За деревьями леса не видно: что остановит хищения

Бизнес пока упрямо сопротивляется контролю за вывозом древесины в Китай

Русский лес будто заговоренный — победить хищнические рубки никак не удается. Потери оцениваются чуть ли не под триллион рублей. И все жалуются — кто на «черных лесорубов», кто на низкие цены, кто на невозможность аудита этого большого хозяйства, кто на нехватку инвестиций. Дошло до разговора о полном запрете экспорта кругляка, хотя есть более цивилизованные решения — от повышенных пошлин на вывоз до маркировки каждого спиленного бревна.

Российские лесорубы — в том числе «черные» — годами гонят кругляк в Китай, который, к слову, свой лес рубить не хочет. А нам — лишь бы угнаться за прибылью здесь и сейчас. Причем, покупают наши ресурсы китайцы вполне законно, но что происходит на территории самой России, не может понять никто.

Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко еще в феврале этого года на встрече с премьером Дмитрием Медведевым предложила приостановить экспорт леса-кругляка за рубеж, который вывозится из Сибири и Дальнего Востока преимущественно в Китай. Также Матвиенко призвала правительство проверить все договоры на аренду лесных угодий, сданных в аренду на 49 лет в 90-е годы прошлого века по бросовым ценам.

Рослесхоз сетует, что ему не хватит сил и средств, чтобы провести аудит всего лесного хозяйства. Временно исполняющий обязанности руководителя Федерального агентства лесного хозяйства Михаил Клинов в ходе ВЭФ заявил, что Рослесхоз тратит на обновление данных о запасах леса много средств, а потом эта информация годами не запрашивается пользователями — действующими и предполагаемыми арендаторами лесных угодий — и вроде бы становится никому не нужной. Поэтому он предложил привлекать к масштабной работе «по пересчету деревьев в лесу» коммерческих инвесторов.

Чтобы навести порядок, Матвиенко, в частности, призвала учитывать всю продукцию в системе ЛесЕГАИС — по аналогии с учетом алкогольной продукции, где видна каждая бутылка. Система существует с 2014 года и создавалась для контроля за происхождением и оборотом древесины. Пока выходит не очень. В конце января вице-премьер Алексей Гордеев заявил, что система должна быть усовершенствована и распространена на все сделки с древесиной и лесопродукцией. «Прошу с участием заинтересованных федеральных органов исполнительной власти разработать и представить в правительство концепцию функционирования необходимой системы маркировки древесины с учетом опыта маркировки товаров Центра развития перспективных технологий, действующей концепции создания и функционирования в Российской Федерации системы маркировки товаров средствами идентификации и прослеживаемости движения товаров, включая конкретизацию всех этапов и стадий маркировки древесины от ее заготовки до оборота, а также изделий из древесины», — говорится в поручении. По мнению Гордеева, это поможет в борьбе с черными лесорубами и теневым бизнесом.

Минприроды даже пытается привлечь самих китайцев к борьбе с российскими «черными лесорубами». «Генпрокуратурой зафиксированы факты поджогов леса с целью сокрытия незаконных вырубок. Хотелось бы остановить эту практику системно, поэтому уже состоялся ряд встреч с китайскими партнерами, в том числе министрами лесной промышленности, экологии и природных ресурсов, где прорабатывались варианты ужесточения мер против незаконно поставляемой древесины уже с китайской стороны», — говорил в интервью «Газете.Ru» министр природы Дмитрий Кобылкин.

Правда, навести порядок следует в первую очередь у нас — ведь китайцы покупают древесину по вполне легальным документам.

Лес, который попал в вагон на вывоз или загружен в фуру, уже не может быть нелегальным, рассказал управляющий директор Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой биржи Алексей Рыжиков. По его словам, в Сибири и на Дальнем Востоке работает хорошо поставленный рынок продажи документов на вырубку древесины — когда официально вырубленный лес сгнил или растащен, а документы целы и невредимы, их и продают. И в первую очередь, необходимо бороться именно с продажей таких документов.

В этом вопросе ранее премьер Дмитрий Медведев и Валентина Матвиенко возлагали надежды на маркировку — она уже обелила, например, рынок меховых изделий.

«Вот там, по сути, на каждое бревно должно ставиться электронное клеймо», — говорил глава правительства.

При нынешнем хищническом подходе пилить бревна в России не очень-то выгодно — в том числе китайским покупателям, которым нужно загружать собственные мощности. Государство уже дало заготовителям лесной продукции время на то, чтобы построить внутри страны перерабатывающие комплексы, чтобы не гнать за рубеж просто бревна, а производить внутри России и продавать за границу продукцию с высокой добавленной стоимостью, заявил замглавы Минпромторга Виктор Евтухов. Он отметил, что с 2023 года государство намерено ввести тариф на вывоз круглого леса за рубеж в размере 80% от вывозимой цены.

«Хотите продавать за рубеж лес в бревнах — пожалуйста. Но при этом платите за то, что у вас не хватило желания построить перерабатывающее производство в России», — отметил он.

А коммерческие инвесторы сетуют на дороговизну древесины в России. По словам одного из промышленников, чтобы древесина для производства продукции с добавленной стоимостью была выгодна, она должна стоить $25 за куб, а она стоит минимум $40. И к тому же в ней полно «некондиционной лиственницы».

А «экономика бревен» другая. Китайские покупатели часто жалуются на то, что они приобретают древесину в России дорого — по $250 за кубометр. А Федеральная таможенная служба часто отчитывается о том, что древесина вывозится по цене $32-40 за куб. — что называется, оцените разницу.

А откуда берется эта вывозная цена? Она складывается методом обзвона сотрудниками ФТС самих лесозаготовителей, которые какую цену хотят — такую и заявляют. «В этой ситуации ФТС можно лишь понять и простить», — отметил генеральный директор «Фонда развития Дальнего Востока и Байкальского региона» Алексей Чекунков. По его мнению, чтобы уйти от такого положения вещей, и нужна официальная цена, которая будет формироваться на биржевых торгах лесом. И естественно, лес на российской бирже должен быть легальным.

Между кем делится маржа между вывозной ценой и ценой покупки древесины в Китае — остается только догадываться. А поскольку покупатель в целом монополист, то и он может воспротивиться обелению отрасли. Так, временно исполняющий обязанности губернатора Забайкальского края Александр Осипов отметил, что какой бы ни была итоговая цена на бирже на лес, основной покупатель леса, например, в этом регионе — это две крупные китайские компании, и если они не посчитают нужным покупать древесину по цене выше, чем полагают справедливой, то и вся продажа леса за рубеж в этом регионе встанет.

Ущерб от «черных лесорубов», как подсчитали эксперты ОНФ, ежегодно составляет 100 млрд рублей (против 15 млрд, по официальным данным), говорил депутат Госдумы РФ Владимир Гутенев в середине сентября 2018 года. C учетом теневого экспорта древесины, нелегального экспорта пиломатериалов, необоснованных санитарных рубок и других напастей, преследующих отрасль, ежегодный ущерб с учетом недополученной прибыли составляет около 1 трлн рублей. Правда, кто-то эту прибыль получает — по обе стороны российско-китайской границы.