Неразбериха деликатных операций
18 сентября 1947 года, в самом начале Холодной войны, президент США Гарри Трумэн подписал указ о создании Центрального разведывательного управления (ЦРУ). С этого момента в США официально начала действовать централизованная организация внешней разведки.
До Второй мировой войны американцы тоже занимались разведкой. Однако шпионские функции были разбросаны между разными ведомствами — ФБР, Госдепартаментом, министерством обороны, командованием Военно-морских сил. Старейшим членом разведывательного сообщества США как раз, кстати, является Управление военно-морской разведки, созданное аж в 1898 году, чтобы собирать сведения об иностранных броненосцах.
В годы Второй мировой войны неразбериха усугубилась. Разведывательные функции частично были переданы даже почте Соединенных Штатов, не говоря уже о множестве департаментов и ведомств более военного характера. К тому же, разведка проворонила внезапную атаку японского флота на базу Перл-Харбор на Гавайях, ставшей унизительным (из-за больших и неожиданных потерь) поводом для вступления Штатов в войну.
Поэтому в 1942 году было создано Управление стратегических служб — УСС. Задачей этой организации, к 1945 году разросшейся до 13 тыс. сотрудников, была координация усилий американской разведки на всех направлениях.
Однако после капитуляции Японии президент Трумэн упразднил УСС, разделив его задачи между Госдепом и Пентагоном. Но всего через год, несмотря на сопротивление ведомств (ведь это для них означало сокращение финансирования), решил все-таки снова соединить под одним куполом Национального управления разведки (National Intelligence Authority, NIA) функции сбора и анализа данных. А еще через год, в сентябре 1947-го, NIA было преобразовано в современное нам ЦРУ (Central Intelligence Agency, CIA).
Примечательно, что ЦРУ стало первым ведомством, получившим право вести разведку в мирное время.
Первые провалы
Успешные операции ЦРУ редко предавались огласке. А вот на провалы общественность обращала большое внимание, поскольку они обычно вызывали большой публичный скандал.
Первым крупным скандалом, когда ЦРУ не оправдало возложенных на нее надежд, стало испытание первой советской ядерной бомбы в 1949 году.
«О взрыве агенты ЦРУ не узнали ничего до самого момента его свершения — равно как и об обширной утечке информации со стороны нескольких сотрудников, участвовавших в ядерной программе США», — говорится в материале журнала Foreign Policy.
Только через четыре дня самолет-разведчик собрал у тихоокеанского побережья Советского Союза радиоактивные частицы, которые подтверждали факт проведения испытаний. А президент Трумэн объявил, что СССР стал второй ядерной державой, лишь через три недели после взрыва.
К слову, часть сведений об американском ядерном проекте Кремль получил благодаря работе советской разведки, сумевшей внедрить своего агента в испытательный центр в Лос-Аламос, где работал Роберт Оппенгеймер — отец первых ядерных бомб.
«Человеческие нормы тут неприменимы»
В 1950-х, на фоне корейской войны, стало ясно, что старые методы шпионажа и контрразведки не работают.
«До сих пор приемлемые [в разведке] нормы человеческого поведения теперь неприемлемы», — писал генерал Джеймс Дулитл в секретном отчете 1954 года для президента Дуайта Эйзенхауэра о реформировании тайных операций ЦРУ.
По мнению Дулитла, ЦРУ должно было разработать более эффективные методы работы, пусть и более изощренные и зачастую – просто аморальные.
«Возможно, необходимо, чтобы американский народ познакомился с этой принципиально отвратительной философией, понял и поддержал ее».
Основанием для такого подхода генерал называл действия советской разведки, которая «уже действовала в нарушение всех норм этики и морали». Отчет Дулитла занял 69 страниц. Среди прочего, генерал выражал обеспокоенность состоянием американской контрразведки (обычно ей занималось ФБР) — в рядах ЦРУ то и дело находили советских агентов.
Алкоголик, параноик и контрразведчик
На фоне «коммунистической угрозы» американское общество становилось все более параноидальным. В разгаре была «охота на ведьм» — поиск коммунистов и сочувствующих, — которую возглавил сенатор Джозеф Маккарти.
В ЦРУ же вовсю занимались поиском «кротов» — внедренных или завербованных агентов КГБ. ЦРУшным «Маккарти» стал глава контрразведки управления — Джеймс Иисус Англтон. Этот сухопарый человек с крепко сжатыми губами, в сером костюме и роговых очках был одержим идеей поиска «кротов». В 1960-х он подозревал в иностранном финансировании хиппи и активистов антивоенного движения, и даже утверждал, что госсекретарь Генри Киссинджер — агент КГБ. Однако доказательств этим подозрениям Англтон не нашел.
В 1961 году в руках ЦРУ оказался советский перебежчик — чекист Анатолий Голицын. Он был майором КГБ, атташе в посольстве в Хельсинки, и сбежал на Запад со своей семьей. Англтон допрашивал Голицына, и тот заявил, что ЦРУ «изрыт» советскими «кротами».
В 1964 году на Запад перебежал Юрий Носенко — еще один чекист. Носенко также утверждал, что американская разведка плотно забита «кротами».
На поиск двойных агентов США тратили существенные средства. В самом ЦРУ из-за въедливого «алкоголика-параноика» Англтона произошел раскол, последствия которого ощущались спецслужбой на протяжении многих лет. Новых кротов, несмотря на слитые Носенко сведения, ЦРУ найти не удалось.
Провалы на Кубе и в Албании
Одной из ключевых задач ЦРУ с момента его образования было устройство государственных переворотов в странах с просоветскими правительствами. Здесь, впрочем, у американских разведчиков регулярно происходили провалы.
Одним из самых громких фиаско стала высадка в заливе Свиней на Кубе. ЦРУ спонсировало кубинских эмигрантов, недовольных революцией братьев Кастро, и спланировало десантную операцию. Около 1500 кубинцев в сопровождении оперативников ЦРУ при поддержке 10 танков и 20 бронемашин должны были свергнуть режим Фиделя Кастро.
Планов высадки на Кубе приготовили несколько — причем без участия военных. В конечном счете решили высаживаться ночью, подойдя к кубинским берегам на судах под флагом Либерии. Десанту предшествовал авианалет — кубинские летчики-эмигранты на американских самолетах со старыми кубинскими ронделями (символами ВВС) неудачно отбомбились по авиабазам Кастро. После этого началась высадка.
Однако расчеты ЦРУ, надеявшегося на восстание кубинцев и слабость революционных сил, не оправдались. Кастро быстро разгромил десант советскими танками Т-34-85, и большая часть десантников сдалась в плен (потеряв убитыми более 100 человек). Впоследствии их судили и обменяли — США передала Кубе продовольствия и медикаментов на $53 млн. Причинами провала американские власти сочли слабое планирование и плохое исполнение миссии.
Еще одним «кубинским сюрпризом» для ЦРУ стало размещение советских ядерных ракет на Кубе в канун Карибского кризиса. Боеголовки и другие вооружения доставили на «остров свободы» в трюмах торговых судов, чего ЦРУ не ожидало.
Другим громким провалом оказалась попытка свергнуть диктатора коммунистической Албании — Энвера Ходжу. Операция «Ценное» (Valuable) проходила в середине 1950-х. В ней участвовало не только ЦРУ, но также британская MI6 и спецслужбы других стран Западной Европы. Вербуя албанских монархистов, националистов и антикоммунистов, ЦРУ надеялось устроить переворот и свергнуть Ходжу, а вместо него провести реставрацию монархии.
Однако операция окончилась провалом.
Афган и распад СССР
Другими наиболее крупными провалами ЦРУ принято считать введение советских войск в Афганистан в 1979 году, а также — последствия операции «Циклон». Чтобы противостоять Москве, Лэнгли (штаб-квартира ЦРУ) начала снабжать оружием афганских моджахедов. Эта операция продолжалась вплоть до 1992 года. Кстати, одним из спонсоров «борцов за свободу» оказался будущий «террорист №1» Усама бен Ладен, ответственный за планирование теракта 11 сентября 2001 года. Впоследствии ЦРУ пришлось охотиться уже на своего бывшего «союзника».
Кроме того, на ЦРУ возлагалась ответственность за провальную оценку ситуации в СССР в конце перестройки. Аналитики ЦРУ не смогли предсказать развал Советского Союза, и директору управления Роберту Гейтсу пришлось оправдываться за этот провал американской разведки, сообщала газета The New York Times.
Он заявил, что, хотя агентство подготовило множество оценок, описывающих растущий кризис в Советском Союзе, только в 1989 году аналитики ЦРУ начали «думать, что вся эта конструкция может рухнуть».
Гейтс также признал, что статистический анализ агентства представлял более сильную и крупную экономику СССР, чем на самом деле. «С личной точки зрения», добавил он, «я бы также утверждал, что наш количественный анализ всегда значительно занижал реальное экономическое бремя советских военных».
Неожиданностью для ЦРУ стал также развал советской «колониальной империи» в Восточной Европе, когда Михаил Горбачев «предложил сателлитам СССР идти своим путем» чтобы снизить давление на советскую экономику из-за расходов на помощь союзникам.