Китайское предупреждение

Буквально у всех на глазах китайская экономика стала важнейшим фактором мировой динамики: все с интересом обсуждают, что и почему там происходит, фондовые индексы во всем мире реагируют на снижение или повышение темпов роста в Китае.

Общей точкой зрения в последнее время стало то, что экономика Китая сильно разбалансирована и руководство страны должно немедленно предпринять самые серьезные меры для изменения механизма роста: снизить зависимость от экспорта и инвестиций, переориентироваться на потребительский спрос. Одним словом, сделать экономику более сбалансированной.

Этой позиции придерживаются и специалисты МВФ, которые недавно выпустили интересный доклад «China's Economy in Transition: From External to Internal Rebalancing», и ведущие американские эксперты по Китаю. Но вот мне пришлось услышать нетрадиционный взгляд на китайские проблемы от Юкон Хуанга из Вашингтонского центра Карнеги. Человек он более чем компетентный, несколько лет был директором Всемирного банка от Китая и, естественно, глубже понимает китайские проблемы со всей их спецификой.

Одним из самых ярких феноменов последних десяти лет стал резкий рост доли инвестиций в китайском ВВП. Многие эксперты приписывают этот факт политике центральных властей, которые будто бы хотели поддержать падавшие темпы экономического роста. Оспаривать сам факт невозможно; действительно, соотношение инвестиций к ВВП выросло — округляя цифры, с 40% в 2000 году до 50% сегодня. Юкон Хуанг подчеркивает, что этот процесс начался 2000 году, и утверждает, что его причина — статистический эффект массированного перемещения рабочей силы из деревни (запада) в город (восток).

Мощь урбанизации в Китае поражает: если в 2000 году в городах проживало 320 млн населения, то в 2006-м — уже 540 млн, а в середине 2012-го — 710 млн, каждый второй житель страны.

Естественно, никаких централизованных решений по этому поводу нет. Хотя китайские власти и строят определенные перспективы, связанные с дальнейшей урбанизацией, они не предпринимают, да, пожалуй, и не могут предпринимать никаких шагов в этом направлении — ключевым двигателем процесса урбанизации является гораздо более высокая производительность городского рабочего по сравнению с крестьянином.

Именно мощный резерв рабочей силы с адекватным соотношением цена/качество привлекает инвестиции в Китай. И ошибкой будет считать, что в современном Китае решение об инвестициях принимается правительством. Доля инвестиций, осуществляемых госкомпаниями (включая акционерные общества, где государство является контролирующим акционером), снизилась в 2000–2011 годах с 38 до 23%, в то время как доля частных компаний в объеме инвестиций выросла с 41 до 63%.

Юкон Хуанг приводит простой пример (смотрите таблицу): крестьянин, переезжая в город для работы на промышленном предприятии, получает доход в три раза больше, чем был у него в деревне (по статистике, это соотношение даже чуть выше — 3,2 раза; отмечу, что в Индии этот разрыв составляет 1,6 раза, и, возможно, именно поэтому ни индустриализация, ни урбанизация в этой стране практически не идут). Это позволяет ему повысить почти вдвое свое потребление, но при этом увеличить в 7,5 раза свои сбережения. И получается, что в его «личном ВВП» доля сбережений (инвестиций) возрастает до 50%.

Согласно китайской статистике, потребление рабочих, приехавших из деревни, почти на треть (на 31%) ниже, чем у «старых» городских рабочих.

«Деревенским» рабочим не предоставляется прописка в городе, им не разрешается покупать жилье, получать водительские права и покупать автомобили, они не получают доступа к медицине или образованию.

Это объективно заставляет их откладывать дополнительные сбережения для решения в будущем многих своих проблем.

Юкон Хуанг обращает внимание на то, что процесс роста доли инвестиций в ВВП наблюдался и в соседних азиатских странах, которые опережают Китай по стадии развития на несколько десятков лет (Япония, Корея, Тайвань). Поэтому в нем нет ничего удивительного. Более того, говорит он, в какой-то момент этот процесс останавливается и даже начинает двигаться в сторону роста доли частного потребления. В трех вышеназванных странах это происходило при уровне ВВП на душу населения в размере $12 000–15 000. Причем достижению этого уровня предшествует резкое повышение уровня урбанизации населения (до 80%), и в этом плане у Китая еще «все впереди».

Из всего этого Юкон Хуанг делает вывод о том, что никакой ребалансировки китайской экономики в ближайшее время не произойдет. Более того, если китайские власти попробуют реализовать такую политику, у них вряд ли что получится — затормозить объективные экономические процессы им не удастся. Ребалансировка китайской экономики, считает Хуанг, станет результатом экономического развития, а не инструментом экономполитики. По разным оценкам, 80-процентного уровня урбанизации Китай сможет достигнуть в 2020–2025 годах, и тогда доля инвестиций начнет снижаться, а доля частного потребления — расти. Подчеркну, речь идет именно о доле частного потребления в ВВП; само по себе частное потребление в Китае растет на 8–9% в год, что существенно выше, чем в других развивающихся странах.

И еще один тезис от Юкон Хуанга: в мире есть очень мало примеров, когда страны с низким уровнем развития прорывались в «высшую лигу». В последние 50 лет это те самые Япония-Корея-Тайвань, а полтора века назад — Америка.

Во всех этих случаях (от себя добавлю, что еще и в эпоху индустриализации в СССР) наблюдался, говоря языком МВФ, «несбалансированный рост» с явным перекосом в сторону доли инвестиций. Однако именно это позволило этим странам сделать рывок в своем развитии.

Почему я обо всем этом решил написать? Да очень просто: если Россия хочет играть значимую роль в мире в следующие 50 лет, ей «до зарезу» надо выйти на траекторию догоняющего развития. А для этого — нарастить долю инвестиций в ВВП процентов до 30 и удерживать на этом уровне лет 20-25-30. Но поскольку резерв урбанизации в нашей стране уже был использован (в одну реку нельзя войти дважды), то, простите за занудство, без улучшения инвестиционного климата в стране, без остановки оттока капитала, то есть национальных сбережений, за границу, без притока иностранных инвестиций этот сценарий нереализуем.

Точно так же нельзя говорить об улучшении инвестиционного климата в России, не говоря о независимом суде, о равенстве всех перед законом, о ликвидации силовиков и создании право(!)охранительных (!), т.е. охраняющих право, структур. И никакие «дорожные карты», предписывающие сократить затраты времени и бумаги на исполнение бюрократических процедур, не смогут этого заменить.