— Как вы оцениваете назначение Павла Колобкова на пост министра спорта, что вы от него ждете?
— Колобков — человек системы. Он был заместителем министра, поэтому я не думаю, что что-либо должно кардинально измениться или переформатироваться. Он — заслуженный спортсмен и олимпийский чемпион, но он уже работает в системе.
Я не испытываю каких-то надежд на реорганизацию, меня это назначение даже разочаровало. В связи с последними скандалами вокруг нашего спорта нужны кардинальные изменения, но их не будет.
— Изменения формальные?
— Это внутриполитические перестановки, с которыми я не связываю особых надежд.
— Насколько реально, что Колобков получит независимость?
— У нас сейчас два руководителя в спорте, и непонятна система ценностей. Конечно, вице-премьер по иерархии стоит выше, чем министр.
И Колобков будет подчиняться непосредственно Мутко. Будучи бывшим заместителем, новый министр спорта останется в том же положении.
Эти изменения можно сравнить с ретушированием, которое не меняет сути. Ничего позитивного в этом назначении я не вижу. Я считаю, что вместо того, чтобы оптимизировать весь аппарат, его только расширяют. На мой взгляд, бюрократический аппарат увеличится, и будут созданы еще дополнительные кресла.
— Известно, что Павел Колобков курировал паралимпийское направление в Министерстве спорта. Могли ли в министерстве предпринять определенные действия, чтобы не допустить дисквалификации спортсменов?
— Этот паралимпийский допинговый скандал — изначально очень сложная тема. Я, конечно, углубленно не изучал паралимпийский спорт, но это люди с ограниченными возможностями, и они постоянно находятся под присмотром врачей, и многим требуется лечение. В составе многих медицинских препаратов есть запрещенные вещества. Поэтому вопрос очень тонкий, и сама система взаимоотношений сложна.
И я думаю, что в министерстве никто всерьез не мог предположить, что здесь может возникнуть допинговый скандал. Никто не ожидал, что к людям с ограниченными возможностями допинговые службы будут настолько строги — проще говоря, у нас закрывали глаза.
Но, безусловно, при должной реакции на события можно было предпринять шаги, чтобы избежать сложившейся ситуации.
— Насколько грамотно сработало Министерство спорта, и наблюдатель от России в совете учредителей WADA Колобков в частности, в истории с мельдонием?
— Нам преподнесли так, что мельдоний упал как снег на голову. Конечно, были предварительные рассылки, WADA проводило положенную работу, предупреждало. Действий с нашей стороны никаких не было. Как угодно это называйте: попустительство, халатность — это полностью ошибка нашего министерства и РУСАДА.
— Опять не обратили внимания?
— Чтобы понять такое поведение, надо быть внутри системы и там работать. Со стороны эти видится как непрофессионализм.
Что бы ни было причиной бездействия, все равно должен быть контроль со стороны министерства и антидопинговой службы.
А получилось так, что для внутреннего потребления чиновники во всем видят заговор против нашей страны. А в международном диалоге мы признаем, что у нас есть проблемы, и мы боремся, пытаемся их искоренить.
— С докладом Макларена то же самое?
— Конечно. Мы же в итоге признали, и даже последовали увольнения. Хотя я считаю, что никакого заговора нет, а есть наша плохая работа.
— Колобков — олимпийский чемпион и многократный медалист Игр, уже не первый год работает в министерстве. Насколько он освоил новый для себя род деятельности?
— Я пока в нашей стране не видел бывшего спортсмена в роли хорошего профессионального функционера.
Я думаю, Вячеслав Фетисов мог бы таковым стать, но он, скорее всего, не вписался в систему, а свою не смог построить. Других положительных примеров у меня нет, включая даже Владислава Третьяка.
— То есть нужно проходить соответствующее обучение?
— Знания нужны в любом случае. Это другая специфика работы, которую люди обязаны знать, уже оказавшись функционером.
Можно произвести поиск — для этого достаточно доступа в интернет — и обнаружить огромное количество бывших спортсменов, ставших чиновниками. Они занимают серьезные посты в регионах: министры спорта республик и городов, советники губернаторов и мэров.
Причем многие из них имеют допинговую историю. Это говорит само за себя.
— Эти назначения приносят пользу?
— Безусловно, нет. Посмотрите на многих великих спортсменов на Западе, которые стали функционерами. И Франц Беккенбауэр, и Карл-Хайнц Румменигге не скрывают того, что учились после завершения спортивной карьеры. Это описано в их официальных биографиях. Бывший спортсмен может себя применить как функционер, но для этого нужно приложить усилия и научиться новой профессии.
Ознакомиться с другими новостями, материалами и статистикой вы можете на странице хроники, а также в группах отдела спорта в социальных сетях Facebook и «ВКонтакте».