Цивилизация
Турция ведет переговоры с южнокорейской компанией о фактически спасении своей танковой программы «Алтай», развитие которой сопровождается задержками производства, пишет Defense News.
Новый турецкий танк был назван в честь генерала армии Фахреттина Алтая (1880-1974), командовавшего 5-м кавалерийским корпусом во время войны за независимость Турции 1919-1923 годов.
«Эта программа столкнулась с серьезными задержками из-за невозможности доступа к таким важным компонентам, как двигатель, трансмиссия и броня»,
— сообщил Defense News сотрудник отдела закупок в Турции.
В 2019 году канцелярия президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана включила в правительственном документе танк «Алтай» в список образцов вооружения и военной техники 2020 года. В своем выступлении в октябре 2019 года Этхем Санджак, старший акционер турецко-катарской компании BMC, предприятия-изготовителя «Алтая», сказал, что танк будет принят на вооружение в течение 24 месяцев.
Однако уже сегодня очевидно, что этот прогноз был излишне оптимистичен. В обнародованной ранее в этом месяце инвестиционной программе канцелярии президента до 2021 года не упоминается даже сам «Алтай», не говоря уже о поступлении танка на вооружение.
Согласно источнику, знакомому с программой «Алтай», компания BMC вела переговоры с Hyundai Rotem для решения проблем, связанных с отсутствием иностранных технологий для танка, который турецкие официальные лица часто изображают как полностью национальный.
Южнокорейская компания ранее строила системы общественного транспорта в Анкаре и Адане, переход через Босфор в Стамбуле, а также системы легкорельсового транспорта в Стамбуле и Измире.
Источник Defense News сообщил, что компания BMC через Hyundai Rotem ведет непрямые переговоры с еще двумя южнокорейскими концернами в области оборонных технологий: производителем двигателей Doosan и предприятием S&T Dynamics, занимающимся автоматическими трансмиссиями.
Южная Корея столкнулась с аналогичными проблемами в ходе серийного производства своего основного боевого танка K2 Black Panther («Черная пантера»). В свое время его поступление на вооружение в корейскую армию было отложено из-за проблем с двигателем и трансмиссией.
Первые 100 единиц K2 Black Panther были построены с двигателем Doosan мощностью 1500 лошадиных сил и автоматической коробкой передач S&T Dynamics. По второму контракту танки начали поставляться в конце 2016 года. Но после того, как трансмиссия S&T Dynamics не прошла испытания на долговечность, Управление программы оборонных закупок Южной Кореи объявило, что вторая партия будет иметь «гибридный» силовой агрегат, состоящий из двигателя местной разработки и немецкой трансмиссии фирмы RENK.
Ранее Турция надеялась установить на «Алтай» немецкий двигатель компании MTU и трансмиссию RENK, но переговоры с производителями за последние пару лет не увенчались успехом из-за федерального эмбарго на поставки оружия в Турцию. Германия — одно из ряда европейских правительств, которые ограничили экспорт в Турцию из-за участия Анкары в сирийской гражданской войне.
Похожая проблема касается и предполагаемой брони для «Алтая». Турция надеялась, что французские технологии по броне будут по-прежнему доступны после первоначальной партии из 40 единиц. Но недавняя политическая напряженность между двумя странами из-за турецкой разведки углеводородов у берегов Кипра поставила этот замысел под угрозу.
Источник, знакомый с программой «Алтай», сказал, что теперь броня будет производиться на месте в рамках государственно-частного партнерства.
Программа «Алтай» стартовала в середине 1990-х годов, но только в ноябре 2018 года турецкое правительство предоставило компании BMC многомиллиардный контракт на запуск танка в серию. В тендере фирма ВМС победила компанию Otokar, которая уже изготовила четыре прототипа «Алтая» по госконтракту.
Контракт предусматривает производство начальной партии из 250 единиц, материально-техническое обеспечение жизненного цикла, а также создание подрядчиком технологического центра танковых систем и обеспечение их эксплуатации. В дальнейшем в рамках контракта компания BMC спроектирует, разработает и изготовит танк с беспилотным устройством управления огнем.
В контракте говорится, что первый танк «Алтай» должен сойти с конвейера в течение 18 месяцев. Оппозиционные партии в турецком парламенте обвинили правительство в многочисленных задержках серийного производства, но официальные лица по закупкам утверждают, что 18-месячный срок будет применяться уже после начала производства первого танка.
Программа «Алтай» разбита на две фазы: Т1 и Т2. T1 охватывает первые 250 единиц, а T2 — усовершенствованную версию танка.
Турция планирует в конечном итоге произвести 1000 танков «Алтай», за которыми последует беспилотная версия.
Сделка вызвала политический резонанс, особенно после того, как администрация Эрдогана бесплатно сдала в аренду принадлежащий военным завод танков и башен на Мраморном море компании BMC сроком на 25 лет.
Этот шаг вызвал обвинения в кумовстве, поскольку акционер BMC в то время был высокопоставленным членом Партии справедливости и развития Эрдогана.
Независимый турецкий аналитик по вопросам обороны Озгур Экси поставил под сомнение решение о выделении морского завода для производства танков. «В случае войны завод по производству танков «Алтай» может стать легкой мишенью для вражеского огня», — сказал он.
«С самого начала турки не планировали самостоятельно справляться с задачей создания основного боевого танка и пригласили для технической поддержки южнокорейскую Hyundai Rotem, известную прежде всего по танку K2 Black Panther. Наравне с Rotem турецкие оружейники рассматривали немецкую KMW, но требование полностью передать технологии Leopard 2 были отвергнуты немцами», — рассказал «Газете.Ru» директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов.
Как отметил эксперт, фактически турецкая боевая машина представляет собой глубоко модернизированный (и упрощенный) корейский танк К2 — до 60% технологий были напрямую позаимствованы у K2 Black Panther.
Трудности при создании танка «Алтай» во многом носят объективный характер, подчеркнул специалист. Главная турецкая проблема — полное отсутствие опыта танкостроения. К примеру, силовой установки собственной разработки у турецких инженеров нет. Вначале предполагалось установить на «Алтай» немецкий турбодизель MTU Friedrichshafen мощностью 1500 л.с., однако в Берлине ясно дали понять, что из-за санкций с поставками этого двигателя могут быть проблемы. Трансмиссия у турецкого танка, к слову, также импортная — немецкая RENK. И с ее поставками тоже могут вопросы.
В итоге контракт на разработку силовой установки и трансмиссии в феврале 2018 году отдали турецко-катарской компании ВМС. Двигатель планируют создать мощностью 1800 л.с. с минимальным привлечением импортных комплектующих. Это должно придать 60-тонной машине приемлемую динамику в пределах максимальных 70 км/ч. Именно вопрос силовой установки и трансмиссии является главным, из-за чего с таким опозданием к середине 2018 года «Алтай» встает на сборочный конвейер компании BMC.
По мнению Пухова, несмотря на то что турецкий «Алтай» позиционируется как «танк будущего», он является, по сути, аналогом существующих танков третьего поколения. Ничего перспективного и прорывного в этой боевой машине нет. Ни пушка, ни системы защиты, ни силовая установка не соответствуют современным и перспективным требованиям к бронетехнике. Тем не менее, как только турки решат проблему с силовыми установками, «Алтай» будет постепенно заменять танки Leopard и M60 в турецких бронетанковых войсках и, вполне возможно, будет поставляться на экспорт.
