Пожалуй, самым знаменитым колоколом в России считается Царь-колокол. Это самый большой колокол страны, который, кстати, за свою историю так ни разу и не зазвонил. В 1735 году за его отливку взялся Иван Моторин, но в ходе изготовления скоропостижно скончался. Дело завершил его сын — Михаил Моторин. Колокол первое время не вынимали из ямы, а в 1737 году над ней загорелись деревянные конструкции. Народ, испугавшись, что колокол расплавится, стал поливать его водой, и от резких перепадов температуры он треснул. Гиганта извлекли из земли только в 1836 году и с тех пор использовали лишь как памятник.
Моторин-старший также успел отлить Семисотный колокол в 1704 году взамен колокола, поврежденного во время пожара 1701 года. Удивительно, но указ об отливке издал Петр I, известный инициативой по переплавке колоколов в пушки в начале своего правления. Над созданием колокола посменно работали 150 человек. Его вес практически соответствует имени — 798 пудов (12,5 тонны). Колокол обладал столь чарующим звуком, что послушать его специально приезжал именитый композитор Антон Рубинштейн.
Примечательно, что Семисотный колокол уцелел при подрыве Успенской звонницы во время войны 1812 года. В отличие от Большого Успенского колокола, который считается самым крупным из действующих исторических колоколов. Вообще, Успенский колокол переливали не менее четырех раз: впервые в 1550 году, последнюю версию изготовили в 1818-м под руководством литейщика Якова Завьялова. Колокол поражает не только своими размерами (высота или диаметр — более четырех метров!), но и на редкость глубоким тембром. По решению Синода 1797 года колокол использовался только во время торжественных мероприятий и праздников. Это подчеркивало его высокий статус и особую значимость. На валу колокола в пять рядов следует надпись, рассказывающая о нападении Наполеона на Россию и его поражении.
На самом же колоколе упоминается, что в 1812 году он был поврежден при падении прежней колокольни, «взорванной неистовымъ галломъ».
Еще одно творение Ивана Моторина — ныне недействующий набатный колокол, хранящийся в Оружейной палате Кремля. Колокол весом 150 пудов (2,5 тонны) и высотой чуть более 1,5 метра отлит в 1714 году. Изначально он создавался, чтобы возвещать о пожаре, но, например, в 1771 году его звон использовали как сигнал зачинщики «чумного бунта». По легенде, Екатерина II после этого приказала снять и уничтожить колокольный язык, однако ее повеление не было выполнено, и язык спрятали. После революции колокол чудом уцелел.
Если набатному колоколу из Оружейной палаты «вырвать грешный язык» только грозились, то в случае с Угличским набатным ссыльным колоколом обошлись куда более сурово. Он имел неосторожность «случайно» зазвонить, когда был убит царевич Дмитрий, и собрать толпу, устроившую беспорядки. В итоге по приказу Бориса Годунова
колокол сбросили с колокольни, сняли с него язык и отрубили ухо. Но на этом злоключения колокола не закончились: он претерпел 12 ударов плетьми и в 1593 году был отправлен в ссылку в Сибирь.
Колокол погиб в пожаре 1677 года.
Уши пострадали и у колокола «Реут», который до сих пор действует на Успенской звоннице Московского Кремля. Реут означает «ревун». Такое название колокол получил благодаря мощному низкому, басовитому тембру. Его вес — около 2 тыс. пудов (33 тонны), а высота — почти 3 метра. Изготовлен колокол в 1622 году под началом автора Царь-пушки Андрея Чохова. Государь Михаил Федорович высоко оценил работу и щедро наградил всю команду мастеров. Во время Отечественной войны 1812 года из-за подрыва звонницы французами колокол упал, и у него откололись четыре уха. Позднее его отреставрировали, но уши все равно оставались слабым местом: в 1855-м во время звона по случаю принятия присяги на верность императору Александру II он упал еще раз, правда, толстые стенки спасли колокол от серьезных повреждений.
Впрочем, интересным именем может похвастаться не только «Ревун». На первом ярусе колокольни Ивана Великого в столичном Кремле есть колокол «Медведь», по легенде, получивший такое название благодаря низкому и раскатистому звучанию. Он был перелит в 1775 году из колокола времен Ивана Грозного. Весит он 450 пудов (около 7,5 тонны) и имеет «брата» — колокол «Лебедь» того же веса. Оба отлиты мастером Семеном Можжухиным и практически идентичны, различаются лишь языками. Внешний вид колокола «Медведь» никак не указывает на имя: при переливке его украсили изображениями херувимов, Богоматери и распятия.
Один из древнейших московских колоколов — Корсунский — изготовлен в 1559 году московским литейщиком Нестером Ивановым. По всей видимости, его перелили из более старого колокола с Ивановской колокольни. Вес колокола составляет 40 пудов (660 кг). Считается, что его имя пошло от города Корсунь (Херсонес Таврический в Крыму), завоеванного князем Владимиром в X веке. По другой версии, корсунскими на Руси могли называть любые иностранные колокола. Сейчас он висит на втором ярусе колокольни Ивана Великого в Московском Кремле.
На том же втором ярусе находится
Немчин колокол — не только старейший из ныне звучащих в столице колоколов, но и необычный для Москвы «представитель» немецкого литейного искусства. По преданию, колокол привезли в качестве трофея в период Ливонской войны 1558–1583 годов.
Он отлит в 1550 году, предположительно, мастером Кортом Хартманом. Об этом свидетельствует узнаваемая печать мастера, однако, поскольку колокол нетипично крупный, если сравнивать с другими творениями Хартмана, есть сомнения в авторстве. Колокол украшает фрагмент из Евангелия на старонемецком языке, растительный орнамент, изображения херувимов и лилий.
Из зарубежных аналогов «звенящих долгожителей» стоит отметить колокола церкви Святого Лоренца (святого Лаврентия) в Ипсуиче (Саффолк, Англия). Они были изготовлены в 1440 году и занесены в Книгу рекордов Гиннесса как самый старый церковный колокольный ансамбль. Несмотря на то что существует множество отдельных колоколов, созданных ранее 1440 года, в том числе даже и до нашей эры, именно Ипсуичские колокола считаются самым древним полностью сохранившимся ансамблем.
Настоящим тяжеловесом может считаться Большой колокол Данилова монастыря. Он был перелит в 1890 году: к старому поврежденному 300-пудовому колоколу добавили еще меди, благодаря чему его вес составил 722 пуда (около 12 тонн). Он получился настолько большим, что его не сразу решились поднять на старую ветхую колокольню, и целых 17 лет колокол висел на временной деревянной звоннице. В 1930 году колокола Данилова монастыря хотели пустить на металлолом, но их выкупил американский промышленник, филантроп и любитель русской культуры Чарльз Крейн. Он подарил колокола Гарвардскому университету. Долгий процесс их возвращения начался в 80-х годах и завершился только в 2008 году.
Что касается иностранных аналогов, то Дхаммазеди, или Большой затонувший колокол, претендует на звание самого большого и богато украшенного колокола в истории. Он был отлит для пагоды Шведагон в Бирме. Его поверхность была покрыта надписями и инкрустирована драгоценными камнями, а в сплав помимо меди и олова входило золото и серебро.
Во время войны 1608 года колокол хотели увезти по реке, но плот с ним затонул в месте слияния рек Баго и Янгон. Точное его местонахождение до сих пор не установлено, а история с великолепным колоколом до сих пор будоражит умы кладоискателей.
Бесследно исчез после революции и Царский серебряный колокол в Харькове. Как уже ясно из названия, он был отлит из чистого серебра. Просуществовал 20-пудовый (327,5 кг) колокол недолго: его отлили за 27 лет до пропажи в честь чудесного спасения императорской семьи в железнодорожной аварии.
И завершает наш рейтинг колокола, которые надо не слушать, а созерцать. Японские дотаку берут свое начало от колокольчиков для скота. Исходно они были небольшими и использовались на деревенских собраниях и мероприятиях. Позднее — во II веке — дотаку стали укрупняться и по размерам теперь не уступают традиционным церковным колоколам. Тем не менее языка у них не было, дотаку служили лишь усладой взора. К созерцанию располагало и их художественное оформление — край часто делался волнистым, поверхность была украшена узорами, а бока по восточной традиции были выпуклыми.
Полная противоположность дотаку — совсем маленький колокольчик в Оксфорде, который примечателен тем, что звонит, почти не переставая, вот уже 175 лет. Этот колокольчик служит скорее науке, чем религии, и работает за счет сил статического электричества. Элементами питания служат два замбониевых столба (сухая гальваническая батарея), но потребляемый ток настолько мал, что звонок до сих пор исправно работает.