«Не ждали парада»
Вьетнам стал самой массовой американской войной второй половины XX века — через фронт прошли более 2,7 млн человек. Средний возраст военных едва превышал 20 лет. Пережив ужасы войны, молодые люди возвращались домой, и впервые за американскую историю общество не приветствовало их как героев.
«Я волновался и показал знак «peace» (с англ. «мир» — прим. ред.) смотревшей на нас толпе, а в ответ увидел средний палец», — так в беседе с телеканалом History вспоминал свое возвращение в США 21-летний Стивен Вовук, дважды раненный в ходе боевых действий.
Для одних они стали теми, кто проиграл войну коммунистам, а для других — участниками бессмысленной и кровавой войны, не нужной Америке.
«Общество действительно было плохо подготовлено к тому, чтобы дать этим парням то, что они заслужили, — рассказывал History Кристиан Аппи, профессор истории Массачусетского университета в Амхерсте и автор трех книг о Вьетнаме. —
Они необязательно ждали парада, но они определенно искали элементарную человеческую поддержку
и помощь в адаптации к гражданской жизни после этой жестокой войны».
Ветераны признавались, что не могли получить ни бесплатную медицинскую помощь, ни устроиться на работу. Некоторые компании просто отказывали им, узнав о военном опыте. По словам соцработника Фреда Гусмана, впоследствии руководившего программой лечения ПТСР в калифорнийской больнице, военные просто блуждали в лабиринте социальных, финансовых и политических проблем.
«Ветерану не особо поможет, если вы его вылечите, а потом выставите на улицу без работы или другой соцподдержки», — говорил он в 1984 году.
Более того, тысячи молодых людей столкнулись с мучительным посттравматическим синдромом — ПТСР. Память о перенесенной душевной травме вызывала тревожность, кошмары, депрессию, панические атаки, агрессию и суицидальные наклонности.
«Сны хуже и хуже»
Военный невроз врачи изучали еще со времен Первой Мировой войны, но наладить его лечение смогли лишь к середине 1980-х: во многом помогли благотворительные фонды и развитие психиатрии.
К этому моменту от психических расстройств страдали десятки тысяч американцев.
«Сны мои становились все хуже и хуже. Мне мерещилось, что я снова воюю с вьетконговцами», — вспоминал один из ветеранов Уоррен.
Долгое время заглушить переживания он пытался наркотиками. В такой же ситуации оказался и ряд других бойцов.
Более 20% солдат справлялись со стрессом, употребляя героин или кокаин. У десятков тысяч молодых людей выработалась зависимость.
«Дошло до того, что если бы кто-нибудь спросил меня, был ли я во Вьетнаме, я бы просто сказал «нет». Не хотел слушать ругань», — признавался ветеран Джим. Мучаясь кошмарами, он получил помощь лишь через 39 лет. К этом моменту один из его боевых товарищей умер от передозировки, а второй покончил с собой.
«Мы все пережили одну и ту же травму, которая привела нас к той точке, где мы находимся сегодня», — говорил ветеран морской пехоты Джесси.
По словам профессора психологии Кливлендского университета Джона Уилсона, ситуацию усугубляла юность военных.
«Если вы возьмете 19-летнего солдата и будете подвергать его огромному стрессу войны в течение года, то в конечном итоге получите людей, которые скажут: «Я другой человек», «Я не вписываюсь», «Мне 20, но я чувствую себя так, будто вернулся в 50», — объяснял Уилсон в 1984 году в интервью газете The New York Times.
«Предрасположены к насилию»
Министерство по делам ветеранов США отмечало, что к 1984 году от не диагностированного ПТСР страдали от 350 до 400 тыс. человек. Еще столько же сталкивались с проблемами адаптации при отсутствии выраженных проблем с душевным здоровьем.
По мнению исследователей, эта ситуация, вкупе с экономическим кризисом, привела к тому, что 1970-1990-е годы в Америке прозвали «золотым веком маньяков».
Именно в этот период, первые 30 лет после Вьетнама, совершали преступления 82% американских маньяков XX века. Более 40 из них были ветеранами Вьетнамской войны. Хотя всего в 1970-х в США действовали сотни серийных убийц.
Один из самых известных серийных маньяков — Уильям Бонин. Его прозвали «убийцей с автострады», так как тела своих жертв он чаще всего бросал у дороги.
После средней школы Бонин служил в американских военно-воздушных силах и воевал во Вьетнаме. Получил несколько наград. Почти через три года, в октябре 1968-го, вернулся домой. Бонину был 21 год.
Уже в 1969-м он совершил первое преступление. Всего на его счету не менее 14 жестоких убийств, в основном мальчиков. Сам Уильям говорил, что на криминальный путь его подтолкнула служба. Вернувшись, он не мог наладить отношения с женщинами. В 1996-м его казнили посредством инъекции.
Эксперт по уголовному правосудию Питер Вронкси, изучая преступность того времени, пришел к выводу, что
так или иначе война сказалась и на множестве преступников, которые не принимали участие в боевых действиях.
«В таких случаях, как, например, убийцы Деннис Рейдер, Ричард Коттингем — их отцы возвращались ветеранами войны с ПТСР, который не был диагностируемой болезнью до восьмидесятых годов, — говорит исследователь. — Эти дети уже были предрасположены к насилию, воспитывались в потенциально жестоких, вероятно разрушенных семьях».
Однако на скачке преступности могло сказаться не только увеличение пласта тех, чью жизнь изменила война, но и изменение самих подходов к описанию преступности и психических болезней.
Только в 1970-х в США появился термин «серийный убийца» (его ввели в ФБР, исследуя феномен), изменилась система ведения статистики, кроме того, возрос интерес к криминальным темам в масс-медиа. Все это привело к тому, что внимание к участникам Вьетнамской войны росло.
С 1980-х власти официально признали ПТСР психическим расстройством. В 1983-м Комитет по делам ветеранов инициировал полноценное исследование синдрома среди участников Вьетнамской войны. Оно показало, что психические проблемы ветеранов со временем только обострились. Тогда же в Америке организовали полноценные группы поддержки военных и программы социально-психологической реабилитации.
Ученые подчеркивали, что ПТСР не всегда приводит человека на преступный путь, он лишь становится дополнительным фактором риска, который нужно свести к минимуму.
«Благодаря программам реабилитации, ветеранов Вьетнама с меньшей вероятностью будут воспринимать как сумасшедших, как вышедшие из-под контроля бомбы замедленного действия», — заявлял в 1984 году NYT Роберт Мюллер, президент организации «Американские Ветераны Вьетнама».