Цивилизация
Участники заседания коллегии Минобороны РФ 17 сентября обсудили план мероприятий по реализации Основ государственной политики в области мобилизационной подготовки и мобилизации на период до 2030 года. Помимо этого, были рассмотрены вопросы, касающиеся выполнения планов деятельности Восточного военного округа и Северного флота на 2019-2025 годы.
Если обратиться к теории вопроса (без этого будет трудно понять, что же обсуждали на Коллегии Минобороны), то перевод Вооруженных сил с мирное на военное время является частью стратегического развертывания ВС.
Оно включает (помимо перевода) оперативное развертывание войск (сил) на театрах военных действий, стратегические перегруппировки из внутренних районов страны на театры военных действий, развертывание первоочередных стратегических резервов.
Перевод Вооруженных сил с мирного на военное время осуществляется согласованно с переводом экономического комплекса страны, а приведение Вооруженных сил в боевую готовность осуществляется с проведением мобилизации (мобилизационного развертывания) войск и сил флотов. В этот же период проводится непосредственная подготовка ВС к выполнению боевых задач по планам первых операций.
Мобилизация Вооруженных сил, как известно, представляет собой планомерный, заранее подготовленный перевод войск (сил) на организационно-штатную структуру военного времени, их доукомплектование (отмобилизование) в установленные сроки личным составом, дообеспечение вооружением, военной техникой и пополнение материальными средствами за счет запасов накопленных в мирное время или поступающих из экономического комплекса страны всех видов ресурсов, формирование новых соединений и частей, а также быстрое слаживание развертываемых войск (сил).
Каждое слово, каждая строчка в этом определении на современном этапе развития страны и Вооруженных сил вызывает вопросы, на которые сегодня, пожалуй, нет однозначных ответов.
К примеру, доукомплектование личным составом. Призвать из запаса военнообязанных в ходе общей (или частичной) мобилизации сравнительно легко, но вот уровень подготовки этих кадров, их профессионализм и немедленная готовность к выполнению боевых задач по предназначению не так однозначна.
Или, к примеру, «дообеспечение вооружением, военной техникой». В этом случае надо полагать, что это оружие хранится, к примеру, на базах хранения вооружения и военной техники. Однако в настоящее время современного и перспективного вооружения не хватает даже для укомплектования частей и соединений постоянной готовности ВС РФ (особенно Сухопутных войск), и по-прежнему стоит задача довести этот уровень до 70%.
Иными словами, запасов нового оружия на складах нет. А передавать в особый период в войска устаревшую технику на практике означает ставить нашу армию в заведомо невыгодные условия на поле боя.
К этому надо добавить, что хранить современное вооружение на открытых площадках в условиях нашего климата попросту нельзя. После первой же зимы сложная радиоэлектронная техника выйдет из строя. Это оружие надо содержать в закрытых и отапливаемых хранилищах. А если представить себе, что такие фонды все же имеются, то сразу появляется другой вопрос. К примеру, создали запасы зенитных ракетных комплексов и систем, средств разведки, связи и радиоэлектронной борьбы, потратив на это довольно крупную сумму денег. Однако дело в том, что сегодня электронно-компонентная база развивается столь быстрыми темпами, что уже через несколько лет все эти запасы могут устареть.
Или рассмотрим словосочетание «за счет запасов, накопленных в мирное время». Обмундирование и стрелковое оружие, например, не испортится. А все остальное имеет свои сроки годности. И только довели уровень запасов тех или иных материальных средств до требуемого уровня, а их уже надо «освежать».
И, наконец, достаточно острый вопрос — «формирование новых соединений и частей». Если нет в достаточном количестве современного вооружения для частей и соединений армии мирного времени, то, естественно, его не будет и для вновь формируемых полков и дивизий.
К тому же, тут надо учитывать еще один нюанс: сроки создания отдельных образцов современного вооружения и военной техники весьма длительны. К примеру, первый корабль после начала войны флоту в самом лучшем случае удастся получить через несколько лет. А первый полк истребительной авиации поступит на фронт при самых благоприятных обстоятельствах через полгода, да и то он будет укомплектован боевыми машинами и пилотами, собранными с учебных центров.
Нет однозначного ответа и на вопрос, станет ли вооружение и военная техника поступать в армию и на флот в достаточных количествах с предприятий промышленности по плану так называемого расчетного года.
В современной войне понятие тыла очень условно, и вполне возможно, что практически все предприятия ОПК страны окажутся под ударами средств поражения вероятного противника и не смогут обеспечить серийное производство оружия.
В этом случае вполне правомерен вопрос — а может, от мобилизационной подготовки и разработки мобилизационного плана отказаться в принципе? Однако армиями мирного времени войн не выигрывают. А, в свою очередь, содержать в настоящее время вооруженные силы, укомплектованные по штатам военного времени, тоже нереально.
Рассмотрим это на примере частей и соединений тыла Вооруженных сил. К примеру, там есть такие термины как стратегический тыл, оперативный тыл и войсковой тыл. Сугубо по экономическим причинам в мирное время целесообразно содержать органы оперативного тыла (не говоря уже о стратегическом) на уровне не более 10-15%. В противном случае любое государство просто рухнет под бременем подобных расходов. В мирное время нет необходимости содержать, к примеру, развернутые по штатам военного времени тыловые базы фронтов, дорожно-комендантские и автомобильные бригады, передовые и тыловые госпитальные базы.
Поэтому в той или иной степени мобилизационное развертывание Вооруженных сил императивно необходимо. Пока концептуально оно ничем не отличается от модели советских времен. Однако, по всей видимости, период существенных преобразований в этой сфере более чем назрел. К примеру, пока нет ясного ответа, как обеспечить в мирное время хотя бы минимальный резерв летного состава Воздушно-космических сил или других специалистов, самым существенным образом определяющих боевую готовность Вооруженных сил и каким образом поддерживать их умения и навыки на требуемом уровне в мирное время.
Вполне возможно, что назрел переход к созданию так называемой Армии резерва, где все проблемные вопросы будут решены с необходимой эффективностью и результативностью. Это формирование не должно выделяться какими-то раздутыми штатами и непомерной численностью. В войне будущего нам вряд ли понадобиться призыв в ряды Вооруженных сил 39 млн человек, как это было в период Великой Отечественной войны. Однако формирование Армии резерва, подготовка и содержание в ее составе соответствующих специалистов потребует немалых средств, которых, как известно, в настоящее время попросту нет. А подкраска мобилизационной модели советского времени в современных условиях малоэффективна.
Вопросы мобилизационной готовности государства обычно имеют наивысший гриф секретности. Нельзя исключать, что именно вышеперечисленные проблемы обсуждались на сегодняшней Коллегии Минобороны. В частности, министр обороны РФ Сергей Шойгу заявил, что военное ведомство занимается повышением мобилизационной готовности армии и флота по плану, увязанному с мероприятиями других государственных органов.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Биография автора:
Михаил Михайлович Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru», полковник в отставке.
Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976),
Военную командную академию ПВО (1986).
Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983).
Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988).
Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992).
Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).
Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).
Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).
