Цивилизация
Несмотря на то что международною сообщество признает самопровозглашенную Нагорно-Карабахскую Республику (НКР) азербайджанской территорией, Армения предсказуемо продолжает способствовать провалу попыток политического урегулирования. Так, по оценкам ряда экспертов, с июля текущего года Ереван предпринимал по меньшей мере три попытки для эскалации тлеющего конфликта.
Первый из этих инцидентов начался 12 июля, когда произошли так называемые «Тавушские столкновения» — вдоль села Мовсес в Тавушской области Армении и села Агдам в Товузском районе Азербайджана. Тогда Ереван свои атаки вне зоны Нагорного Карабаха – впервые за долгие годы — попытался объяснить тем, что якобы диверсионно-разведывательная группа (ДРГ) Азербайджана на УАЗе совершила попытку пересечь пограничную линию, в результате чего Армения открыла огонь. Странность версии о «разведрейде в полный рост» тогда подметил даже сам Пашинян: в ходе заседания правительства он засомневался, что в Баку решили таким своеобразным образом продвинуться вглубь линии фронта.
Однако затем попытки подогреть ситуацию продолжились: Минобороны Азербайджана всё лето рапортовало о попытках заброски на свою территорию армянских ДРГ. В итоге 23 августа, когда в плен был взят Гурген Алавердян, командир одной из групп в Геранбойском районе, спикер минобороны Армении Шушан Степанян поспешила озвучить необычную для квалификации войскового разведчика версию: офицер пропал, потому что заблудился из-за плохой погоды «при проверке боевых позиций».
Третий инцидент произошел как раз утром 27 сентября. При этом признаки подготовки провокации ощущалась заранее. Армянские СМИ активно раскручивали информацию о переброски Турцией из Сирии «наемников из дивизии «Хамза», что не выдерживает критики в виду позиционных боев на фронте. Да и именно Армения оперативно ввела военное положение и объявила всеобщую мобилизацию еще днем 27 сентября. Косвенным признаком подготовки к эскалации является и то, что Пашинян еще 11 сентября продлил карантин в стране до 11 января 2021 года. Хотя, как правило, руководители государств воздерживаются от таких долгосрочных мер, понимая необходимость давать стимул проседающей в «ковидный» период локальной и мировой экономик.
Азербайджанская сторона призвала гражданское население на оккупированных территориях держаться подальше от военных объектов и сообщила о потерях в технике, хотя и предсказуемо не такие большие, как заявлял Ереван.
Минобороны Армении, в свою очередь, не признает потери из-за мешающих подсчётам «интенсивных боёв», зато с удивительной оперативностью в цифрах ведёт «статистику» подбитой технике Азербайджана. Однако под напором местных журналистов официальный представитель ведомства Арцрун Ованнисян был вынужден признать, что «не правильно говорить, что у нас вообще нет потерь и не будет».
То, что провокации на границе и на линии соприкосновения в Нагорном Карабахе, продолжаются, весьма показательно.
Пашинян, пришедший к власти на волне «протестного голосования», пока не может похвастаться успехами на посту премьера. Во-первых, глава кабмина сталкивается с серьёзными проблемами внутри страны: перестановки в силовом аппарате, которые привели к назначению сомнительных кадров на руководящие должности, активизировали протестную волну и среди населения, и среди политической оппозиции. Во-вторых, свою роль играет и пандемия коронавируса, с которой Ереван справляется крайне плохо, — показатели по заболеваемости в Армении одни из худших на постсоветском пространстве.
В этих условиях Пашинян ожидаемо разыгрывает карту «внешней угрозы», но, к сожалению для него, этот метод не даёт эффекта. ОДКБ, к которой постоянно апеллирует армянский премьер, не спешит ввязываться в двусторонний конфликт, и причина вполне ясна: именно нынешний глава правительства Армении в своё время активно «топил» за выход из Организации, а затем тормозил процесс назначения её нового главы.
Второй путь, которым желал бы пойти Пашинян, — втянуть в конфликт Россию, которая имеет военный объект на территории республики. Но и тут у него не всё гладко. В вопросе Нагорного Карабаха Москва последовательно выполняет роль медиатора, не принимающего чью-либо сторону. Несмотря на союзнические отношения с Арменией, Кремль неоднократно указывал и на стратегическое партнёрство с Азербайджаном.
Более того, российское руководство не может не замечать и откровенно русофобских настроений, царящих в Ереване и имеющих вполне конкретные последствия, вплоть до претензий к «дочке» РЖД, действующей на армянской территории. Не секрет, что Пашинян с приходом к власти привёл в руководство страны множество ярких прозападных фигур, которые связаны с США не только мировоззренчески, но и финансово — в том числе, через фонд Сороса. Армянские власти также не спешат пресекать антироссийские выступления (подобные тем, что были в прошлом году) и в целом сквозь пальцы смотрят на националистов, постоянно недовольных Москвой.
При этом Азербайджан остаётся стратегическим партнёром России, а также важным буфером в отношениях Москвы и Анкары. Подобная ситуация оставляет для армяно-азербайджанского конфликта лишь один выход — переговоры, от которых Ереван официально не отказывается, но и не форсирует их. Удачное контрнаступление ВС Азербайджана может вернуть Ереван за стол переговоров - с ужесточением борьбы с внутренней оппозицией Пашинян заметно уходил от любого диалога с Баку даже с участием посредников.
