— Как получилось, что вы попали на такую должность в ООН? Какие вопросы Вы рассматриваете, какие проекты реализовываете?
— С 2007 года я занимался финно-угорским сотрудничеством, был участником международного финно-угорского движения и возглавлял Молодежную ассоциацию финно-угорских народов. В 2010 году я впервые поехал на Постоянный форум в качестве участника, понял, что мне не хватает знаний, и подал заявку на программу стажировки Управления верховного комиссара ООН по правам человека, которая отчасти финансируется российским МИД. На этой стажировке я в течение двух месяцев изучал правовые аспекты, деятельность международных механизмов, узнал, как более эффективно участвовать в этой деятельности.
Потом я также прошел двухмесячную стажировку в офисе Управления верховного комиссара ООН по правам человека в Москве. Как раз в этот период проходил конкурс на вакантную должность в Экспертном механизме ООН по правам коренных народов – это вспомогательный орган Совета по правам человека. Я подал туда заявку, меня поддержали некоторые организации коренных народов, прежде всего финно-угорских, и в 2013 году меня избрали на должность эксперта.
Я отработал два срока в составе Экспертного механизма, и после этого, также получив поддержку ряда организаций коренных народов России, подал заявку в Постоянный форум. Это орган, являющийся вспомогательной структурой Экономического и социального совета (ЭКОСОС), секретариат базируется в Нью-Йорке, и мандат в данном случае отличается. Если Экспертный механизм консультирует Совет по правам человека и делает тематические исследования по разным аспектам прав коренных народов, то Постоянный форум занимается консультированием ЭКОСОС, и его сфера мандата включает вопросы социально-экономического развития, защиты окружающей среды, здравоохранения, образования, культуры и прав человека.
При этом мандат включает координацию по вопросам коренных народов внутри системы ООН: мы работаем с разными агентствами, программами, фондами, такими как ЮНЕСКО, ЮНИСЕФ, Всемирный банк и многие другие. Основной документ, которым мы руководствуемся в своей деятельности – Декларация о правах коренных народов, которую Генассамблея ООН приняла в 2007 году.
Еще одно отличие: Экспертный механизм включает, в частности, вопросы технической поддержки – например, коренные народы или государства могут туда обратиться и попросить помочь им, скажем в разработке политики или дорожной карты, в реформировании законодательства. Постоянный форум не имеет мандата консультировать государства, но мы с ними взаимодействуем. Поскольку это площадка высокого уровня, и сессии форума каждый год в течение двух недель проходят в штаб-квартире, собирая порядка 2000 человек со всех уголков мира, то и авторитет у этой структуры высок. Государства приглашают экспертов на свои площадки, предлагают взаимодействие по разным проектам, поэтому Постоянный форум задействован во многих вопросах выработки политики в области коренных народов как на международном уровне, так и на страновом.
Один из ярких примеров влияния форума на глобальную повестку дня – лоббирование интересов коренных народов при принятии Целей устойчивого развития. Переговоры шли трудно, но в итоге несколько упоминаний коренных народов удалось включить как в сами Цели устойчивого развития, так и в индикаторы их реализации.
Примером последних достижений является провозглашение Международного десятилетия языков коренных народов. Предыстория такова: в 2016 году форум провел заседание группы экспертов по вопросам сохранения и возрождения языков коренных народов, рекомендовал Генассамблее утвердить международный Год языков коренных народов, и к этой рекомендации прислушались, сделав таковым 2019 год. По его прошествии было провозглашено Международное десятилетие языков коренных народов с 2022 по 2032 год, а ЮНЕСКО была назначена координирующим подготовку агентством ООН. Члены форума тоже задействованы в этом процессе: мы даем свои рекомендации, экспертизу и стремимся к тому, чтобы при реализации подобных мероприятий на международном и страновом уровне интересы коренных народов соблюдались в полной мере.
— Получается, что ваша работа и ваша экспертиза имеют надгосударственный уровень? Речь идет не о том, что вы представляете коренные народы России, вы фактически представляете все коренные народы мира?
— Фактически да. В Постоянном форуме заседает 16 экспертов. Он наполовину формируется из числа представителей, номинированных государствами, а другая половина номинируется коренными народами. Например, государства Восточной Европы могут номинировать на форум своего представителя – если таких кандидатов больше одного, то происходит голосование в ЭКОСОС. Таким образом формируются 8 экспертов, причем три позиции по принципу ротации переходят от одного региона к другому. У коренных народов используется другая система – они представляют семь социокультурных регионов, и ротации подвержено только одно место (она затрагивает регионы с наибольшим числом коренных народов – это Азия, Африка и Латинская Америка).
Как только члены форума избраны, они становятся независимыми экспертами, работающими в интересах всех коренных народов мира.
— А каких национальностей в настоящее время те 8 членов форума, которых номинировали коренные народы?
— Председатель Постоянного форума Анне Нуоргам – представитель саамов, член Саамского парламента в Финляндии. У нас есть Джеффри Роф из племени Сиу (США), представители народов зену (Колумбия), мбороро (Чад) и ноонгар (Австралия)есть представители коренных народов Непала и Боливии. Таким образом, география достаточно широкая и разнообразная. Если раньше государства исповедовали консервативный подход, номинируя своих экспертов – назначали прежде всего чиновников, представителей правительств, то сейчас наметилась тенденция, в рамках которой государства также стали номинировать представителей коренных народов. Например, Тове Севндаль Гант, хоть и является чиновником, но она также представитель инуитов, коренного народа Гренландии. Члены форума, номинированные правительствами Бурунди, Мексики и Эквадора – также коренные.
— Возвращаясь к декаде коренных языков. Насколько остро в мире и в России стоит тема сохранения коренных языков? Какие есть реальные шаги по спасению и восстановлению таких языков, какие глобальные мероприятия будут осуществляться в эту декаду?
— Провозглашение десятилетия, а до этого – Года коренных языков стало неким консенсусом среди государств. Наступило понимание того, что кризис языкового разнообразия имеет очень схожие черты с кризисом биологического разнообразия. Представители государств прислушались к мнению экспертов о том, что многие языки исчезают, причем тенденция продолжается, и ученые подсчитали, что по прошествии текущего столетия могут быть утрачены порядка 80% языков в мире. Это очень серьезные риски, потому что в языках коренных народов кроются основа культуры, традиционные знания, которые сейчас очень важны, в том числе для решения глобальных проблем современности – таких, как борьба с изменением климата. Поэтому было решено принять экстренные меры, и посвятить этому как минимум ближайшие 10 лет.
Одним из приоритетов десятилетия является языковое планирование по отношению к каждому конкретному языку. Конечно, это нельзя сделать и скоординировать на глобальном уровне, поэтому и Постоянный форум, и Генассамблея, и Совет по правам человека призвали все государства-члены ООН также принять национальные планы действий, учредить национальные оргкомитеты, и на страновом и даже локальном уровне заниматься этой проблемой.
Кстати говоря, Россия стала первой страной, которая учредила национальный оргкомитет, и в 2019 году подготовила национальный план мероприятий Года языков коренных народов, а сейчас аналогичный план прорабатывается по десятилетию. Это очень радует, потому что я знаю, например, ситуацию в США, где языковые активисты не могут рассчитывать на такую широкомасштабную поддержку федерального правительства. Поэтому там они на своем низовом уровне создают общественный оргкомитет. Более того, с недавних пор США даже не являются членом ЮНЕСКО, поэтому координация в рамках деятельности этой организации тоже затруднена.
Конечно, ситуация в разных странах мира имеет большие различия – есть примеры совсем сложных ситуаций, например, народы, численность которых насчитывает лишь несколько десятков или сотен человек, а носителей языка и того меньше. К сожалению, из-за процессов глобализации и других негативных тенденций нет особенной разницы между крупными народами с тысячами представителей и совсем малочисленными языковыми группами – ситуация примерно одинаковая в процентном отношении. И тенденции примерно одинаковые: происходит утрата целых поколений носителей. Самая главная проблема – переход на язык большинства в семейном общении, отсутствие передачи языка естественным путем от поколения к поколению. Как только происходит такой поколенческий разрыв, ученые и эксперты говорят о необходимости начала процессов языкового возрождения, ревитализации.
Надо сказать, что с момента провозглашения года и десятилетия коренных языков в РФ усилили внимание к языковой политике, и это заметно на федеральном уровне, есть и законодательные инициативы. Ведь некоторые российские языки либо младописьменные, либо до сих пор не имеют своей письменности, утвержденных алфавитов, а значит затруднены процессы подготовки учебных и методических материалов, организации образования на родном языке или преподавания языков в школах. Право на образование на родном языке и на изучение родного языка гарантировано законом, но из-за комплекса объективных причин зачастую обучение сложно организовать.
Есть и благоприятные примеры – для энецкого языка недавно разработали алфавит, что послужило началом общественной дискуссии о том, каким образом должно происходить утверждение языковых норм, грамматических правил и алфавитов. Буквально только что принято решение наделить этими полномочиями правительство. К слову, в республике Карелия, откуда я родом, карельский и вепсский также являются младописьменными языками – современная письменность на основе латинской графики была принята в 1989 году. Алфавит с тех пор корректировался, вносились дополнительные символы, унифицировались алфавиты разных диалектов, и все эти изменения утверждались актами Законодательного собрания Республики Карелия. В республике работает термино-орфографическая комиссия, которая разрабатывает новую лексису – жизнь не стоит на месте, и необходимо постоянно пополнять словарный запас, внедрять новые термины в обиход.
Подобная работа организована не везде, но в национальных республиках ей уделяется больше внимания. Например, в Якутии два государственных языка – саха и русский. Помимо этого, пять языков коренных малочисленных народов Якутии признаны официальными языками региона, и им оказывается должное внимание.
Также недавно я побывал в Ингушетии, и был удивлен – до этого я думал, что на Северном Кавказе совершенно нет проблем с языковыми вопросами, то есть там нет поколенческого разрыва, и языки используются не только на бытовом уровне. Однако лидеры общественного мнения и активисты, выступавшие на конференции, которая была проведена в рамках проекта «Мой родной язык», считают двуязычие в Ингушетии неравномерным: русский язык используется во всех сферах, а ингушский не применяется в делопроизводстве, судопроизводстве, даже в системе образования не в полной мере. Нередки ситуации, когда дети в некоторых семьях более русскоязычные и с трудом понимают ингушский язык, хотя родители говорят на этом языке. Поэтому активисты начинают бить тревогу, считая необходимым озаботиться вопросом реального двуязычия. Именно на это специалисты и делают ставку.
Российские законы в этом плане являются достаточно передовыми в мировом контексте. Российский закон об образовании позволяет по требованию родителей учеников организовать не только изучение языков, но и процесс преподавания предметов на этих языках при наличии условий. К сожалению, во многих ситуациях эта оговорка является решающей – нет условий, нет подготовленных специалистов, учителей, учебников. Я надеюсь, что в рамках десятилетия коренных языков, в частности, удастся решить сложный вопрос с подготовкой кадров и учебников.
Конечно, все зависит не только от школы – нужно использовать какую-то гибридную модель: и систему образования, и деятельность гражданских активистов, самих речевых коллективов и языковых сообществ. Плюс, безусловно, нужно возвращать язык в семьи, потому что это единственный способ увеличить жизнеспособность языков.
— Есть ли какие-то проекты, которые позволят популяризировать коренные языки, сделать модным говорение на них?
— Да, безусловно, это очень важное направление. Недавно на полях Восточного экономического форума состоялась сессия о многоязычии в киберпространстве и роли языков коренных народов в развитии творческих индустрий. Эксперты сошлись во мнении, что важным является создание современного, уникального контента на языках коренных народов. Это произведения литературы, блогерство, новые медиа, видеоматериалы, музыка, театральные постановки. Причем это должен быть именно уникальный контент – не переводной, существующий на английском или русском, а свой, оригинальный. Тогда языки станут более престижными, молодежь ими заинтересуется, потому что поймет, что это языки, на которых развивается творчество, креативность, на которых создается нечто уникальное и новое.
В этой связи важна и цифровизация языков, использование их в современных информационных технологиях. Например, карельский язык недавно стал языком интерфейса социальной сети «ВКонтакте» — это произошло благодаря усилиям группы энтузиастов, создается «Википедия» на карельском языке, подобные движения есть и по поводу других языков. Известно, что язык саха сейчас используется в «Яндекс.Переводчике». Такие проекты позволяют не только использовать язык в современных технологиях, но и повышают их престиж. Очень важно, чтобы система образования привлекала носителей из числа творческих людей: это знатоки языка, литераторы, старейшины, авторитеты, которые могут передать свои знания и показать пример.
— Вы много путешествуете и видите, как живут коренные народы в других странах мира, обсуждаете это в ООН. Если сравнить положение коренных народов России именно с точки зрения их развития как этносов с коренными народами США, Канады, Австралии, оправданно ли мнение, что в России они сохранили больше идентичности, возможностей для традиционного хозяйствования и промыслов?
— Да, разница безусловно есть, даже в том, что касается языка. Если в России мы все еще считаем, что без языка не может быть народа, то практики в мире показывают, что это не так. Конечно, язык является важным маркером идентичности, но далеко не единственным. Несмотря на плохое знание родных языков, коренные народы США все еще имеют очень сильную идентичность: она базируется на тесной связи с родной землей, традициях, духовных практиках и церемониях, традиционных знаниях, культуре, собственных правовых системах. Но при этом количество людей, вовлеченных в занятие традиционными промыслами существенно снизилось.
В России принадлежность к коренным малочисленным народам определяется численностью менее 50 тысяч человек. Однако самым главным критерием как раз является сохранении традиционных форм хозяйствования, промыслов, в чем преуспели многие народы Севера. Занятия традиционными промыслами составляют основу жизни и для коренных народов арктических территорий США и Канады.
— Вы недавно были на Таймыре в поселке Тухард. Расскажите про этот проект – зачем он нужен и кто является его участниками?
— На Таймыре в поселке Тухард сейчас развивается уникальный процесс – впервые в российской Арктике применяется принцип получения свободного предварительного и осознанного согласия (СПОС) жителей поселка, коренного народа ненцев, и первый случай применения принципа СПОС в России в вопросах переселения (российское законодательство предусматривает консультации с коренным населением при переселении, но не по процедуре СПОС. — Прим. «Газеты.Ru»). В Декларации ООН о правах коренных народов сказано, что коренные народы не могут быть переселены без соблюдения принципа СПОС, полученного в рамках их собственных процедур. В поселке Тухард исторически еще с советских времен создалась ситуация, при которой жители и газовики уже длительное время находятся в одном месте, и условия проживания коренных обитателей далеки от идеала. Несмотря на то, что это их территория, их исконные родовые земли, те конструкции, в которых они живут, были построены хаотично, причем как раз на месте, где концентрируются промышленные объекты предприятия «Норильского никеля» и «Норильсктрансгаза».
Российское законодательство менялось, и были приняты решения, согласно которым люди не могут жить в опасной близости от промышленных объектов, так как невозможно гарантировать их базовые права на жизнь и здоровье. При этом есть понимание, что необходимо создать комфортные условия для людей, отселить их с опасной территории, при этом не создав условий для утраты ими традиционных форм хозяйствования, родной культуры, идентичности. Для этого компания «Норильский никель» приняла решение добровольно провести процедуру СПОС. Российское законодательство не обязывает это делать, но компания решила, что и с точки зрения репутации, и с точки зрения справедливости необходим этот жест доброй воли.
Другое дело, как будет проходить эта процедура. В этом как раз заключается роль независимых экспертов, которых пригласили в проект — обеспечить правильное ее соблюдение. Одним из таких экспертов являюсь я. Это очень ответственное дело, потому что это один из первых случаев применения СПОС в России. Одно дело рассуждать о принципе СПОС на площадке ООН, и совсем другое – лично принять участие в процедуре и принять на себя часть ответственности за ее правильность. Мне не хочется быть просто оратором, который призывает что-то делать – хочется помочь и людям, и компании в конкретном деле.
Мы были в Тухарде в рамках первого раунда консультаций. Среди населения проводилась кампания по информированию. Принцип СПОС базируется на трех основных моментах: свободное согласие (без давления или принуждения, в соответствии с их собственными процедурами), предварительный характер (нужно заранее заручиться согласием населения на участие в процедуре и дать время для изучения материалов проекта и принятия собственных решений) и осознанное согласие (основанное на полученной достоверной, полной информации). Если согласие будет достигнуто, между компанией и населением Тухарда будет подписано соглашение об участии в переселении и развитии поселка.
Речь не идет просто о переселении из плохих домов в хорошие – будет организован процесс выстраивания доверительных и долгосрочных отношений между компанией и жителями, в рамках которого жители имеют право участвовать во всех стадиях принятия решений, от написания технического задания для архитектурного конкурса до выбора нужного решения на основе его результатов. Они смогут также выбрать место для строительства нового поселка. Коренные жители смогут контролировать процесс строительства, интегрировать в него своих людей, мониторить ситуацию, и в случае необходимости обращаться с жалобами, предложениями, консультациями непосредственно в компанию, а независимые эксперты будут следить за этим процессом.
В итоге речь идет о создании комфортной среды, пригодной для жизни и развития национальной культуры. Могут быть построены не только дома, но и объекты социальной инфраструктуры, а также культурные центры, цеха для переработки оленьего мяса, творческие мастерские для работы ремесленников, и так далее. Нужно создать такие условия, в которых люди не просто будут жить, но смогут самореализовываться, развивать свою культуру, передавать ее следующим поколениям. Мне кажется, проект именно об этом – чтобы сохранить этнос, присутствие коренных народов на этой территории, и чтобы эти люди могли устойчивым образом, без ущерба для культуры, сосуществовать с развивающимся здесь промышленным предприятием.
— Вы уже провели много консультаций с коренными жителями. Как ощущения от общения – чего люди больше всего боятся, чего они хотят? Есть ли какие-то основные направления, которые можно выделить?
— Мы провели индивидуальные и групповые консультации, был сход жителей. За эти несколько дней в Тухарде я понял, что здесь нарушено доверие. В 2017 году было построено определенное количество домов (в рамках соглашения Таймырского района, Енисейского объединенного банка и «Норникеля» - Прим. «Газеты.Ru»), но не в том месте, где хотели жители – видимо, консультации не были инклюзивными. Кроме того, качество этих домов оставляет желать лучшего, и в результате люди потеряли доверие. Когда мы стали проводить консультации, сначала они принимали в них участие без особой надежды. Поэтому я и сказал, что процесс получения свободного согласия коренных народов предполагает выстраивание заново этих доверительных отношений.
Все равно люди здесь нуждаются в помощи предприятия, они надеются и рассчитывают на эту помощь в разных бытовых вопросах (в части подачи электричества, отлаженной работы тепловых систем), и хотят развивать отношения с предприятием. Им важны эти отношения, в какой-то степени они даже боятся остаться один на один со своими проблемами, если их переселят в новое место, и думают, что предприятие абстрагируется от их житейских проблем и трудностей. Поэтому задача консультаций состоит в том, чтобы разубедить их в этом, объяснить им, что предприятие ни в коем случае не собирается отказываться от добрососедства с коренными жителями.
Эти отношения всегда будут, и они должны быть хорошими – это было подчеркнуто представителями компании. Я думаю, многие жители, увидев высокий уровень представительства, обеспеченный компанией, а также узнав о международных стандартах и принципе СПОС, изменили свое мнение, и допускают, что теперь все будет иначе, что этот процесс даст им что-то. В рамках консультаций мы эксперты попытались убедить людей в эффективности принципа СПОС и просили их очень серьезно отнестись к этой возможности, шансу создать что-то новое.
Я далек от иллюзий о том, что процесс пойдет очень быстро. Но мы попытались убедить людей в том, что нужно оставить позади все сомнения и попробовать создать что-то совершенно новое. Сейчас ситуация другая – если раньше в этой истории участвовали несколько игроков, и кто-то свои обещания исполнил, а кто-то нет, то сейчас речь идет о прямых взаимоотношениях «Норникеля» и жителей. Это очень важно, это основа для диалога, где можно добиться успеха.
— Расскажите, пожалуйста, кто еще входит в эту рабочую группу? Насколько она сможет проконтролировать весь этот процесс?
— Помимо меня, в этой группе участвует известный в России эксперт в области законодательства Михаил Тодышев – он имеет огромный опыт международной деятельности, принимал участие и в подготовке проекта Декларации ООН о правах коренных народов, и в создании всех международных механизмов. Это очень знающий человек, который имеет большую эмпатию по отношению к коренным народам России, объездил многие уголки страны и сам коренной шорец. Я являюсь членом Постоянного форума и тоже имею отношение к коренным народам, потому что мои предки – это карелы. Хоть мы и не малочисленный народ, но тоже коренной, и я хорошо понимаю проблемы коренных народов в целом.
Были также приглашены международные эксперты – это профессор Джеймс Анайя, бывший специальный докладчик ООН по правам коренных народов, человек с высоким авторитетом, который после окончания мандата был назначен советником президента Генассамблеи ООН по вопросу расширения участия коренных народов в деятельности всемирной организации. Это человек, к мнению которого прислушиваются.
Еще один человек, много сделавший для формирования мировых стандартов по СПОС и в целом по правам коренных народов – это представитель Непала, господин Навин К. Рай. Он создавал политику Всемирного банка, был его координатором как раз по правам коренных народов, был в России и на ранних стадиях участвовал в переговорах по созданию бизнеса «Сахалин Энерджи».
Оба иностранных эксперта с интересом восприняли это приглашение, потому что речь идет об участии в некоем новом процессе, процессе, который, возможно, станет триггером для аналогичных кейсов и использования международных стандартов другими российскими компаниями.
Важным звеном команды является Антонина Горбунова, руководитель дирекции «КМНСОЮЗ», организации коренных народов, которая имеет свои филиалы во многих регионах России, в том числе регионах присутствия «Норникеля», и которая организует процесс СПОС в Тухарде.
Я убежден, что команда квалифицирована и способна авторитетно сопроводить процесс СПОС. У нас нет отношений ни с компанией, ни с местными жителями, поэтому мы не являемся заинтересованной стороной. Мы независимые эксперты, и наша задача – помочь жителям и компании сформировать отношения между собой и прийти к соглашению, которое устроит всех и которое основано на принципе СПОС и международных стандартах, признанных ООН.
— Последний вопрос – какие следующие шаги в процедуре СПОС нужно ждать в ближайшее время? Что произойдет до конца года?
— Сейчас мы находимся на стадии информирования и предварительных консультаций –необходимая информация доносится до как можно большего количества людей, связанных с поселком Тухард. Сложность заключается в том, что есть не только жители поселка, имеющие в поселке определенное место жительства, но и люди, прописанные в поселке Тухард, но, например, являющиеся оленеводами и живущие в тундре. До этих людей также нужно дойти и донести до них информацию, потому что без них, без их мнения невозможно грамотно, инклюзивно реализовать процесс СПОС. Эти люди тоже имеют тесную связь с территорией, и должны участвовать во всех процессах, даже если они непосредственно не претендуют на получение жилья. Для них также могут быть предложены какие-то решения.
В течение ближайшего месяца мы будем продолжать процесс информирования. На сходе жителям было предложено сформировать свой орган принятия решений в рамках процесса СПОС и выбрать своих представителей, которым они доверят участие в процессе от их лица. Жители сами решат, кто будет их представлять, сколько их будет, как они будут выстраивать работу внутри сообщества. Безусловно, люди, которых жители изберут, будут работать с компанией не в индивидуальном качестве, а в тесном общении с остальными жителями. Жители взяли паузу до 20-х чисел ноября. Одновременно будет формироваться и верифицироваться список людей, которые претендуют на получение компенсации в виде нового жилья в поселке Тухард или хотят воспользуются другими предложениями компании, например, возможностью переезда в город Дудинку или другие поселки.
Соглашение будет состоять из двух частей. Первое – коллективное согласие жителей на участие в программе переселения и развития поселка Тухард, второе – индивидуальные решения каждого домовладения, каждой семьи, каждого человека о том, какой вариант они предпочтут. Компания готова к переговорам по всем этим вариантам.
Следующий этап консультаций было решено провести, когда в нем смогут принять участие и оленеводы – как минимум, когда встанет лед на реке, и сезон позволит им прийти в поселок. Это примерно конец ноября – начало декабря 2021 года, и тогда будет проведен очередной сход. Необходимо будет определяться с параметрами технического задания для архитектурного конкурса, объявлять сам конкурс, и на третьем этапе мы ожидаем каких-то решений и предложений от победителя конкурса, из которых жители смогут выбрать тот вариант, который им нравится.
Мы видим, что жители не заинтересованы в затягивании этого процесса. Сейчас в качестве момента окончательной реализации проекта фигурирует 2026 год. Многим кажется, что это очень далекое будущее, но ведь речь идет и о качестве, и о соблюдении всех процедур в соответствии со стандартами. Для жителей и для компании важно, избежать негативных ситуацией, которые имели место в прошлом. Поэтому нужно дать время, но это время должно быть разумным. Эффективность процесса СПОС сейчас полностью зависит от совместной работы жителей поселка Тухард, экспертов и «Норникеля».