Цивилизация
«На заседании правления ОАО «Газпром» был обсужден вопрос об игре полузащиты команды «Зенит», Санкт-Петербург. Рекомендовано усилить эту линию как за счет изыскания внутренних резервов, так и за счет покупки новых игроков». Так или примерно так может выглядеть соответствующий пресс-релиз газовой корпорации через пару лет. Мог же Лаврентий Берия лично заниматься комплектованием команды «Динамо». Бывали же частыми гостями раздевалки команды ЦСКА самые многозвездные генералы, вступавшие в дискуссии с главным тренером о выборе тактики на игру? Так почему же теперь, когда все возвращается на круги своя, новые государственные люди не могут с тем же пристальным вниманием заниматься делами любимых команд?
Эпоха частного капитала в футболе подходит к концу. Нет еще прямого запрета на владение командами.
Есть вполне очевидная тенденция к тому, чтобы инвестор, имеющий право интересоваться расходованием своих денег, превращался в безропотного спонсора.
«Принес деньги — молодец, иди, посиди в вип-ложе, полюбуйся, как твои вложения таскают мяч по полю».
Описание национализации отечественного футбола содержится в разъяснении начальника юридического отдела ФК «Крылья Советов» Ильи Кедрина, размещенном на официальном сайте клуба. «...Перед новым руководством «Крыльев» Константин Титов поставил следующую задачу: подготовить базу для передачи клуба в собственность области. Однако... это было неприемлемо с финансовой и юридической точки зрения: попросту говоря, область не должна была получить «кота в мешке». Поэтому на переходный период собственником клуба стала компания СА «Спортс Менеджмент», учредителями которой являются должностные лица клуба. Это — типичная для современного бизнеса схема, когда для передачи частного предприятия в государственную собственность используется подобное промежуточное звено. В частности, включение в состав ОАО «Роснефть» «Юганскнефтегаза» было произведено через ООО «Байкал Финанс Групп». Такая схема необходима для того, чтобы в государственную собственность, в конечном счете, попало предприятие с прозрачной структурой своих обязательств».
Ссылка на передовой опыт «Байкальских финансов» может показаться кому-то несколько неприличной. Однако в данном случае еще более неприличен повод, по которому вспоминаются события почти трехлетней давности. Происходящая сегодня национализация российского футбола — приговор целому виду спорта, который, несмотря ни на что, пользовался определенной популярностью у граждан.
Профессиональный футбол — очень дорогое удовольствие в любой стране мира, и выход каждого большого клуба хотя бы на операционную прибыль — событие. В нашем случае дороговизна усугубляется полной непрозрачностью: на что уходят деньги — доискаться почти никогда невозможно. Но национализацией тут не помочь. Бесследное исчезновение выделенных средств характерно не только для частника, но и — в куда большей степени — для бюджетных организаций. Ворох скандалов, наподобие тех, что случились в ФОМСе, вряд ли послужит укреплению имиджа спорта номер 1.
Не стоит рассчитывать и на то, что перевод всего хозяйства на государственные рельсы отзовется всплеском популярности футбола среди населения и, как следствие, тягой младшего поколения к спорту. Государство берет на себя не развитие массового спорта и не воспитание здоровых детей, а именно профессиональный спорт, клубы премьер-лиги.
Для оздоровления нации надо строить спортивные площадки для детей, а не брать на баланс частные предприятия.
Связь между высоким гонораром легионеров, составляющих чуть ли не половину игроков премьер-лиги, и здоровьем нации безусловно имеется, но проследить ее, честно говоря, непросто. А вот раздражение граждан от того, что бюджетные деньги расходуются на мастеров кожаного мяча, выглядит вполне ожидаемым. Впрочем, даже если часть денег будет стряхиваться со спонсоров ( а выбор у тех невелик: либо купить клубу футболиста или просто дать денег, либо получить проблемы в бизнесе) — картину это не изменит.
Но самая большая беда в том, что национализируемые клубы премьер-лиги станут для своих владельцев не более чем политическим инструментом, а спортивная составляющая явно отойдет на второй план. Чем-то это напоминает соревнование «новых русских» из прошлой эпохи в этажности дач или навороченности персонального автомобиля. Если государственная корпорация X купила заморского спортсмена за столько-то миллионов евро, то государственная корпорация Y немедленно переплатит за другого. Насколько эти спортсмены нужны собственно футбольному клубу и заинтересован ли в их услугах тренер — значения не имеет. Если что — можно и тренера поменять на того, кто внимательно выслушает инструкции и в соответствии с ними выставит состав на игру. Этот же тренер ответит при случае и за последствия — не виноват же владелец, что его представления о футболе несколько несовершенны. Ну, а как тут быть, когда поражение клуба становится поражением не просто государственной корпорации, но и ее менеджмента.
Поверить в то, что при таких раскладах не будет использоваться доступный административный ресурс, достаточно тяжело. Скорее, отказ от его применения станет нарушением аппаратных правил со всеми вытекающими отсюда последствиями. Проще давить на судей, чем давать им работать в меру своих сил и возможностей. Лет тридцать назад ходили настоящие легенды об особенностях футбола в закавказских и среднеазиатских республиках. Воспроизведение этого в новые времена вполне возможно, пусть и в несколько смягченной форме.
Что характерно — за нынешней национализацией последует новая приватизация, когда государственные учреждения снова не смогут держать на плаву профессиональные клубы. Случится это, правда, не скоро, однако к тому моменту вопрос о конкурентоспособности российского футбола будет временно снят с повестки дня как неактуальный.
