Правительства авторитарных стран давно осознали необходимость ограничения доступа своих граждан в интернет и введения интернет-цензуры для упрочнения собственной власти. Так, Китай начал разработку проекта «Золотой щит», известного как «великий китайский фаервол», еще в 1998 году и ввел его в эксплуатацию через пять лет. Китайскому правительству понадобилось наладить длительную работу с американскими IT-компаниями, такими как IBM и Cisco, чтобы суметь решить задачу фильтрации контента и, по сути, частичной информационной изоляции населения.
Тем не менее интернет в КНР чрезвычайно развит, и страна располагает полноценными аналогами большинства интернет-сервисов — поисковиков, социальных сетей, мессенджеров и магазинов мобильных приложений. Китайский рынок важен и для развития американских IT-компаний, поэтому им приходится идти на адаптацию своих сервисов и устройств под требования китайского законодательства, в том числе и внедрять средства блокировки нежелательного контента и наблюдения, хотя в публичных заявлениях это отрицается. Однако до конца 2014 года «Золотой щит» регулярно подвергался DDoS-атакам, а на территории Гонконга и Тайваня граждане часто имеют неограниченный доступ в глобальную сеть.
Совсем иная ситуация складывается в так называемых закрытых странах, таких как Северная Корея, Ирак, Сирия и Куба, которые не располагают возможностью по созданию полноценных замен основным интернет-сервисам.
Для их населения ограничение доступа в интернет, особенно для молодой и активной его части, является чувствительным проявлением цифрового неравенства.
На Кубе интернет с момента информирования о нем населения в 1990-х годах практически не развивался в связи с отсутствием финансирования телекоммуникаций и запрета на поставку телекоммуникационного оборудования в связи с торговым эмбарго. В настоящее время из-за неразвитости инфраструктуры Куба не использует на полную мощность даже проложенные по территории острова телефонные линии и оптико-волоконный кабель, соединяющий Кубу с Венесуэлой. В 2012 году проникновение интернет-доступа на Кубе достигло 25,6% населения. В основном это дорогой и медленный доступ через спутниковые телефоны, которые оплачивают родственники за границей. В среднем интернет-доступ в стране стоит $2 в час при уровне месячного дохода $20.
Тем не менее ситуация меняется. Прокладка оптико-волоконного кабеля в Венесуэлу была профинансирована Пекином, а к визиту папы римского Франциска компания Huawei установила Wi-Fi-хот-споты для работы прессы, сообщает The Verge. Правительство США частично сняло торговое эмбарго в части телекоммуникационного оборудования и направило руководству Кубы предложение о прокладке подводного интернет-кабеля из Майами. Кубинские власти планируют обеспечить 60% населения мобильным интернетом и половину — доступом на дому к 2020 году.
Однако если раньше цензура интернета на Кубе основывалась на том, что на острове практически не было интернета, то сейчас перед кубинскими властями эта проблема встала в полный рост.
Поскольку первым поставщиком интернет-технологий на Кубу стали китайские компании, есть основания полагать, что вместе с ними на Остров свободы придут и технологии «Золотого щита», которые позволят обеспечивать цензурирование интернет-контента.
Куда более развит интернет в еще одной закрытой стране — Северной Корее. Основные города и организации страны объединены в национальную сеть оптико-волокнными линиями с пропускной способностью до 2,5 Гбит/с. Иностранцы даже могут выходить в глобальную сеть при помощи 3G после соответствующей проверки. Однако в конце 2014 года правительство Северной Кореи объявило о блокировке Wi-Fi-спотов в иностранных посольствах, поскольку они транслировали нецензурированный доступ на близлежащие здания.
Северная Корея пошла по пути жесткой дифференциации доступа. Основной части населения доступен локальный аналог интернета «Кванмен» с поисковиком, электронной почтой и, по разным источникам, от 1 тыс. до 5,5 тыс. разрешенных правительством сайтов. Также северокорейским пользователям доступна операционная система Red Star на базе ядра Linux.
Однако часть пользователей, имеющих правительственное разрешение, обладают полным доступом к интернету. Таким образом, у Северной Кореи есть квалифицированные специалисты в области информационных технологий.
В частности, сотрудников Политехнического университета имени Ким Чхэка в Пхеньяне и Университета имени Ким Ир Сена обвиняют в хакерстве, нелегальном заработке через интернет за рубежом, а также громких атаках на Sony Pictures и южнокорейского оператора двух АЭС.
Сирия, о которой много сейчас говорится, не пошла по пути Северной Кореи. Туристический бизнес являлся важной статьей доходов этой страны, а телекоммуникации также являются весьма прибыльной отраслью, поэтому жесткая изоляция страны от интернета чревата конфликтом интересов. Правительство Башара Асада шло по пути блокировки Facebook (владелец компания Meta признана в России экстремистской и запрещена), YouTube, Twitter и других крупнейших интернет-сервисов.
Тем не менее с 2000 года количество интернет-пользователей в Сирии значительно увеличилось и превысило 1 млн в 2008 году. Возросло количество смартфонов, а GSM-сеть была развернута повсеместно. В стране действуют два оператора — MNT и Syriatel. Во всех городах развиты сети интернет-клубов и кафе, где можно выйти онлайн, отсканировать и распечатать документы. Однако в сравнении с 22,5-миллионным населением страны проникновение интернета низкое.
В начале гражданской войны в июне 2011 года в Сирии 3G-, DSL- и dial-up-доступы были прекращены, что вызвало еще больше протестов.
При этом сторонники Башара Асада сами используют интернет для атак на своих противников и пропаганды. Сирийское правительство спонсирует группу хакеров, известных как Сирийская электронная армия (SEA), которые при помощи фишинговых писем и троянов атакуют сайты правозащитных организаций и аккаунты в социальных сетях. Поскольку интернет стал практически незаменимым средством коммуникации, это также позволяет SEA нарушать коммуникацию оппозиционных сил и получать важную тактическую информацию, используемую в боях.
Телекоммуникации в соседнем с Сирией Ираке сильно пострадали во время войны в 2003 году. Но за последующие десять лет количество оптико-волокнных линий, спутниковых станций и абонентов сотовой связи 3G значительно увеличилось. В стране действует три сотовых оператора, а количество абонентов в 2012 году достигло 27 млн человек. Число интернет-пользователей в 2012 году достигло 2,2 млн человек, что составляет 7,1% населения страны.
После войны Ирак радикализировался, и правительство страны ввело цензуру в интернете и стало использовать его для наблюдения. В августе 2009 года правозащитная организация OpenNet Initiative сообщила о том, что выявила на территории Ирака мониторинг электронных писем пользователей и сообщений в социальных сетях через местных интернет-провайдеров без соответствующего юридического контроля.
В 2012 году публикация в интернете видео «Невинность мусульман», снятого в США, обернулась массовыми протестами и угрозами убийства христиан в городе Мосуле на севере Ирака. Это инцидент позволил взглянуть на феномен цензуры в интернете с другой стороны.
Интернет стал не только каналом распространения пропаганды, но и средством ведения войны между государствами. Если до недавнего времени мировое сообщество отвергало и осуждало цензуру и контроль глобальной сети, то сейчас этот взгляд изменился, и правительства ведущих стран совместно пытаются выработать понятия и принципы коллективной кибербезопасности.