассказы, разрозненные факты, детали этой войны не бьются с официальной версией. Эти факты и детали таковы, что холодок бежит по спине.

Очевидцы сообщают об эшелонах с танками, которые 3–4 числа шли в Абхазию, Марина Перевозкина в «Независимой Газете» сообщает о 58-й армии, которая «6-го стояла в полной боевой готовности у Рокского тоннеля». Более того: многочисленные региональные газеты опубликовали интервью с солдатами 58-й армии, находившимися в Южной Осетии по крайней мере с 7-го числа, но всех переплюнула «Космомолка», которая процитировала маму 23-летнего лейтенанта Попова: «Он же мне еще примерно за неделю до начала военных действий говорил: «Я вижу, как они стреляют по Цхинвали». Они где-то в горах на учениях были, и Цхинвали, по словам сына, оттуда видно прекрасно».

В те самые дни, когда лейтенант Александр Попов за неделю до боевых действий был за границей России, там, где «стреляли по Цхинвали», когда город Цхинвал опустел, и в нем остались в основном военные и многочисленные журналисты, привезенные освещать отпор, который маленький, но гордый осетинский народ даст грузинским фашистам, президент Кокойты заявил, что у него есть «право нанести ответный удар по грузинским городам — силы у нас есть».

Между тем, совершенно точно известно, когда выдвигалась грузинская армия: это 7-го днем. Ее, на пути из Гори в Тбилиси, видел и спецкор «Комсомолки» Дмитрий Стешин, и российский посол по особым поручениям Юрий Попов, возвращавшийся из Цхинвали. Как рассказывают, Попов спешно принялся звонить Карасину, Карасин – Медведеву, тот, судя по всему, – Путину.

Какое решение было принято Кремлем тогда, поздно вечером 7-го числа, мы не знаем. Но знаем точно, что после 23.00 президенту Саакашвили доложили, что после объявленного им одностороннего прекращения огня грузинский анклав между Цхинвали и Джавой в ущелье Большой Лиахве начали сносить 152-мм артиллерией, а в России к Рокскому тоннелю двинулось 150 единиц бронетехники.

Тут надо напомнить, что Транскавказская магистраль идет от Роки до Гори, и что на нее, как на нитку, были нанизаны и грузинские, и осетинские села, так что Цхинвали был отрезан этим грузинским анклавом от горной части, а сам город, в свою очередь, отрезал этот грузинский анклав от остальной Грузии.

Так вот: бомбардировка этого анклава была не глупостью и не провокацией: она связана с вещью, о которой молчат и русские, и грузины. Судя по всему, грузинский анклав был превращен в укрепрайон, и бомбардировка была единственным способом расчистить его для того, чтобы по нему могла пройти колонна бронетехники. Более того: возможно, что 150 единиц бронетехники, о которых доложили Саакашвили, — это была не первая партия. Предыдущие партии грузины, похоже, просто проморгали. Имеются основания полагать, что около 200 единиц бронетехники уже были в укрепленной, давно выстроенной Россией базе в Джаве. Грузины молчат потому, что они не имели права устраивать укрепрайон в демилитаризованной зоне. Россия – потому, что признаться в бомбардировке укрепрайона означает признаться в том, что это Россия начала войну.

Оборона Цхинвала не впечатляла. Один из ополченцев, приехавших туда накануне войны, сказал мне, что многие просто переодевались в гражданское, бросали автоматы и сидели в подвалах. «Мы думали, что Кокойты знает что-то, что мы не знаем, — говорит он, — но мы ничего не могли сделать, у нас даже не было гранатометов».

Самым храбро сражавшимся подразделением, по общему признанию, был ОМОН. Его командир Мераб Пухаев был ранен, его зам Плиев убит, Плиевы объявили кровную месть Саакашвили.

Но даже омоновцы в конце концов ушли из города в лес, потому что были в городе бесполезны. Видео с грузинских мобильников, вывешенное в сети в доказательство зверств грузин, показывает: грузины идут по городу, в котором целы заборы, целы деревья и выбиты стекла в домах. Это не Грозный 1995, это скорее Прага 1968-го.

К какой же войне готовился Кокойты, если к обороне он не готовился? Как получилось, что на записях утром 8-го мы видим сравнительно целый город, в котором нет сопротивления, а вечером 11-го мы видим грузинскую бронетехнику, сожженную авиабомбами и снарядами, и Цхинвали в руинах? Бомбы что, падали только прицельно по грузинским танкам?

Я думаю, что самые важные вещи, которые дают понять характер этой войны, лежат вне сферы компетенции военных. Это – заявление Эдуарда Кокойты о том, что он нанесет ответный удар по грузинским городам («он что-то знал, что мы не знали»), и это тот факт, что 9-го вечером Путин, Саакашвили и Буш должны были все втроем быть на Олимпиаде в Пекине. То есть если бы операция началась в вечер на 9-ое, на субботу, то в Пекине президент Путин мог бы сказать с чистой совестью президенту Саакашвили, что Кокойты вышел из-под контроля, и он не может ему дозвониться.

Ну, кто, в самом деле, мог бы остановить порыв осетинских и абхазских партизан, вооруженных танками, «Градом» и «Точками-У», которые решили, наконец, дать достойный ответ грузинской военщины и докатились за два выходных дня до Тбилиси?

Звонок Попова о том, что грузинская техника выдвигается к Цхинвали, мог заставить перенести операцию на день раньше. И удар Саакашвили оказался неожиданно сокрушительным. Не с военной точки зрения, нет. Саакашвили не взял Джаву и не смог противостоять 58-й армии. Но его артиллерия и танки уничтожили главную идею компании: идею войны силами «осетинских партизан». Это был первый засвидетельствованный историей случай, когда 152-мм израильская «Дана» садила по идее, и идея потерпела поражение.

В случае внезапного удара войска могли легко захватить Тбилиси, свергнуть Саакашвили или, как минимум, расчленить Грузию и обеспечить контроль над идущими через территорию Грузии нефтепроводами. Но эти цели не достигнуты потому, что эта война не задумывалась как война. Она задумывалась как спецоперация. В войне главным фактором является внезапность. В спецоперации – прикрытие. Если бы эту войну планировали военные, они бы нанесли удар мгновенно. Но если вы не наносите удар, а даете заслуженный ответ подлой грузинской военщине, он предполагает долгие предварительные перестрелки.
В результате единственным неоспоримым победителем в этой войне оказался режим Эдуарда Кокойты, который окончательно решил грузинский вопрос в одной отдельно взятой Южной Осетии и честно сказал: «Мы там все выровняли». Так единственным неоспоримым победителем в корейской войне оказался режим Ким Ир Сен. И кто в Советском Союзе осмелился бы сказать, что войну в Корее начала не Америка?