Цивилизация
«Ваша очередь, доктор»
15 марта 2011 года по всей Сирии прошел «День гнева». Демонстранты вышли на улицы с требованием освободить 15 сирийских подростков, которые были арестованы за антиправительственные граффити. Они написали на стене в городе Дараа на юго-востоке страны «Ваша очередь, доктор» (у президента Сирии Башара Асада медицинское образование, он получил специальность врача-офтальмолога).
«Ваша очередь, доктор», — скандировали протестующие.
В начале 2011 года арабский мир охватила волна протестов, получивших название «арабская весна». Демонстрации в Сирии были вдохновлены успешными восстаниями в Тунисе и Египте.
Спустя три дня после «Дня гнева» во время разгона демонстрации в Дераа полиция открыла огонь по толпе. В результате были застрелены четыре демонстранта, которые, как свидетельствуют многочисленные данные, были безоружны.
Убийства в Дераа 18 марта стали катализатором затяжной гражданской войны.
Конфликт унес жизни около 500 тыс. человек, более миллиона человек были ранены. Более половины довоенного населения Сирии — около 12 млн человек — бежали из страны или покинули свои дома. За семь лет конфликта в Сирии выросло целое поколение детей, которые не видели ничего, кроме войны.
Гражданская война породила огромное множество боевых фракций разного уровня радикальности, которые боролись как с режимом Асада, так и друг с другом. На этом фоне происходит становление «Исламского государства» (запрещено в России), одной из самых многочисленных и жестоких террористических группировок в современной истории. Расцвет ИГ пришелся на 2014 год, когда боевики группировки захватили значительную часть территории Сирии и Ирака и провозгласили на них халифат.
Изменение баланса сил
Осенью 2014 года бомбардировки территорий, контролируемых ИГ, начинает авиация международной коалиции во главе с США (действует без согласования с сирийскими властями). Спустя год военную интервенцию в Сирии начинает Россия, которую ранее попросил о помощи Асад.
Поворотным моментом в войне, который изменил расклад сил в пользу Асада, стала битва за восточный Алеппо, который при помощи российской авиации и поддерживаемых Ираном сухопутных войск удалось полностью освободить от боевиков.
В результате боевых действий были разрушены целые кварталы. Даже в тех городах, в которых боевые действия официально закончились — в Хомсе, Алеппо и Ракке, — разрушенные районы до сих пор лежат в руинах. Международные НПО неохотно выделяют деньги на восстановление территорий, перешедших под контроль сирийских властей.
Мирные жители восстанавливают разрушенные города своими силами, рассказала «Газете.Ru» жительница Алеппо. Сейчас она вместе с другими жителями занимается ремонтом разрушенной школы. Другую работу в городе найти сложно, сетует она.
На 2018 год приходится одна из самых кровавых глав сирийской войны. В ходе трехнедельных бомбардировок в Восточной Гуте, пригороде Дамаска, погибли более тысячи человек. Восточная Гута стала одним из первых районов Сирии, над которыми установила контроль вооруженная оппозиция в первые годы войны. В 2013 году правительственные силы окружили район, но так и не смогли отбить его у боевиков. С тех пор Восточная Гута находилась в осаде.
В том же году в Восточной Гуте были совершены атаки с применением зарина и хлора — одни из самых вопиющих случаем применения химического оружия в современной истории. Жертвами химической атаки, по разным данным, стали от 300 до 1700 человек. Боевики и сирийские власти обвинили в случившемся друг друга.
Способность режима к выживанию
За семь лет конфликт в Сирии трансформировался: изменился состав вовлеченных в него государств, роль и характер внешнего воздействия, деформировалась внутриполитическая ситуация, в определенной степени стал другим фактор исламизма или политического ислама. Местная специфика во многом стала нести преобладающий характер. Конфликт перерос в конфронтацию с традиционными игроками, которые определяли ситуацию в регионе в прошлом, и начал приобретать то состояние, которое он имел до 2011 года, то есть превращаться в конфликт между этническими и конфессиональными группами, считает преподаватель НИУ ВШЭ и эксперт Российского совета по международным делам (РСМД) Григорий Лукьянов.
«Ранее в истории Ближнего Востока добиться политического консенсуса удавалось тем, кто, опираясь на свое военное превосходство, мог в какой-то момент заморозить ситуацию и принудить всех к миру.
Сейчас мы снова приблизились к этому положению, когда официальные власти в Дамаске при внешней поддержке получили то самое военное превосходство, которое сегодня позволяет режиму рассчитывать как на выживание, так и на сохранение доминантного положения», — объяснил он «Газете.Ru».
Это не означает, что расклад в Сирии не изменится, отметил востоковед. «Но режим продемонстрировал свою способность выживать. Оказалось достаточно много акторов, которые заинтересованы в его сохранении, а также в той модели, которую он предлагает», — добавил он.
Гуманитарная катастрофа
В военном плане Сирия сейчас представляет собой гуманитарную катастрофу, однако на данный момент становится очевидно, что вероятность распада страны либо отдалилась, либо полностью себя изжила, считает Лукьянов.
«Сегодня очевидно, что большая часть внутренних игроков и внешних акторов заинтересованы в сохранении целой Сирии. Но так как большинство акторов не может навязать свою волю другим, это стимулирует стороны к сотрудничеству», — отметил он.
Война прямо влияет на среду обитания человека и угрожает возможности восстановления в Сирии нормальной жизни, отметил эксперт.
«Население просто не сможет вернуться сюда и восстановить довоенный уровень жизни и уровень социально-экономического развития.
Это сможет привести к тому, что, помимо неразрешимой в долгосрочной перспективе проблемы палестинских беженцев, появится еще одна неразрешимая в долгосрочной перспективе проблема сирийских беженцев, которые прямо влияют на ситуацию в странах граничащих с Сирией (Ливан, Иордания, Турция)», — пояснил он.
Альянс России, Турции и Ирана
Одним из последствий сирийского кризиса также стало появление таких альянсов, как Россия и Иран, а также Россия и Турция, которые существуют не благодаря, а вопреки тем различиям, которые есть в позициях этих стран по Ближнему Востоку, считает востоковед.
«Сирийская проблема может как разъединять страны в регионе, так и соединять их. Кооперация Ирана и Турции с Россией может поменять положение в регионе, в котором нет ничего, кроме бездейственной Лиги арабских государств. Сирийский конфликт, как и любой конфликт в регионе, с одной стороны, представляет опасность, а с другой — открывает возможность для того, чтобы изменить что-то в лучшую сторону», — говорит Лукьянов.
Нерешенность конфликта в Сирии, продолжающегося уже восьмой год, демонстрирует возрастающую слабость как международных институтов, так и региональных структур, которые не могут адекватно и быстро реагировать на такие проблемы, считает советник директора Российского института стратегических исследований (РИСИ) Елена Супонина.
«Это лишний раз напоминает о том, что
ни ООН, ни Лига арабских государств не справляются с новыми вызовами. Однако в ближайшее время никаких альтернативных структур создано не будет, и появляющиеся форматы будут носить больше ситуативный, тактический характер, нежели стратегический», — считает она.
Даже альянс России, Турции и Ирана, показавший свою способность выдвигать политические инициативы по Сирии и воплощать их в жизнь, вряд ли преобразуется во что-то более долговечное, чем нынешнее партнерство в рамках переговоров в Астане, отметила Супонина в разговоре с «Газетой.Ru».
«Происходящее показало, что в регионе есть силы, влияющие на ситуацию. В первую очередь это Иран, Турция и Израиль. Но о новых альянсах говорить пока не приходится, слишком нестабильна ситуация», — резюмировала она.
