Цивилизация
Где еще так вольно дышит такой человек? Где еще именно ему везде дорога? Я имею в виду не тех, кто с утра до вечера горбатится на кусок хлеба с маслом или икрой (кому как повезет). И не тех, кто ищет, но пока не нашел возможность свой кусочек маслицем регулярно смазывать. Я – о других. Чей удел – стонать о тяжкой русской доле, но ничего не делать ни руками, ни головой, ни другими частями тела и органами, чтобы эту долю изменить в сторону более «масляную». Я о тех, кто составляет на наших просторах, несмотря на все усилия сделать из них не то что предпринимателей или, прости господи, мелких буржуа, а хотя бы работников, значительную (лично мне кажется порой, что большую, больше половины) часть населения – составляют сословие Быдла, которое политкорректно, впрочем, принято называть обобщенно, чохом — малоимущими.
Быть малоимущим, несмотря на реальную, каждодневную, по жизни унизительность и ущербность такого существования во времена уж более 10 лет как почившего советского социализма, на наших просторах по-прежнему гордо. Плохо, грязно, противно и тошнотворно. Голодно, наконец. Но гордо. Гордо стонать о собственной нищете. Гордо стенать на всю округу о том, что жрать в доме нечего, кроме самогона. Гордо жаловаться на болезни, заработанные тем же самогоном или нежеланием жить не как скотина. Если не гордо – то как минимум не зазорно. Гордо быть бедным.
Ладно стонать и стенать было бы уделом лишь убогих, «наскрось» больных беззубых старушек. Тех, кто действительно немощен, стар и болен настолько, что всем своим видом должен укорять античеловечное общество, пальцем не шевелящее ради того, чтобы помочь сирым. Что и отличает, между прочим, нормальное общество людей от первобытной стаи, убивающей больных и стариков, чтобы не мешали охоте и собирательству. Так нет же: жалкие мольбы не мнимых «больных» и мнимых «немощных» просто не слышны за громкими истеричными стенаниями здоровенных “малоимущих” бугаев и их не менее упитанных, жопастых дебелых сожительниц. Но не может же, даже несмотря на то что живем в суровых северных широтах, полстраны всерьез уповать на десятки разных льгот, потому как не тянут они, видите ли, почти ничего даже из того скудного набора, коим одарила их какая-никакая русская цивилизация. Они – бедные, они не зарабатывают даже на такие «блага»?
Платить за квартиру они не могут. За свет – не могут платить особенно. За газ. За проезд в метро и по суше. За детей своих, получившихся то ли от незнания тактико-технических данных презерватива, то ли по пьяной дури, когда угар уже вполне заменяет оргазм. За стариков своих же, которых советская власть – диктатура Быдла — как ввела в мир растений, так там и оставила еще до того, как сама сгинула. И несмотря на то что братва на темно-тонированных джипах и их друзья-партнеры из так называемой выборной власти и всяких там государственных дум начинают периодически залупаться и устраивать распальцовку – мол, мы хозяева жизни в новой России – они сильно заблуждаются. Не они. Может, они и делают расфуфыренно-презентационный вид, что правят, рулят, разруливают и разводят. Но общее движение задать они, увы, не в силах. Общее движение Родины задается не ими.
Подспудно это чувствуя, так называемые (мнимые) «хозяева» жизни буквально каждый божий день делают уважительные реверансы в сторону истинных хозяев страны – в сторону Быдла. Ни в одной стране мира в политической риторике не находится столько добрых, сочувственных, извинительных слов в адрес бездельников, лентяев, тупиц, генетических пропойц и бездарей, которые «крышуются» единым политкорректным словом «малоимущие». Наверное, оттого, что власть предержащие все время чувствуют себя виноватыми: мол, мы, бывшее быдло, а ныне элита, всеми правдами, а чаще неправдами, выбились «в люди», вы уж на нас не обижайтесь.
Ни в одной стране мира тема маргиналов, бездельников и прочего отребья не является главной темой, доминантой практически всех политических выступлений, рассчитанных, как это принято говорить, на массовую аудиторию. У нас в ходе предвыборных словесных базаров не принято призывать «вкалывать», не принято настаивать на том, что это неприлично — здоровым работоспособным людям не платить за свой дом, неприлично содержать его в дерьме, неприлично не стремиться больше заработать, больше узнать, большему выучиться. А прилично обогащаться своим трудом и пользоваться вследствие этого все более дорогими и качественными услугами и товарами. Прилично путешествовать, заработав, по дорогим курортам и открыто, не стесняясь, стремиться к этому. Прилично отдавать детей в хорошие и, если надо, дорогие школы, а не плохие – только потому, что плохие школы бесплатные. Прилично ездить на хороших машинах и одеваться в хорошую одежду…
Вместо этого такие избирательные кампании превращаются в убаюкивание быдла. Его убаюкивают, как истеричного избалованного младенца. Мол, не бойтесь, наши реформы не ударят по вам, по малоимущим, мы вам выпишем субсидии, мы вам обязательно дадим что-то на халяву. К чему это? Ведь все равно же врут. Во-первых, ударят, потому что реформы и рынок – это не за ради всеобщей халявы, а Бог ведь только создал людей равными, сказав им, что, мол, дальше – сами, сами… А во-вторых, не дадут и не выпишут, а если выпишут, то разворуют по дороге. Тогда к чему эти уговоры?
К примеру, на Камчатке бастуют нынче коммунальщики – сантехники, технички, дворники, прочие друзья жильцов. Жильцы, разумеется, примкнули. Лозунг один: «Хотим жить в дерьме!», в смысле – долой реформу ЖКХ. И не то чтобы что-то взамен предлагалось конструктивное, если уж реформа такая паскудная и грабительская (оно на то, конечно, похоже) – кооперативы жильцов, чтобы нанять себе лучших домоуправителей, лучших сантехников и лучших техничек и самим за ними следить, бригады из жильцов же санитарно-оздоровительные, чтобы в подъездах не мочились, почтовые ящики не поджигались, а лифты не уродовались. Нет, не надобно нам такого! Не надо ничего менять! Не тронь дерьмо, оно – родное. Власти, понятное дело, извиняются: да, вы правы, господа быдловатые жильцы, не надо платить вам за свою квартиру. Живите так. Подразумевается ведь: а то начнете платить да контролировать, куда да как мы эти денежки расходуем – непременно начнете обвинять в воровстве да бездарности. Так что мы уж лучше как-нибудь сами. Из вашего говна нашу конфетку поделаем.
В Калуге, правда, власти «осмелели»: пытаются ввести 100-процентную оплату жилья. Фанаты «халявы по-советски» ту же подсчитали и ужаснулись. Мол, как же так, семья из четырех человек будет платить за «трешку» аж 1763 рубля в месяц. А это – половина зарплаты типичного калужского «крепкого» пролетария. А еще, сетуют эти же страдальцы за народную халяву, одинокие бабушки, живущие в двух- трехкомнатных квартирах, будут просто обязаны ходить за субсидией (как и едва ли не половина мало зарабатывающих, бедных калужских жителей), поскольку квартплату они не потянут, а заниматься продажей-обменом большего жилья на меньшее им, бабушкам, видите ли, не с руки.
На эти трогательные истории, конечно, можно возразить, что, к примеру, в каком-нибудь Париже или же даже Сен-Мало бабушки, не могущие платить за две-три комнаты, все же либо пользуются помощью своих работоспособных и здоровых детей, либо съезжают в иные, более скромные квартирки. А семья из четырех человек, где здоровый папа не способен заработать даже 50 лишних долларов на квартплату, должна, как минимум, серьезно задуматься о состоятельности такого самца как мужчины. Кстати, на Западе вполне нормально, когда за квартиру платят не ползарплаты одного работающего в семье, а всю. А потом, постепенно втягиваясь в процесс зарабатывания денег на жилье, покупают себе дом с палисадом.
Или еще: задумали ввести «автогражданку». Чтобы если в вас въехал чудило на 20-летнем «Москвиче», то вам все же что-то причиталось. Опять стон: «А как же будут бедные пенсионеры платить 2000 рублей в год обязательного взноса?!» Да никак они не будут платить. И ездить – тоже не будут. Потому что так во всем мире: не можешь заплатить – не ездишь. Не можешь музыку заказать – кушаешь в тишине.
И лечить бесплатно надо только тех, кто не может заработать на лечение, пока здоров. Именно физически не может, а не по факту своей «не работы». А если ему мало платят на заводе, куда ходил делать комсомольскую карьеру еще его дедушка, то либо надо увольняться с такого завода, либо собираться в группы и идти бить морды его «манагерам».
Хотя, конечно, жаловаться на маленькую зарплату удобно. Удобно не срываться с насиженного годами места. Удобно не крутиться по 24 часа в сутки, а в свободное и рабочее время жаловаться на власть, что не кормит с ложки. Удобно, чтобы восемь часов и не более – и без пота. А чтобы отпуск – 24 рабочих дня. А за «р-р-абеначком» ходить по три года с содержанием и места и, пусть символического, но пособия. Удобно довольствоваться даже не малым, а меньше малого. Потому как – какой же с убогих и бедных спрос? Да никакого. А главное, они ни что не претендуют и даже такого права не имеют.
С быдлом оно ведь и верхам проще. Вот, к примеру, какие компенсации дядя Буш со товарищи велел выплатить жертвам терактов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне? По несколько сотен миллионов долларов. Это – вполне стандартные размеры, простите за цинизм, оценки человеческой души как работника (а не быдла), который примерно столько мог бы заработать для себя и своей семьи, не уйди он в мир иной досрочно. Такой же порядок и размеры компенсаций в случаях авиа- и автокатастроф и т.д.
Родственникам наших жертв авиакатастроф положено максимум 20 тысяч долларов. Это – исключение. Обычно – несколько сотен баксов. На похороны. Сумма компенсаций солдатам и офицерам, погибающим в Чечне за такую страну, не превышает месячного дохода среднего западного менеджера. Родным жертвам «Норд-Оста» выдали по несколько тысяч.
Дело не в цене. Дело – в оценке. Получается, ну о-о-очень дешевая страна.
