Цивилизация
Накануне 100-летнего юбилея Брежнева, который вдруг так широко отмечается, меня замучили вопросами: почему НТВ показало документальный фильм тридцатилетней давности «Повесть о коммунисте» — панегирик, выпущенный в 1976 году специально к 70-летию со дня рождения еще живого Генсека? Действительно, почему?
Когда в воскресенье мне позвонила одна знакомая и сказала, что сейчас по НТВ идет этот фильм, я поначалу просто не поверил, что такое в принципе возможно. Еще бы, я как сейчас помню те юбилейные торжества и этот фильм. Почему-то больше всего врезался в память сдавленный голос покойного Иннокентия Смоктуновского, который читал закадровый текст к фильму словно с трудом, превозмогая стыд. Действительно, тогда было очень стыдно. Включив телевизор, я убедился, что меня не разыгрывают, фильм идет полным ходом. Далее я разочарую любителей всевозможных теорий заговоров. Поразмыслив, я пришел к выводу, что, скорее всего, нет за этим никакой политической подоплеки, никто не пытается целенаправленно реабилитировать Брежнева так, как при Брежневе пытались реабилитировать Сталина.
Просто те, кто составляют программу передач НТВ на будущую неделю, заранее знали планы других каналов, знали, к примеру, что на Первом канале будет фильм Парфенова и повтор прекрасного художественного фильма с Шакуровым в главной роли…Знали и решили противопоставить что-то свое, оригинальное. Купили в Телерадиофонде права на показ старого документального кино, а потом по каким-то еще соображениям решили не предварять, не завершать показ фильма каким-то подобающим комментарием с позиций сегодняшнего дня. Решили так, возможно, по самой банальной и прозаической из всех возможных причин: на комментарии не хватало эфирного времени. Но в результате нарочно или по глупости получилась многозначительная идеологическая акция. Словно кому-то сигнал посылали. Теперь кому-то впору спрашивать, как в старом анекдоте: «А что, наши уже в городе?»
Любители переписывать историю, апологеты Советского Союза расправили плечи: «Ну вот, видите? Наконец-то! Это не просто так, это сигнал всем нам, что роль Брежнева вот-вот будет пересмотрена!» Те, кто готов критиковать режим Владимира Путина даже без всякого повода 24 часа в сутки, получили грандиозный повод: «Смотрите, граждане хорошие, что творится! Из Брежнева героя делают!» На самом деле, нужды в этом давно уже нет, потому что исподволь его реабилитация в общественном мнении уже состоялась. 50% россиян считают, что Л. Брежнев сыграл положительную роль в истории страны, 16% — отрицательную. 61% наших сограждан, по данным фонда «Общественное мнение», считают годы правления Брежнева благополучным временем для страны, и только 17% — неблагополучным. Годы Брежнева — благополучные и счастливые годы? Действительно, если не знать другой жизни, можно так считать. Помните, как в сказке Андерсена «Гадкий утенок» мать-утка рассказывает своим детям, что мир на самом деле огромен и тянется далеко-далеко, за сад, к пасторскому полю, но там она никогда в жизни не бывала…
Феномен брежневской популярности, на самом деле, вещь прискорбная. То, что чуть ли не треть граждан России хотели бы вернуться в брежневское время, значит, что в нынешнем времени им по-прежнему плохо живется. Чтобы жилось лучше, нужно довести до конца все намеченные когда-то реформы. Раньше у путинских предшественников то денег не было, то необходимой общественной поддержки, то не хватало политической воли.
Теперь у нас президент волевой – дальше некуда, иногда так челюстью поведет, что кажется, слышно, как президентские зубы скрипят; деньги от экспорта нефти у него огромные, поддержки и популярности хоть отбавляй, но вот реформы практически застопорились. Убежден, что именно поэтому общество кричит как ребенок: «Мама, возьми меня обратно!» — а вовсе не потому, что путинское время якобы воспроизводит атмосферу брежневского.
Прискорбно другое: чудовищная историческая безграмотность населения (которое обществом-то, увы, по-прежнему не назовешь). Смешно и грустно, когда главным экспертом по Брежневу становится внук Генсека Андрей, которому было всего лишь лет 20 с небольшим, когда умер его дед. Кстати, Леонид Ильич, если верить его многолетнему личному охраннику, «прикрепленному» генералу Владимиру Медведеву, — а я ему верю, потому что пишет он о своем покойном подопечном с нескрываемой теплотой, — под конец жизни жил на даче в ближнем Подмосковье, в Заречье, изредка уезжая на охоту в Завидово, очень уединенно, если не сказать по-стариковски, дети и внуки бывали у него дома очень редко, поэтому к воспоминаниям Андрея Брежнева стоит относиться весьма осторожно. Читайте лучше, к примеру, академика Георгия Арбатова, который много лет работал с Брежневым и пишет о нем без гнева и пристрастия, но так, что не оторвешься.
Главное, кто ж спорит: да, Леонид Ильич был добрый человек, веселый, смелый на войне, любил охоту, быстрые автомобили, хоккей по телевизору, застолье, женщин… В быту был прост: завтраки и ужины на кухне, на столе – никаких разносолов, чай, бутерброды с колбасой и сыром, сосиски, творог; способен был слушать и даже прислушиваться к советам подчиненных, в начале карьеры не терял еще способности к трезвой самооценке, вычеркивал из проектов своих речей цитаты классиков марксизма-ленинизма, приговаривая: «Кто ж поверит, что Леня Брежнев Маркса читал!?» Все это так, но….
В гениальном эссе Василия Гроссмана об истории России, спрятанном внутри маленькой повести «Все течет», есть очень точные слова: «Заводчик, купец, вышедший из мужиков, живя в своем особняке, путешествуя на собственной яхте, сохраняет черты своего крестьянского характера — любовь к кислым щам, к квасу, к грубому меткому народному слову. Маршал в расшитом золотом мундире хранит любовь к махорочной самокрутке, помнит простой юмор солдатских изречений. Но значат ли эти черты и память в судьбах заводов, в жизни миллионов людей, связанных трудом и судьбой с заводами, движением акций и движением войск? Не любовью к щам и махорочной самокрутке завоевывается капитал и слава генералов».
«Капитал и слава» Брежнева – потерянный страной шанс на модернизацию и встраивание в постиндустриальный мир, экономический и моральный тупик, в котором оказалась страна в начале 80-х. Кризис доверия к власти. Национальный позор: у власти медленно выживающие из ума полупарализованные старики, которые чуть ли ни ежедневно публично награждают друг друга орденами, медалями и литературными премиями за мемуары, написанные за них другими. Пустые полки провинциальных магазинов, дефицит всего и везде, постоянный продовольственный кризис. Пьянство. Упадок нравов. Всеобщее ничегонеделание. Тотальное мелкое воровство. Разруха в деревне. Новый виток холодной войны с Западом, сменивший начавшуюся при нем недолгую внешнеполитическую оттепель. Танки на улицах Праги в 1968-м. Изгнание Солженицына, Ростроповича, Тарковского, Любимова, Аксенова. Отъезд на Запад десятков других людей – писателей, музыкантов, актеров, ученых, составлявших славу и гордость страны. Ссылка Сахарова в Горький. Позорная война в Афганистане. Другие необъявленные войны, в которые был фактически втянут СССР: Ангола, Мозамбик, Эфиопия, Камбоджа, Никарагуа. Миллиарды долларов, потраченные на заведомо невозвратные кредиты диктаторским режимам в Азии и Африке, которые ловко спекулировали на слабости Москвы к антиимпериалистической риторике. Еще миллиарды — на поддержку сомнительных «революционных» партий и движений, от которых потом по всему миру стал распространяться международный терроризм.
А так – конечно: в истории никогда не бывает, чтобы все выглядело только в черном цвете. Даже кровавые диктаторы бывали в личной жизни очень милыми людьми. Брежнев же точно диктатором не был. Более того, наверняка нравы в стране были бы гораздо суровее, если бы на месте Брежнева оказался Подгорный, Суслов или Шелепин. Так что нам с Брежневым в каком-то смысле даже повезло.
Но это не отменяет сути. А суть изложена выше. И никакие демократичные бутерброды с колбасой этого не отменят.
