Цивилизация
Причины, не позволившие Министерству финансов России в начале февраля, согласно январским договоренностям в правительстве, подготовить и передать в Белый дом пересмотренный проект бюджета на 2009 год, официально не оглашались. Но в этом и нет необходимости. Еще в ноябре прошлого года термин «секвестр бюджета» в правительстве старались не произносить вслух, сейчас он и вовсе неуместен:
бюджет-2009, в котором, по сегодняшним расчетам, недостает не менее 35% запланированных летом 2008 года доходов, фактически переписывается заново.
Июньско-июльские споры Минфина и Минэкономики о том, следует ли российской власти немедля начинать инновационный рывок в мировые лидеры в рамках «плана-2020» или нужно взять паузу на пару лет для проведения пенсионно-медицинской, а заодно образовательной реформы, уже в августе 2008 года благоразумно отложены до января — февраля. Тот факт, что в назначенный срок об этом никто не вспомнил, удивления не вызывает. Не вспоминает же сейчас Роскосмос о твердом намерении начать с 2020 года промышленное освоение ресурсов Луны (планы обнародованы в октябре 2007 года). Даже замглавы администрации президента Владислав Сурков настаивает теперь лишь на сохранении духа «плана-2020» — буквы, а точнее цифры, этого замечательного документа уже не спасти. Впрочем, в менее гротескной и более приземленной форме та же интрига летних ристалищ вокруг НДС и ЕСН определяет и судьбу первого (и, видимо, никак не последнего) кризисного бюджета РФ. Какими бы большими ни были Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, а выбор между «социальными» и «экономическими» задачами правительства как распорядителя бюджета не только никуда не делся, а стал еще более актуальным.
Сократившиеся доходы консолидированного бюджета-2009 делают необходимым выбор между госрасходами на поддержание работы институтов «социального государства» и на «поддержку экономики».
Это вновь неприятный выбор 1995 года, выбор между сиюминутными интересами населения и бизнеса.
На одной чаше весов – социальные обязательства государства. Глава Пенсионного фонда Антон Дроздов на прошлой неделе в интервью «Российской газете» пояснил то, что, в принципе, и так все знали, но боялись напомнить Белому дому. Фонд национального благосостояния, в девичестве Фонд будущих поколений, создавался как резерв для российской пенсионной системы, в том числе и под ожидаемый рост инфляции. Пока вице-премьер Алексей Кудрин говорит о 14% роста индекса потребительских цен в 2009 году – и это уже больше, чем в не слишком благополучном по этому параметру 2008-м. Эти ресурсы, на которые с октября 2008 года претендуют и ВЭБ, и госбанки, и госкомпании, и частные компании, Пенсионным фондом будут востребованы. Потребуется и дополнительная поддержка других внебюджетных госфондов – девальвация рубля в начале 2009 года вызовет к осени дефицит в системе ОМС, поскольку объемы импорта на рынке лекарств быстро сократить невозможно (а в части случаев – и просто бесчеловечно). В Минобразовании осторожно говорят о проблемах с бюджетными местами в вузах – платежеспособность студентов в «коммерческом» секторе высшего образования сокращается. Глава Минздрава Татьяна Голикова констатирует, что региональные бюджеты требуют не менее $1 млрд дополнительных субвенций на пособия по безработице – это январские расчеты Минздрава, возможно, они будут пересмотрены в сторону повышения.
Не нужно быть оракулом или экономистом, чтобы предсказать: в марте — апреле 2009 года «социальные» запросы на рост расходов бюджета вновь вырастут.
На другой чаше – антикризисные программы и поддержка экономики. Это, прежде всего, «выкуп» банковской системы. Секрета в том, что в силу устройства банковской системы по итогам уже первого полугода финансового кризиса ее в РФ без денег Банка России просто не существует, уже нет. Если государственная плеяда банков (Сбербанк, ВЭБ, ВТБ, Газпромбанк, Россельхозбанк) уже сейчас ведет переговоры об увеличении уставного капитала, без чего эти банки к осени 2009 года могут прекратить свое существование, то стоит ли предполагать, что в оставшихся девяти сотнях кредитных организаций дела обстоят принципиально лучше? Но даже на поддержку этой пятерки требуется только сейчас не менее 1 трлн рублей – это более 10% расходной части бюджета-2009 в докризисной версии и около 13–15% - будущей. Могучий и ужасный «Рособоронэкспорт», наводящий страх на всех частных собственников-«партнеров» год назад, просит у государства 260 млрд рублей – из них 150 млрд деньгами, остальное – госгарантиями. Проблемы Олега Дерипаски, как их ни решай, потребуют от государства в самом экономном варианте расходов не менее чем на 50–60 млрд рублей – «Русал», ГАЗ, и это при том, что банк «Союз» уже стоил государству порядка 13 млрд рублей.
Даже без частичной национализации не менее 0,5 трлн рублей на «поддержание» промышленности в 2009 году Белому дому потребуется в любом случае.
И, как и в случае с Минздравом, Пенсионным фондом, Минобразованием, все расчеты актуальны для ситуации января 2009 года – в марте — апреле выяснится, во сколько раз они занижены.
Правительство Владимира Путина делало выбор между «социалкой» и «экономикой» уже два раза. Первый раз, в октябре 2008 года, обещанием практически неограниченной поддержки экономики и «управляемой девальвацией» выбор был сделан в пользу бизнеса. В январе 2009 года премьер-министр уже уверенно заявлял: собственники компаний должны решать свои проблемы сами, дело государства – заботиться о «социалке» и «национальной обороне» (ВПК и его экспортным потенциалом), занимаясь «поддержкой экономики» (частных компаний – основных работодателей в России) лишь во вторую очередь. С каждым днем, приближающим весну 2009 года, вероятность того, что выбор снова поменяется, хотя бы в конкретных случаях, растет. И
вопрос о том, как выбрать между врачами и банкирами, будет возникать все чаще и чаще.
Он не так прост – это еще и, помимо прочего, выбор между пациентами государственных клиник и будущими безработными, между воспитанниками детдомов и жителями некрупных городов Дальнего Востока, между государственными школами и автобусами-«маршрутками».
Хорошего выбора, разумеется, нет. Однако обычные политические ориентиры здесь работают плохо. Позиция в поддержку интересов бизнеса выглядит как «правая» и «либеральная», альтернативные точки зрения – «левые» и «социалистические» идеи. На стороне первых – весь список Forbes и мировой опыт, на стороне вторых – Владимир Путин, Дмитрий Медведев и другие сторонники «социализма с рыночным лицом». Впрочем, если присмотреться внимательнее к тому, кто и что стоит за тем или иным лагерем, вас меньше удивит мой выбор в пользу «социалистов», а не «рыночников». С моей точки зрения (и, я полагаю, либеральная точка зрения на этот вопрос могла бы выглядеть так же), существенные шаги государства в сторону «правой» позиции – и аморальны, и опасны именно с позиции либерала.
Приведу лишь несколько аргументов. Роль государства в создании нынешней экономической ситуации, разумеется, велика. Тем не менее риски именно такого развития событий, как в октябре — декабре 2008 года, в финансовой сфере должны были быть и предсказуемы, и по возможности захеджированы частным бизнесом в той мере, в которой это возможно: события 1998–2001 годов всякий предприниматель волен забывать, но за свой собственный счет. Кроме того,
материальная поддержка государством бизнеса окончательно разрушит в стране границу между частным и государственным секторами экономики.
Банкротство в случае неучастия в нем государства как будущего собственника активов банкрота – лишь перераспределение собственности внутри негосударственного сектора, но не изменение баланса частного и государственного секторов. Меня не удивляет, что виднейшим сторонником национализации частных компаний является мэр Москвы Юрий Лужков, сторонник развитого социализма с незначительными отступлениями от Госплана: он, в отличие от российских олигархов, в массе своей – людей, имеющих мало принципов, и сейчас последователен в своих заблуждениях. Неудивительно также, что и июльские адепты «инновационного рывка» в рамках «плана-2020» — от РСПП до Аркадия Дворковича – скорее склонны к той же социалистической по духу, хотя и рыночной по форме «поддержке национальных чемпионов», чем их оппоненты из Минфина, Минздрава и Пенсионного фонда, напоминающие о конкурирующих с ними в бюджете «социальных гарантиях».
Да, хорошо известно, что такое «социальное государство» в российских условиях. Это и самое большое число чиновников на душу населения, и изощренный налоговый террор ФНС, и советское МВД, и чудовищная коррупция, и прочие радости эпохи Путина — Медведева. Так же сложно отказывать в правоте сторонникам снижения налогов из «Деловой России», банкирам из АРБ, поясняющим, что без банковской системы не бывает экономики как таковой, владельцам компаний из РСПП, признающим, что они вынуждены будут сворачивать бизнес, отправляя на улицу новые сотни тысяч сотрудников. Они, безусловно, правы во всем, кроме одного. Государство не претендовало на большую часть их прибылей. Оно не должно в силу этого брать на себя большую часть убытков, отказывая советским пенсионерам в прожиточном минимуме. Выбор 1995 года не был ошибкой, но по прошествии 14 лет можно не повторять того, что показало свою неэффективность и аморальность. Во многом то, что общество не устраивает в сегодняшнем частном бизнесе, – следствие того, что сделано тогда, и того, чего можно не делать сейчас. То, что в 1995 году речь шла о приватизации, а сейчас – о национализации, не должно вводить в заблуждение. И в том и в другом случае собственники рассчитывали на господдержку и строили свои планы, исходя из ее наличия.
Конечно, много лучше было бы вовремя заняться пенсионной реформой, открытием рынка медицинских услуг и образования для частного бизнеса, сократить госрасходы на МВД и ФСБ, закончить чем-либо внятным реформу в Минобороны, приватизировать государственные медиа, отказать в госрасходах желающим нагреть руки на планах освоения Луны, равно как и заброшенных участков Восточной Сибири, осваивать которые не дешевле Луны. Всего этого добиваться можно и сейчас, и именно сейчас все это на порядок более актуально, чем летом 2008 года. Опять же,
сейчас самое время разбираться – нельзя ли побыстрее отказываться от того громоздкого социалистического наследия в «социальной сфере», которое во многом и определило глубину экономического кризиса в стране.
Однако госфинансирование бизнеса в этих условиях – шаг в прямо противоположном направлении. Недаром все «частно-государственное партнерство» в стране уже на старте свелось к почти чистому расходованию бюджета в интересах частных лиц: почему в случае антикризисной господдержки бизнеса все будет иначе? Не удивляйтесь: под тем же флагом «господдержки» очередная разновидность советской власти может быть построена уже в будущей пятилетке. Не страшно и поддержать Владимира Путина, если он по какой-то причине этого не желает. Если правительство в очередной раз повернется лицом к истинно социалистической точке зрения на господдержку бизнеса (что, увы, вполне вероятно к марту — апрелю), разворачиваться не придется.
