Цивилизация
— На днях с космодрома в Плесецке был запущен очередной военный спутник, о котором официально не сообщалось ничего. По неофициальным данным, это разведывательный спутник «Барс-М». Скажите, в США запуски военных спутников окутаны такой же завесой тайны?
— На мой взгляд, в последние годы произошло сближение информационной политики: все меньше разницы между тем, как США освещают подобного рода миссии, и тем, как это делается в России. И там и здесь объявляется факт пуска, мы знаем, что в современном мире это невозможно скрыть. Кроме того, есть международные соглашения, по которым обо всех космических запусках объявляется, и обе стороны это делают. И хотя особенности самих космических аппаратов не раскрываются,
надо сказать, что российские власти в последние годы предоставляют много информации, даже больше, чем США.
Хороший пример — это кампания в Сирии, в ходе которой на всевозможных брифингах рассказывалось, какие средства и даже какие конкретно аппараты использовались для разведки. Многие обозреватели и эксперты были удивлены степенью открытости. Кроме того, на Западе есть целый ряд независимых наблюдателей, которые специализируются на американских военных миссиях, как правило, они дают СМИ достаточно информации. Помимо этого есть много людей, которые отслеживают орбиты спутников, а по характеру орбиты аппарата можно сделать много выводов о его поведении и назначении. Однако минобороны США о военных аппаратах дает еще меньше информации, чем российские источники.
Что касается отказов на орбите, то, если аппарат выходит из строя, об этом может не сообщаться и на Западе. Хорошим примером стал аппарат, несколько лет назад перехваченный ракетой, запущенной с корабля.
Тогда лишь по факту перехвата спутника сообщили, что он вышел из строя и перехват его был сделан, чтобы предотвратить сход с орбиты и падение на землю, согласно официальному объяснению.
— Сколько стран в мире имеют военные спутники?
— Все страны, занимающиеся космической деятельностью, могут приложить ее результаты к военным целям. Ведь любой аппарат дистанционного зондирования земли — это то, с чего, как правило, начинается любая космическая деятельность страны. И любой такой аппарат может использоваться для военных целей — разведки, наблюдения, планирования каких-то операций и независимого обзора какого-то региона планеты.
— Как изменились темпы запусков военных аппаратов в России в последние годы?
— Можно однозначно сказать, что по сравнению с 90-ми годами есть увеличение темпов, мы знаем, что Россия является лидером по количеству запусков в мире. Высокий процент этих запусков — коммерческие, с иностранными полезными нагрузками, однако доля федеральных пусков за последние годы увеличилась. Их число по-прежнему меньше, чем в разгар «холодной войны», однако здесь имеет значение один немаловажный фактор:
аппараты советского периода нужно было менять намного чаще, они требовали периодической замены, поскольку не могли передавать информацию цифровым способом.
Поэтому простое сравнение числа не совсем корректно: сегодня никто не стремится запускать по 10 спутников в месяц, и вполне достаточно замены спутников, которые должны и могут работать долгие годы на орбите.
— Какие основные задачи решают чисто военные космические аппараты?
— Основное — это, конечно, разведывательные спутники, аппараты для наблюдения поверхности. Они, в свою очередь, подразделяются на спутники оптической разведки, про которые иногда шутят, что они могут читать номера машин, и спутники радиотехнической разведки, которые «слушают» радиосигналы.
Есть спутники раннего предупреждения о ракетном нападении, датчики которых работают в инфракрасном диапазоне и могут засекать факелы ракетных двигателей.
Это очень важное звено, которое работает в тесной связке с наземными средствами обнаружения. Естественно, как и в гражданской отрасли, военные имеют свою параллельную систему связи, навигации. Тот же ГЛОНАСС имеет двойное назначение, он может работать как для военных, так и для гражданских пользователей. Есть спутники-ретрансляторы, которые передают сигналы, в том числе от других космических аппаратов. Кроме того, спутники предсказания погоды также важны для планирования военной деятельности.
— Правда ли, что в наш цифровой век Россия до сих пор запускает разведывательные спутники, снимающие на фотопленку и сбрасывающие результаты работы на Землю в капсулах?
— Начнем с того, что подобной схемой пользовались и США, достаточно вспомнить детали обороной программы Corona. Их аппараты снимали на широкоформатную фотопленку, потом эта пленка в капсуле спускалась на парашюте, и ее подхватывали самолетом. Советские аппараты были куда более громоздкими, для этого использовался аналог корабля «Восток», который применялся еще для запуска Гагарина и других космонавтов. Похожий аппарат «Зенит» вместо пилотируемой кабины нес фотоаппараты, их также выводила на орбиту ракета Р-7. Это происходило в 1960-е годы, затем эти аппараты неоднократно модифицировались. Следующим поколением были спутники «Янтарь», которые использовались много лет, в том числе и до настоящего времени, под разными названиями, хотя идея, архитектура аппарата оставалась той же.
Это большая капсула, которая накапливала отснятую пленку. Капсула соединялась с большим телескопом, производившим съемку. Пленка передавалась в другие небольшие капсулы (их число зависело от модификации аппарата), которые периодически сбрасывались на землю на парашюте. Каждая такая капсула напоминала маленький космический корабль — имела свой тормозной двигатель, систему ориентации и т.д. Когда пленка заканчивалась, главный аппарат также сходил с орбиты и возвращал оставшиеся материалы на землю.
Если все шло штатно, капсулы приземлялись в заданном районе посадки в Оренбургской области.
Под разными названиями эта система использовалась до последних лет. Есть информация, что последний такой аппарат был запущен в прошлом году. Эти аппараты выпускались серийно, и, пока они не были израсходованы, сохранялась возможность их запускать.
— Что же представляют собой уже современные разведывательные спутники?
— Надо понимать, что они делают то же самое, что и вся остальная электронно-оптическая индустрия. Только теперь используется электронный сбор информации и передача данных по радиоканалу. Такому же, что применяется в спутниковом телевидении и передаче картинок с других планет. Теперь уже никто не возвращает фотопленку с орбиты. Принцип работы разведывательных аппаратов один и тот же. Разница состоит лишь в назначении. Наиболее важны те, что занимаются фотографированием земли в высоком разрешении, которое позволяют видеть дороги, автомобили, технику. Для спутников наблюдения чрезвычайно важно наклонение орбиты: чем оно выше, тем больше территории Земли вы можете охватить. Поэтому часто такие аппараты выводят на так называемые приполярные орбиты, и Земля, вращаясь под спутником, позволяет виток за витком себя фотографировать.
— Кто в гонке за высокое разрешение космических снимков находится впереди — США или Россия?
— Чтобы ответить на этот вопрос, нам нужно иметь два параметра — характеристики американских и российских аппаратов, которые мы не имеем. Однако мы знаем, насколько далеко ушла электронная промышленность в США, ни для кого не секрет, что она находится на первом месте и за ней долго-долго никого нет. Выйдите на улицы Москвы, вы увидите вокруг iPhone, Apple, в магазинах вы не найдете российских телефонов, и мы знаем, что большинство изобретений в области интернета и электроники сейчас исходят из США и Европы, в большой мере из Японии и Китая.
Исходя из этого можно сделать выводы о том, кто находится на переднем краю подобного рода систем.
Хотя военные, безусловно, могут иметь своих поставщиков высокотехнологичной продукции и подобные поставщики, безусловно, есть в России.
— Где собирают отечественные разведывательные спутники?
— В российской космической промышленности есть специализация, которая определяет военную и гражданскую деятельность. РКЦ «Прогресс» в течение многих лет занимается спутниками ДЗЗ еще со времен «Зенита», который, кстати, им был передан из фирмы Королева в Подлипках в середине 1960-х годов. В Красноярске есть «ИСС Решетнева», где занимаются спутниками связи и навигации. Кроме того, есть НПО Лавочкина, которое долгие годы делало спутники раннего предупреждения о стартах баллистических ракет. Есть информация, что этим сейчас занимаются и в РКК «Энергия».
В России есть система тендеров, на каждый проект выдается тендер Роскосмосом, и на выполнение заказов могут претендовать разные компании.
— В чем различия этого процесса в России и США?
— В США, как правило, подобными вещами занимается аэрокосмическая индустрия. У них нет строгого разделения на космическую и авиационную отрасли. Многие фирмы, такие как Boeing, занимаются и авиационными, и космическими разработками. Это частные организации, которые претендуют на контракты, которые им дает либо минобороны, либо NASA или же другие службы. В США исторически еще с 1950-х годов заказчиками многих космических программ были военно-воздушные силы. Безусловно, как в России, так и в США военные, скорее всего, могут пользоваться данными с коммерческих аппаратов. Но это улица с односторонним движением, и своей информацией они, как правило, не делятся, хотя бы потому, что их не интересует коммерческая деятельность. Есть ряд примеров, когда военные спутники были задействованы в программах НАСА.
— Правда ли, что элементы системы предупреждения о ракетном нападении установлены на вроде бы чисто коммерческих спутниках связи США Iridium?
— Об этом надо спросить тех, кто это утверждает. Но с чисто технической точки зрения я не могу себе представить, какой можно поставить датчик на в общем-то небольшой спутник Iridium. Ведь обычно такие инфракрасные датчики стоят внутри большого телескопа, и это довольно большая система, которая должна работать в достаточно холодных условиях.
Сложно представить, как спутник связи способен их обеспечить.
— Действительно ли власти США так сильно переживают по поводу необходимости запускать свои военные спутники ракетой Atlas, которая использует российские двигатели РД-180? Или переживает только сенатор Маккейн?
— Чтобы не политизировать ситуацию, скажу, что в США есть две ракеты подобного класса — Atlas и Delta. Изначальная цель создания двух ракет была в том, чтобы подстраховать запуски в случае каких-то проблем, причем необязательно политических. Ведь вы знаете, что не только в космонавтике, но и в авиации, когда возникает проблема с одним носителем, останавливают все последующие пуски, пока не выявлена причина проблем.
Поэтому когда идет большой поток запусков на орбиту стратегически важных аппаратов, то неплохо бы иметь две разные системы запуска.
И если Россия примет решение не поставлять двигатели совсем, у США будет похожий носитель, который не зависит от поставок двигателей из России. Как правило, это вопрос времени и денег. Кстати, похожий подход в свое время был и в России — одновременно разрабатывались тяжелые ракеты «Ангара» и «Русь-М» одного класса. Но по финансовым причинам вторая программа была закрыта.