«Санкции против российского спорта — удар только по нам»
— Российскую паралимпийскую команду отстранили от Игр за день до открытия. Как вы на это отреагировали? Можно ли было ожидать такого поворота?
— Конечно, можно было такого ожидать, определенные круги к этому и стремились. Санкции, которые выдвигались против нашего спорта, предполагали такой эффект — по всем статьям, по всем фронтам, как можно больнее ударить.
— Это отстранение произошло после того, как был объявлен тотальный бан российским представителям во многих видах спорта, в том числе и в лыжах. Как восприняли вы и ваши подопечные ситуацию, когда вы уже находились в Норвегии и готовились к этапу Кубка мира, но в итоге вас отправили домой?
— Первая реакция — разочарование, поскольку мы прекрасно понимали, что это не персональные санкции против какого-то определенного атлета или против вида спорта. Это было сделано для того, чтобы убрать, отстранить, наказать, чтобы сами спортсмены изъявляли недовольство. Хотели ударить по тем людям, которые на виду не только внутри России, но и за рубежом.
— Если судить с чисто спортивной точки зрения, конкуренция из-за отстранения россиян ослабляется. Насколько это может быть сильный удар как по мировым лыжам, так и по другим видам спорта?
— Это удар только для нас, все остальные как раз этого добиваются.
Если взять фигурное катание, спортсмены других стран ратовали за отстранение наших фигуристок, поскольку они очень далеко ушли от соперниц и выполняют такие программы, которые зарубежные спортсменки просто не в силах сделать. И поэтому, чтобы появился хоть какой-то шанс на медали, они и настаивали на отстранении наших спортсменок.
«Если у Непряевой захотят отобрать «Большой хрустальный глобус», это будет разбой»
— Наталья Непряева, даже несмотря на отстранение от последних трех этапов Кубка мира, досрочно завоевала «Большой хрустальный глобус». Что для вас значит этот успех?
— Победа в общем зачете Кубка мира — долгожданная и желанная. У Натальи было прекрасное выступление на «Тур де Ски», ровное выступление в спринте, в коньковых и классических дистанциях позволило ей лидировать с большим отрывом.
Не участвовать в последних трех этапах и досрочно победить — на такое способны немногие.
Это радостное событие, и я рад, что у нее все получилось. У нее был действительно фееричный год — она стала первой россиянкой, выигравшей «Тур де Ски», стала олимпийской чемпионкой, выиграла «Большой хрустальный глобус». Это действительно ожерелье, которое она надела на себя. Мы ее поздравляем с этими результатами.
— Нет ли опасений, что в условиях масштабных санкций в отношении российского спорта у нее могут отобрать этот трофей?
— Как они могут изменить то, что уже случилось? Я не думаю, что даже те же норвежцы или шведы пошли бы на такое, это уже будет просто разбой. Нет, это наш трофей, и я надеюсь, что подобного не произойдет.
— Международный сезон для наших лыжников завершен, но не закончился сезон как таковой. Какие теперь планы? Будут ли какие-то дополнительные старты, которые компенсируют отсутствие международных соревнований?
— В Рыбинске прошел «Деминский марафон», в нем приняла участие часть спортсменов сборной команды. А дальше — в сроки финала Кубка мира в Кирове будут проведены всероссийские соревнования, чтобы спортсмены не теряли форму и могли посоревноваться между собой.
— Какой в целом вы видите задачу свою и спортсменов на остаток сезона?
— Нужно поддерживать соревновательную скорость, соревновательную практику, пробежать старты, на которые спортсмены будут выходить, отбежать чемпионат России. Потом — поучаствовать в соревнованиях в апреле.
«Бог миловал, у нас не было положительных тестов на коронавирус»
— На фоне происходящего кажется милостью судьбы тот факт, что Россия все же без каких-либо серьезных ограничений, не считая запрета на флаг и гимн, к которому мы уже даже привыкли, выступила на Олимпиаде. До Пекина не было ли у вас опасений, что что-то может пойти не так, и ваших подопечных не пустят на Игры?
— Опасения были, но предпосылок не было. Как только появились предпосылки, нас сразу начали вытеснять из этапов Кубка мира и изо всех международных соревнований — я имею в виду то, что происходило уже после Олимпиады.
— Сейчас на фоне событий в мире все как-то забыли о пандемии, в Москве уже отменили QR-коды. А между тем в Пекине все были вынуждены жить в «пузыре», многие спортсмены из-за болезни оказались вне соревнований в последний момент. Не было у вас беспокойства на этот счет? Насколько вообще коронавирусные ограничения мешали подготовке к соревнованиям?
— Многие спортсмены не смогли приехать на Олимпийские игры из-за коронавируса, некоторые заболели уже непосредственно в Пекине и не смогли принять участие в определенных гонках.
Нас бог миловал, среди спортсменов у нас не было ни одного положительного теста, которые повлияли бы на ход соревнований.
Меры были достаточно жесткие, но сейчас отменили все пандемийные ограничения, и сборная Норвегии в полном спринтерском составе заболела, не будет принимать участие в этапах Кубка мира.
— Российские лыжники как реагировали на ограничения? Или они как профессионалы старались абстрагироваться?
— За период пандемии это была не первая экстремальная ситуация, многие спортсмены уже привыкли к этому. И подготовка, психологический настрой, отношение было самое серьезное. Они не позволили себе заболеть и достойно выступили на Олимпийских играх.
«Валиева уже является великой спортсменкой»
— На Олимпиаде разразился очередной допинговый скандал, и в его эпицентре оказалась одна из главных звезд российского спорта, юная фигуристка Камила Валиева. Можете поделиться своим отношением к этой ситуации?
— Было двоякое ощущение. Прежде всего, было вдвойне неприятно, что это опять притянули к Олимпийским играм.
Я предполагаю, что о положительной пробе было известно заранее, но объявили об этом уже после того, как Камила выиграла командные соревнования, чтобы с помпой снять сборную России и отобрать золотую медаль.
А еще большее негодование — от того, с кем это случилось. Это 15-летняя девочка, которая, может быть, и не должна испытывать серьезных функциональных нагрузок. И нашли препарат, который уже много лет запрещен. Если он попал в ее организм случайно, то это разгильдяйство, непрофессионализм самой спортсменки. Если через врача, это должно жесточайшим образом наказываться. Триметазидин очень давно — еще до мельдония — был запрещен в спорте.
— Вы много работали с молодыми спортсменами, и не могу не спросить, насколько сложно, на ваш взгляд, ей будет восстанавливаться? Мы видели, что с Камилой случилось: она сломалась психологически и осталась без медали.
— Камила уже является великой спортсменкой. Конечно, то, что с ней случилось, очень бьет по психологии, особенно в координационно сложных видах — таких, как фигурное катание.
Те ошибки, которые Камила показала в произвольной программе, говорят о том, что спортсменка была в жутчайшем напряжении. Она не справилась, прежде всего, с психологией. Но все это проходит.
Уровень мастерства у нее высочайший, и я верю, что это временное явление, и она еще раз сможет проявить себя как великая спортсменка, не однажды порадовав нас своими результатами. А использование триметазидина никаким образом не влияет на грацию, на четверные прыжки, на мастерство и ее катание. Это просто непонятное явление: как это вещество вообще попало в ее организм и ради чего? Это абсолютно не допинговый препарат, но все врачи сборных команд знают, что он внесен в список запрещенных много лет назад.
Если верна версия, что ее дедушка принимает эти таблетки, и препарат мог попасть в ее организм через стакан, то это тоже из разряда разгильдяйства и непонимания степени ответственности, которая лежит на самой спортсменке.
«Нас стали уважать не только благодаря Большунову»
— Подводя итоги Игр для российских лыжников, можно констатировать, что Олимпиада получилась триумфальной. Лично для вас четыре золота, четыре серебра и три бронзы в совокупности — это много или мало?
— Это действительно очень много. Если посмотреть, какое количество спортсменов получило эти награды, мы видим, что скамейка медалистов у нас обширная. Это не только успехи Большунова, но также и Натальи Непряевой, которая сумела выиграть три медали — золото, серебро и бронзу. Это и Денис Спицов — золото и серебро. Прекрасно себя в эстафетах проявили Алексей Червоткин и Вероника Степанова. У нас великолепная команда, которая в ближайшие несколько лет будет задавать тон в лыжных гонках в мире.
Мы действительно очень сильно продвинулись за эти годы и заставили себя уважать не только благодаря результатам Большунова.
Те, кто на Олимпийских играх выигрывают эстафеты, считаются великой спортивной нацией, что мы и подтвердили. У нас как минимум четыре мальчика и четыре девочки, которые, показывая ровные результаты в команде, сумели добиться золотых медалей в эстафетах.
— Почему, на ваш взгляд, лыжи оказались самым успешным видом спорта для россиян в Пекине? Не фигурное катание, не шорт-трек, не еще кто-либо, а именно лыжи?
— Причина в правильной организации труда, в выстраивании изначального подхода, в хорошей внутренней конкуренции между тренерами. Было создано несколько групп, которые шли разным путем, но в итоге каждая из групп поучаствовала в медальном плане. И именно за счет этой внутренней конкуренции мы смогли добиться таких высоких результатов.
— Этот вопрос, к слову, я задавал четырехкратному олимпийскому чемпиону по биатлону Александру Тихонову — одной из причин успеха он назвал гениальность президента Федерации лыжных гонок России Елены Вяльбе, тренера Юрия Бородавко и лыжника Александра Большунова. Готовы ли согласиться с такой оценкой?
— Не мне оценивать свой труд. Та система, которая у нас выстроена, была выбрана правильно. Работа всего тренерского штаба со спортсменами в индивидуальном порядке принесла свои плоды.
У Маркуса Крамера Юлия Ступак и Сергей Устюгов стали олимпийскими чемпионами, у Юли также бронза в командном спринте. У Олега Перевозчикова Иван Якимушкин выиграл серебряную медаль в марафоне. В моей группе — наибольшее количество медалистов. У Егора Сорина — Татьяна Сорина и Вероника Степанова, две олимпийские чемпионки.
Мы все шли разными путями, но пришли к Олимпийским играм в боевом состоянии и настрое и смогли реализовать те амбиции, о которых заявляли раньше.
— Насколько вы строги со спортсменами? После того, как Ступак неудачно выступила в скиатлоне, она на эмоциях заявила, что надо заканчивать карьеру, и резонансным оказался ваш публичный комментарий о том, что с такими результатами действительно нужно заканчивать. Да, следующими же словами вы ее и поддержали, но такое замечание выглядело как психологический ход — так и было?
— Я всегда говорю, что большие дела с равнодушными глазами не делаются. Для того, чтобы показывать выдающиеся результаты, нужно в тренировках не только в последнюю неделю перед Олимпийскими играми, а в течение нескольких месяцев, может, даже нескольких лет не жалеть себя любимого, наступать себе на горло, идти по ступенькам, повышать нагрузки для того, чтобы вывести себя на более высокий уровень. И к Играм подойти в максимальной спортивной форме. Если ставить такие задачи, то и у меня, и у спортсменов требования должны быть соответствующими.
Если спортсмен вышел, условно говоря, прокатиться, то что от него требовать? Если ему нужно вкусно покушать, крепко поспать, нужны танцы, дискотеки и удовольствия, то это не ко мне.
Я верю в трудолюбие спортсменов, в их желание побеждать и в стремление совершенствоваться, чтобы стать лучшими. Как, в частности, это делает Александр Большунов. Он — всем пример, он показывает, какой путь он для себя избрал, и это единственно правильный путь для достижения поставленных целей.
— Большунов действительно стал олицетворением успеха, как и Непряева, Спицов, Якимушкин. И результат Пекина выглядит закономерным итогом работы, проделанной со времен Ванкувера — 2010, когда в российских лыжах произошли большие перемены. В чем качественное отличие того, как сейчас построена работа в сборной, в сравнении с тем, что было 12 лет назад?
— Тогда были другие люди, другое исполнение, другие соперники. Многое было другим. Требования были иными. Наше тренерское восприятие самой системы, методики подготовки отличались. Много воды с тех пор утекло, мы во многом пересмотрели и методику подготовки, и целостность лыжных гонок как таковых. В те времена у многих просто стояли задачи попасть в топ-10, в пятерку, в шестерку.
Только единицы тогда могли бороться за медали — Александр Легков, Никита Крюков, Александр Панжинский. Остальные исполнители были не на высоте.
Единственное: я очень жалею, что в Ванкувере многим спортсменам пришлось дважды за два месяца переболеть гриппом. Конечно, после таких болезней о каких-то высоких результатах говорить не приходилось.
Потом пришли новые люди, более талантливые и амбициозные спортсмены. Правильная организация, настрой, доверие со стороны руководство федерации позволило всем нам поднять лыжные гонки на такую высоту.
«Благодаря Червоткину я возродился как тренер»
— Вместе с тем тот период был для вас непростым. Сначала нашли допинг у Евгения Дементьева, потом вы долгое время не работали со сборной, в ваш адрес звучала критика. Как вы нашли в себе силы это перетерпеть и работать дальше, выходить на новый уровень? Чего это вам стоило?
— Действительно, когда я закончил работать со сборной, в течение почти года не то что не поступало предложений о работе, но многие люди, которых я считал друзьями, близкими, стремились быстрее поздороваться и перейти на другую сторону дороги, ссылаясь на занятость. Много интересного о себе я узнал за это время. Но как-то я это пережил, пошел работать в спортивную школу. Я очень благодарен Бабушкинской школе, Валерию Цыганову, который в то время отвечал в Москомспорте за зимние виды. Он пригласил меня на работу, дал шанс проявить себя.
Немаловажным событием в моей карьере стала встреча с молодым спортсменом Алексеем Червоткиным. Он пришел в мою группу совсем юным, сразу после школы — ему было 15 или 16 лет.
Мы с ним прошли длинный путь, до сих пор идем вместе. Благодаря ему и я возродился как тренер. На нем отрабатывались методики, которые я применяю, уже много лет работая в сборной.
— Многие имена в современных российских лыжах открыли именно вы. В чем секрет? Вы работаете со спортсменами, они выстреливают и побеждают.
— У меня есть, как и у каждого тренера, определенное методическое направление, последовательность развития качеств в тренировочном процессе. Многие этого не понимают и не принимают, но я к этому отношусь достаточно ровно. Если меня не понимают, то это не мои проблемы, а проблемы того человека, который не может услышать и воспринять направление, что проповедую я. Я не хочу сказать, что у меня всегда одно и то же в работе: каждый год я что-то меняю и в подготовке, и в местах проведения сборов.
Все зависит от того, какая цель стоит в конкретный год. Выбираем тот путь, который может принести максимальные результаты, скажем, на чемпионате мира или на Олимпийских играх.
Под это начинаешь выстраивать план подготовки, а дальше — работать над необходимыми лыжнику качествами. Это тяжелый, изнуряющий труд. Также я стараюсь привлекать различных специалистов в разных областях. В частности, это мануальный терапевт Сергей Чечиль, который привнес в команду много новинок, мы их внедрили в методику. Также он хорошо работает над восстановлением спортсменов. Так что мы пытаемся привлечь в команду все лучшее для достижения результатов.