Цивилизация
Россия готова обсуждать вопрос о предоставлении контрольной доли в нефтегазовых проектах китайским партнерам, заявил на Красноярском экономическом форуме вице-премьер Аркадий Дворкович. Речь идет о стратегических месторождениях, за исключением шельфовых.
Дворкович отметил, что пока запросов со стороны КНР по стратегическим месторождениям не было. «Может быть, потому, что наши китайские друзья понимают, что для нас на этом этапе комфортнее работать в партнерстве 50 на 50 или 51 на 49%», — сказал вице-премьер.
«Но если будет запрос, мы его будем серьезно рассматривать, и я политических препятствий на данный момент не вижу, — подчеркнул Дворкович. — Есть отдельная тема — шельф, где мы приглашаем китайских партнеров как миноритарных, но по большинству других проектов таких ограничений нет».
В проектах на шельфе с китайцами планирует сотрудничать «Роснефть». В конце прошлого года глава Минприроды Сергей Донской сообщал, что госкомпания пригласила к разработке арктических запасов китайских партнеров, однако конкретные проекты не назвал. До этого сама «Роснефть» говорила об интересе китайских CNPC, CNOOC и Sinopec к арктическому шельфу. Конкретных соглашений пока не заключено, но ранее эксперты рынка прогнозировали, что китайские инвесторы могут получить долю, аналогичную той, которую получили другие партнеры «Роснефти» по Арктике (Statoil, Eni и ExxonMobil, вышедшая из сотрудничества с российской компанией из-за санкций), — 33,3%.
Зато «Роснефть» в ноябре прошлого года подписала рамочное соглашение о продаже CNPC 10% в проекте по разработке одного из крупнейших нефтяных месторождений — Ванкорского. Ванкор обеспечивает около 11% добычи «Роснефти» и порядка 4% всего производства нефти в России, общие запасы месторождения оцениваются примерно в 500 млн тонн нефти и конденсата. Ранее эксперты рынка говорили, что цена сделки может составить $1,5 млрд.
Помимо сотрудничества с «Роснефтью» китайская CNPC владеет 20% в газовом проекте «Ямал-СПГ», мажоритарным акционером которого является НОВАТЭК. Проект предусматривает строительство на Ямале завода по сжижению природного газа (СПГ) мощностью 16,5 млн тонн в год, а также инфраструктуры по хранению и отгрузке СПГ. Газ будет поступать с Южно-Тамбейского месторождения (запасы — 418 млрд куб. м газа и 15 млн тонн газового конденсата), принадлежащего НОВАТЭКу. Сделка была закрыта в январе 2014 года, ее сумма не оглашалась, однако, по неофициальным данным, она была близка к сумме, которую ранее заплатила за такую же долю в проекте французская Total, — $425 млн.
Несмотря на то что «Ямал-СПГ» реализует частная, а не государственная компания, осенью прошлого года Минэкономразвития признало проект стратегическим.
«Роснефть» отказалась комментировать вопрос о том, нужны ли компании китайские акционеры в ее проектах. «Газпром» и «Газпром нефть» на запрос не ответили. Представитель НОВАТЭКа напомнил слова совладельца компании Леонида Михельсона, который в январе говорил, что свою инвестпрограмму НОВАТЭК намерен закрыть собственными средствами, финансирование привлекается только под «Ямал-СПГ».
Ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев отмечает, что стратегических месторождений в нераспределенном фонде практически не осталось и вероятнее всего китайцам будут предложены доли в проектах, которые уже реализуются российскими компаниями.
«По нефти — это в первую очередь Юрубчено-Тохомская зона, где помимо собственно Юрубчено-Тохомского месторождения «Роснефти» (запасы оцениваются примерно в 321 млн тонн, кроме того месторождение имеет потенциал с точки зрения добычи газа. — «Газета.Ru») есть еще много проектов, где работают та же «Роснефть» и «Славнефть» (СП «Роснефти» и «Газпром нефти»)», — рассказывает Танкаев.
В газовом секторе, по словам Танкаева, наиболее очевидным вариантом представляются месторождения Восточной Сибири — Ковыктинское «Газпрома» (1,5 трлн кубометров) и Ангаро-Ленское месторождения ( 2 трлн кубов), в котором контрольный пакет принадлежит структурам совладельца НОВАТЭКа Геннадия Тимченко.
Но здесь китайцы вряд ли получат контрольный пакет. Танкаев указывает, что в газе Ковыкты и Ангаро-Ленского месторождений высоко содержание гелия, а этот элемент используется при строительстве двигателей для космических ракет.
«Но не стоит забывать, что есть хорошие перспективы открытия новых крупных месторождений в Восточной Сибири и на Севере Западной Сибири, — отмечает эксперт. — Кроме того, что касается нефти, есть много так называемых пограничных месторождений — запасы которых немного не дотягивают до 70 млн тонн (именно по достижению такого уровня месторождение переходит в разряд стратегических)».
Привлечение китайских инвесторов в нефтегазопромышленность России сопряжено с серьезными рисками, отмечает заведующий отделением востоковедения НИУ ВШЭ Алексей Маслов.
«Со стороны России это очевидно вынужденный шаг, Россия нуждается в китайских деньгах, — говорит Маслов. — Однако китайцы всегда играют вдолгую. Инвестиции КНР в нефтегазовую отрасль Казахстана поначалу не выглядели чем-то опасным, но сейчас 30–40% нефтяных промыслов в Казахстане контролируют именно китайцы».
Также Китай выгоден России как гарантированный потребитель энергоресурсов, но в этом случае, по словам Маслова, Россия оказывается прочно привязана к КНР, фактически отрезая от себя таких привлекательных партнеров в Азиатско-Тихоокеанском регионе, как Япония и Южная Корея.
«Кроме того, на данный момент потребление энергоносителей в КНР хоть и растет, но темпы роста его снижаются, что связано с замедлением в экономике страны, — рассказывает Маслов. — При этом уже сейчас Китай, например, получает крупные объемы газа из Туркменистана и Казахстана, так что поставками он более или менее обеспечен».
Это означает, что при переговорах позиция Китая будет сильнее российской и торговаться с китайцами будет сложно.
Помимо этого, масштабное вхождение китайских компаний в российскую нефтегазодобычу будет означать, что инициатива по диверсификации и углублению сотрудничества, а также по расширению товарооборота России и Китая окончательно забыта. По словам Маслова, сейчас российско-китайский товарооборот на 75% состоит именно из поставок природных ресурсов, в первую очередь нефти, газа и леса. И вместо выравнивания ситуации положение будет усугубляться.
«Опасения того, что Россия станет сырьевым придатком Китая, обретают под собой все более реальную почву», — указывает Алексей Маслов.