Переезд столицы случился не в одночасье. Еще в 1710 году Петр I бесплатно раздал земли 15 тыс. ремесленникам, чтобы те заселили берега Невы. С начала основания города в 1703 году ежегодно в Петербург присылали около 40 тыс. работников и мастеровых, чтобы те помогали строить и развивать город.
С 1710 года в течение следующих четырех лет царские чиновники, дипломатический корпус, органы исполнительной власти и Правительствующий сенат покидали Белокаменную и переезжали на постоянное жительство в новую столицу. В 1712 году сюда переехал Царский двор и семейство Петра I, причем переезд ознаменовался венчанием царя с Екатериной Алексеевной. Этим событием Петр I подчеркнул значимость молодого города.
Зимой Петр I вместе со своей семьей жил в Свадебных палатах (позднее их расширили до Зимнего дворца), а летом в своем Летнем дворце.
Кстати, изначально район, в котором жили царская семья и их приближенные, назывался Московской стороной.
Район этот, как и весь Петербург, имел строгую прямоугольную планировку улиц и кварталов в противовес радиально-кольцевой планировке Москвы, которая веками складывалась стихийно. Сегодня похожую шахматную планировку имеют Петербург, Пекин и Чикаго, а радиальную — Москва, Париж, Вена, Берлин и Брюссель.
Хотя Петербург стал столицей Российского царства, молодому городу было еще очень далеко до богатства европейских столиц. Лишь главные улицы в центре города были мощеными, окрестности Петербурга были практически не освоены: сплошное болото. Современники Петра рассказывали, что в те годы, чтобы найти чью-то квартиру, надо было хорошенько описать местность, а помочь ее найти мог только житель той же стороны.
Несмотря на это, Петербург отстроили в рекордно короткие сроки — мало какой современный объект сдается так быстро! «Москва строилась веками, а Петербург миллионами». Еще при жизни Петра здесь были возведены дворцы, разбито множество садов. В последующие годы иностранные дипломаты один за другим впервые посещали новую русскую столицу. Вот, например, как вспоминал этот город член польского посольства примерно в 1720 году: «Здесь всякий сенатор, министр и боярин должен иметь дворец; иному пришлось выстроить и три, когда приказали.
Счастлив был тот, кому отведено сухое место, но кому попалось болото и топь, тот порядком нагрел себе лоб, пока установил фундамент...
Здесь есть церкви, коллегии, дворцы и лавки, где можно получить все... Дворцы громадные, каменные, с флигелями, кухнями и удобствами, но только они наскоро построены, так что при малейшем ветре валятся черепицы. Сады очень красивые».
Столица за границей
Конечно, в мыслях царя Петербург стал центром Российского царства задолго до этих событий. Еще при закладке Петропавловской крепости Петр I мечтал посреди болот и туманов, как она станет первым зданием будущей блестящей столицы. В письме графу Меншикову от 1704 года царь уже называл «Питербурх» столицей.
С 1700 года Россия участвовала в Северной войне против Швеции, у Петра были грандиозные планы: добыть выход в Балтийскому морю и, наконец, сделать отсталую Россию сильной державой, с которой будет считаться Европа. Необходимо было построить город-порт, который сможет принимать иностранные суда и станет важной торговой точкой. Так появился Петербург. Причем в то время де-юре эти земли принадлежали Швеции (хоть они и были очень плохо освоены), так что Петр основал Петербург на территории Швеции. Известно, что царь обладал вспыльчивым и нетерпеливым нравом, видимо, с переносом столицы, так же как и с ее основанием, он решил не медлить.
Это единственный случай в истории России, когда столица девять лет находилась на территории другой страны.
С окончанием Северной войны и подписанием Ништадтского мирного договора земля, на которой находился Петербург, официально стала принадлежать России.
Считается, что перенос столицы из Москвы был связан не только со стратегическим положением Петербурга. Царь родился и вырос в Белокаменной, но страшные воспоминания о Стрелецком бунте навсегда отвратили его от этого города. Петр не любил Москву, она казалась ему тесной и старомодной, везде он встречал «закоренелую старину и упрямое сопротивление суеверия и предрассудков». К тому же царь «болел» флотом и созданием кораблей. Он стремился к воде, и Петербург был идеальным в этом плане местом. Вполне вероятно, что топкая местность и влажный климат, которые пугали его современников, Петру казались прекрасными условиями для портового города.
«Лучшее его удовольствие — быть на воде… Однажды, когда Нева уже почти замерзла и незамерзшей воды осталось только перед дворцом на сто шагов, он не переставал, однако, плавать взад и вперед в каком-то кораблике до тех пор, пока было возможно. Когда Нева совсем замерзла, то он приказал вдоль берега прочистить дорогу шагов на сто в длину и на тридцать в ширину и здесь каждый день катался на гладком льде на буере (лодка на коньках для катания по льду — Газета.Ru»)», — так описывал один иностранец безудержную страсть Петра к водной стихии.
Некоторые современники Петра скептически относились к Петербургу из-за его географического положения. Так, Николай Карамзин в «Истории государства Российского» писал, что
«основание новой столицы на северном крае государства, среди зыбей болотных, в местах, осужденных природою на бесплодие и недостаток» является «блестящей ошибкой Петра Великого».
Причем историк был против именно переноса столицы: «… он мог заложить на берегах Невы купеческий город для ввоза и вывоза товаров; но мысль утвердить там пребывание государей была, есть и будет вредною».
Другим новая столица не нравилась, потому что олицетворяла собой новые, ненавистные им порядки. Существует легенда, согласно которой царевич Алексей Петрович повторил слова, будто бы сказанные его матерью Евдокией Лопухиной (она в то время уже находилась в заточении в монастыре): «Еще де сказывала, что Питербурх не устоит за нами: «Быть-де ему пусту; многие-де о сем говорят».
Время собирать камни
Пока Царский двор переезжал в Петербург, Москва стремительно теряла позиции стольного града. Беда не приходит одна: в 1712 году Москву покинул царь, и в этом же году здесь случился крупный пожар, в котором погибли люди, сгорели центральная и западная часть города, девять монастырей, 54 церкви, 4,5 тысячи дворов. Да еще и с 1714 года по всей России (в том числе и в Москве) было запрещено каменное строительство — все ради того, чтобы рос и процветал любимый Петров град. Более того, в то время никто не мог въехать в Петербург без камня.
Все, кто приезжал на телегах или санях, должны были привезти два-три камня; прибывающие с моря или с Ладожского озера обязаны были привезти на своих кораблях или лодках по нескольку десятков камней-булыжников.
Камни сдавали начальнику Канцелярии городовых дел Ульяну Акимовичу Сенявину.
Москву стали называть «вдовствующей столицей». Очевидно, что соперничество двух городов зародилось с самого начала переноса столицы, а со временем разница между образом жизни двух городов только росла. Петр, всю жизнь боровшийся против традиционного уклада, стремился сделать свой город максимально европейским. Московские бояре, по его мнению, тормозили прогресс. Те, в свою очередь, считали Петра чуть ли не антихристом, который заставляет их брить бороды, пудрить волосы, а вместо просторной русской одежды носить чулки и короткополые кафтаны!
Так с тех пор и повелось: Петербург стал шумной столицей с роскошными светскими приемами и европейскими развлечениями, а Москва сохранила за собой статус истинно русского города, даже европейские новшества здесь приняли, изменив их под русский быт. В то время современное выражение «Москва не вся Россия» скорее было применимо к Петербургу.
«Они [москвичи] жили по-своему, забавлялись как хотели, мало заботясь о мнении ближнего. Бывало, богатый чудак выстроит себе на одной из главных улиц китайский дом с зелеными драконами, с деревянными мандаринами под золочеными зонтиками. Другой выедет в Марьину Рощу в карете из кованого серебра 84-й пробы. Третий на запятки четвероместных саней поставит человек пять арапов, егерей и скороходов и цугом тащится по летней мостовой. Щеголихи, перенимая петербургские моды, налагали и на наряды неизгладимую печать. Надменный Петербург издали смеялся и не вмешивался в затеи старушки Москвы», — писал Александр Пушкин.
Москву не зря прозвали Златоглавой, городской пейзаж действительно во многом состоял из куполов православных храмов. К началу XVIII века в Москве действовали католические и лютеранские общины, но Петербург отличался большим разнообразием конфессий. Петр I изначально задумывал новую столицу как город веротерпимости, взяв пример с Амстердама (столица Голландии и в то время была одним из самых толерантных городов Европы). Еще в 1702 году Петр издал указ, который разрешал неправославным христианам свободно строить храмы и служить в них. Эта мера была частью политики Петра по привлечению в Россию иностранных умов — с самого основания Петербурга здесь селились шведы и финны (коренные жители и военнопленные), а затем немцы и голландцы. Первый русский император мог бы гордиться петербуржцами:
в 1858 году Александр Дюма, посетив Петербург, назвал Невский проспект «улицей веротерпимости»,
так как там соседствовали Казанский собор, римско-католическая церковь Святой Екатерины, лютеранский храм апостола Петра и армянская апостольская церковь.
Санкт-Петербург вообще заселялся очень активно, но в XVIII веке его численность так и не превысила количество москвичей: 175 тыс. жителей Белокаменной против 90 тыс. петербуржцев. А вот с начала XIX века население двух городов менялось обратнопропорционально: к 1862 году в Москве жило 378 тыс. человек, а население Петербурга за полвека выросло больше, чем в пять раз — до 500 тыс. К началу Первой мировой войны Петербург занимал третье место в Европе после Лондона и Парижа по численности населения: более 2 млн. жителей. Население Первопрестольной в 1912 году составляло чуть больше 1,6 млн человек
В 1727 году Москва неожиданно снова стала столицей. Александр Меншиков, бывший регентом при императоре Петре II, попал в немилость и был сослан. Знатные бояре, жившие в Москве, активно способствовали тому, чтобы юный император Петр II (ему в то время было 12 лет) переехал жить в Москву. Причиной было и то, что единственная живая родственница наследника престола Евдокия Лопухина (та самая, что, по слухам, прокляла Петербург) жила в московском Новодевичьем монастыре. В 1730 году 15-летний император неожиданно скончался, он был похоронен в Москве, а Петербург во второй раз стал столицей России и оставался ей до 1918 года. Пушкин писал, что, «когда старая наша аристократия возымела свою прежнюю силу и влияние, Долгорукие чуть было не возвратили Москве своих государей; но смерть молодого Петра II снова утвердила за Петербургом его недавние права».
Но несмотря на это, коронации всех российских монархов все равно проходили в Первопрестольной. В 1724 году Петр I приехал в Москву на коронацию в Успенском соборе своей супруги, будущей императрицы Екатерины I. Как видно, Петр нарушал не все традиции.
В 1918 году столицу вновь перенесли из Петербурга (в то время Петрограда) в Москву. На этот раз по решению большевиков и тоже по стратегическим соображениям: слишком близко к городу на Неве находились вражеские войска. Перенос столетней давности пока видится окончательным: несмотря на то что предложения отобрать у Москвы столичный статус встречаются достаточно регулярно, все остается на уровне разговоров.