— Маша, последние дни в Париже стоит прохладная и очень ветреная погода. Трудно играть в таких условиях?
— Ох, и не говорите. Нужно заставлять себя идти на корт, когда там так холодно, да еще и задувает. Погодные условия приходится все время держать в голове. Перед матчем с Пиронковой, скажем, я размялась недостаточно, и это сразу же сказалось на качестве игры. Ноги не двигались, резкости не хватало. Да еще и поймать свой ритм никак не получалось.
— Со стороны было видно, как тяжело давалась вам встреча.
— Мне даже казалось, что я играю в бадминтон, а не в теннис. Лупила по мячу что было силы, однако он совсем не летел. Только после того, как мне удалось взять подачу соперницы и счет стал 4:4, дело пошло на лад. Появились агрессивность и динамизм, которых так не хватало вначале. Так что победа в матче стала уже делом техники.
— Вы раскладывали мячи по линиям с такой силой и точностью, что соперница к ним даже не успевала.
— Знаете, это многолетняя практика. Когда мне было 10–12 лет, мой наставник в американской теннисной академии Брэдентона приходил на каждую тренировку с большой корзиной мячей. Каждый раз он давал указание бить как можно больше и сильнее. Я наносила ударов 15–20, потом начинала уставать.
А он негодовал: «Почему у тебя рука такая слабая? Ты должна выдерживать розыгрыши по 30–40 мячей!» Под аккомпанемент этих слов проходило одно занятие за другим. Я все время тренировала руку и натренировала ее до такой степени, что теперь все удары совершаю на автомате.
— Ваш соперник по третьему кругу еще неизвестен. Как вы думаете, кто им будет?
— Скорее всего, мне придется выйти на корт против Моники Никулеску. Ее матч с Паулой Ормаэчеа из Аргентины вчера был отложен, но румынка имела большое преимущество. Я с ней никогда не играла, но уже сейчас понятно, что встреча будет непростой. Никулеску отличается большим количеством резаных ударов. Кроме того, она хорошо двигается и достает практически каждый мяч, хотя на грунте это очень тяжело.
— Зато одна из ваших главных конкуренток в борьбе за чемпионский титул — американка Серена Уильямс уже зачехлила ракетку. Восприняли эту новость с облегчением?
— Поражение Серены стало, конечно, большой неожиданностью. Нечасто бывает, чтобы спортсменка такого уровня выбывала из турнира уже во втором раунде. Однако нельзя сказать, что я потираю руки от радости. Теннисисты обычно говорят, что идут от матча к матчу и не заглядывают далеко вперед.
Это не банальность и не лукавство, так оно и есть на самом деле. Если будешь опережать события, непременно оступишься. К примеру, наши турнирные пути с Сереной могли пересечься только в четвертьфинале. Это же так далеко, зачем сейчас забивать себе этим голову?!
— Похоже, на смену опытным теннисисткам приходит новое поколение. Француженка Младенович, испанка Мугуруса, американка Таунсенд в нынешнем розыгрыше уже преподнесли громкие сюрпризы.
— Да, молодые наступают. Я, правда, сама еще не очень старая... (Смеется.) Однако в последнее время все чаще начинаю замечать: то одна теннисистка, с которой я практически одновременно начала выступать на крупных турнирах, завершила карьеру, то другая.
А сзади все больше и больше совсем юных девочек, которые мечтают о больших победах и славе. Они уже идут и через год-другой будут претендовать на выигрыш турниров «Большого шлема».
— Давайте немного отвлечемся от тенниса, все-таки мы вас не очень часто видим. Во время зимней Олимпиады в Сочи вы работали на телеканале NBC. Каким получился этот опыт?
— К сожалению, на Олимпиаде я присутствовала только первую неделю. Потом пришлось вернуться в США, чтобы продолжить подготовку к сезону. Однако воспоминания остались самые яркие. Я очень ждала эти Игры, ведь они проходили в моем родном городе.
Я долго не могла поверить, что это действительно случится. Когда в семилетнем возрасте я переехала в Америку, то всем своим знакомым рассказывала про Сочи — какой это замечательный город. И вдруг трах-бах — там должна пройти Олимпиада. Просто в голове не укладывалось.
А что касается телевидения... У меня довольно большой опыт в этих делах, столько уже интервью раздала.
Но теперь я выступала в другом качестве — не интервьюируемой, а интервьюера. Мы делали ежедневную программу про Сочи и Олимпиаду, а я была вроде гида для телезрителей. Показывали город, снимали, например, в цирке или ресторанах. В Америке же никто не знает русскую кухню. Вот мы и объясняли, чем хачапури отличается от чебурека или лаваша.
— Места, связанные с вашим детством, посещали?
— Да, мы ездили в парк «Ривьера», где я делала свои первые теннисные шаги. Там играл мой отец с отцом Жени Кафельникова, а потом привел туда и меня. Помню стену на корте, о которую я все время барабанила мячом. Она и сейчас там. Была старая, облупленная, а теперь ее отреставрировали. Украсили моими фотографиями, детской и современной, и расписали граффити.
— Как продвигаются ваши бизнес-проекты? Несколько лет назад вы выпускали линию модной одежды, потом — парфюмерия, затем — конфеты.
— Я пока решила сосредоточиться на теннисе. Бизнес ведь можно делать и после окончания карьеры. Хотя мне нравится заниматься разными делами, не замыкаясь исключительно на спорте.
Скажем, я бы никогда не подумала, что мои конфеты «Шугарпова» будут пользоваться такой популярностью. Полтора года назад, когда мы только начинали этот проект, хотелось просто попробовать, что получится. А сейчас они продаются в 30 странах мира.
Другие новости, материалы и статистику можно посмотреть на странице »Ролан Гаррос».