Любой каприз от «Мюр и Мерилиз»
История известного на всю страну ЦУМа началась в 1888 году, когда основатели торговой марки дамских шляп — шотландцы Эндрю Мюр и Арчибальд Мерилиз открыли свой первый бутик в Москве. Из-за резко возросшей популярности магазина владельцы приняли решение расширить сеть. Шотландские бизнесмены мечтали создать в России аналог крупнейших торговых домов Европы — лондонского Whiteleys и парижского Le Bon Marché.
Кстати, шотландские бизнесмены оставили след не только в московской сфере торговли.
Они также владели чугуноделательным заводом: люки с подписью «Мюръ и Мерилизъ» можно встретить на улицах столицы и сейчас.
Кроме того, среди активов шотландцев числилась и фабрика по производству керамической плитки. Ее, в частности, можно увидеть при входе на второй этаж в храме Казанской иконы Божией Матери в Богородице-Рождественском женском монастыре (пересечение Рождественки и Рождественского бульвара).
Итак, Мюр и Мерилиз выкупили трехэтажное здание на Театральной площади. В 1908 году оно было перестроено по проекту архитектора Романа Клейна, приняв всем знакомый облик. Клейн выполнил строение в готическом стиле, что вызвало волну негодования среди современников, которые считали такой дизайн анахронизмом. Впервые для строительства магазина использовался железобетон: стены, благодаря новации знаменитого инженера Владимира Шухова, удалось сделать тоньше, без потерь в прочности, соответственно, увеличились в размерах помещения магазина. Кроме того, были установлены большие витражные окна.
К 1913 году в магазине насчитывалось около 80 отделов, представлявших широкий ассортимент товаров высокого качества: парфюмерию, одежду, обувь, а также товары для обустройства дома. Примечательно, что купить вещи оттуда могли не только жители Москвы: торговый дом шотландских бизнесменов еще с конца XIX века бесплатно распространял свои каталоги по всей стране. Доставляли желанные товары почтой, причем заказы на сумму свыше 75, а затем и 25 рублей отправляли бесплатно в любую точку России. Каждый сезон издавались новые каталоги, которые вместе с образцами тканей рассылались всем желающим.
Среди любителей бренда «Мюр и Мерилиз» был и Антон Чехов, который все вещи, начиная от посуды и заканчивая ружьями, покупал именно в этом магазине. Вот что он писал своей сестре из Ялты: «Милая Маша, поскорее скажи Мерилизу, чтобы он выслал мне наложенным платежом барашковую шапку, которая у него в осеннем каталоге называется бадейкой (N 216), каракулевой черной; выбери мягкую, размер 59 сантиметров. Если фуражки-американки (N 213) теплы, то пусть Мерилиз пришлет еще и фуражку».
А в переписке со своей женой Ольгой Книппер-Чеховой писатель иронично отмечал: «Бабы с пьесами размножаются не по дням, а по часам, и
я думаю, только одно есть средство для борьбы с этим бедствием — зазвать всех баб в магазин «Мюр и Мерилиза» и магазин сжечь».
Бесплатные каталоги и доставка товаров почтой — не все новшества, что предлагал «Мюр и Мерилиз». Покупателей привлекал и особый сервис: для удобства ежедневно работала справочная служба, были оборудованы комната ожидания, а также два скоростных лифта — настоящая сенсация для того времени. К большому сожалению московских любителей поторговаться, цены в магазине были фиксированными, хотя несколько раз в год там устраивались распродажи.
Поход в «Мюр и Мерилиз» был настоящим праздником для детей, которые с восторгом смотрели на витрины с игрушками, среди которых, в частности, были «Медведь в меху заводной кувыркающийся», «Лошади деревянные с шерстью», «Тюлень жестяной заводной, ходит зигзагом».
Сталин против ЦУМа
После национализации в 1917 году «Мюр и Мерилиз» был переименован в привычный нам ЦУМ. Свыше двухсот комсомольцев под лозунгом «Учиться торговать!» встали за прилавки новоиспеченного торгового дома. Однако старое название универмага было забыто не скоро: «Вот тебе 8 рублей и 15 копеек на трамвай, съезди к Мюру, купи хороший ошейник с цепью», — писал Михаил Булгаков в «Собачьем сердце». А писателя Юрия Нагибина, тогда еще маленького мальчика, при входе в ЦУМ обокрали, лишив мечты купить «меховую игрушечную обезьянку Фоку с детенышем».
«Забава, несомненно, веселая, но, очевидно, довольно дорогая, судя по тому, что мама упорно не замечала умильных взглядов, которые я бросал на Фоку, и молящих — на нее, — писал он во «Всполошном звоне». — Лишь раз был я близок к осуществлению своей мечты о неугомонной танцорке. На Фоку должны были пойти остатки громадной суммы в десять рублей, скопленных по пятакам и гривенникам от щедрот моего деда-врача на покупку пистолета монтекристо.
Капитал был выкраден у меня из кармана в магазине Мюра и Мерилиза. Никогда еще город не слышал такого истошного рева, каким я разразился, обнаружив пропажу.
Горе от пропажи, ввергшей меня в прежнее ничтожество, усугублялось потерей доверия к миру, впервые подсунувшемуся ко мне страшным свиным рылом. Помню, перед трагическим событием я стоял у входа в Мюр-Мерилиз (мама отошла к витрине) и восторженно следил за мальчишками-газетчиками, сновавшими среди прохожих с пронзительными воплями: «Последний разговор Маяковского с фининспектором!» Наверное, в эти минуты, когда я, разинув рот, пялился на мальчишек, меня и обчистили».
Да что там говорить — даже Иосиф Сталин помнил магазин шотландцев! Танковые конструкторы рассказывали, как вождь народов отрывал с макетов боевых машин дополнительные башни, приговаривая: «Нечего делать из танка «Мюр и Мерилиз».
Торговали в ЦУМе, по разным данным, от 17 тыс. до 41 тыс. наименований товаров. Так, по данным «Правды», там продавались «коровий дойник и рояль, фотоаппарат и детская соска, охотничье ружье и колбаса, иголки и кровати, громкоговорители и сапоги, флейты и кастрюли». Можно было приобрести фитили для керосинок и керогазов, слюду, хозяйственные сумки «авоськи» с деревянными ручками и даже детские половые щетки, каким бы странным сейчас ни казался этот предмет.
Коллектив ЦУМа был инициатором внедрения в практику торговли самообслуживания, продажи по образцам, с открытым доступом покупателей к товарам. В дальнейшем был сделан новый шаг в развитии прогрессивных методов торговли — организована продажа товаров с открытой выкладкой их на прилавках и уплатой денег продавцу через кассу, установленную здесь же, на прилавке. Основной поток покупателей приходился на вечер, после пяти часов, когда кончался трудовой день рабочих столичных заводов и фабрик. Покупатели часто даже не успевали переодеться после смены и прямо в спецовках выбирали ткань на платья женам или мерили обувь, которую даже могли купить в кредит, по специальным лимитным книжкам.
С началом войны в универмаге погасли яркие витрины, рядом с ЦУМом перестали толпиться горожане. На витринах вместо роскошных манекенов расположились мешки с песком. Верхние этажи универмага превратились в казармы. В период ВОВ универмаг обеспечивал снабжение рабочих по карточной системе.
Здание ЦУМа было разрушено во время одной из бомбежек, и в 1946 году его пришлось разобрать.
На месте снесенного строения был разбит сквер, оформленный по периметру гранитными плитами, которые вражеские войска заготовили для возведения в Москве монумента в знак победы над СССР.
В сквере в 50-е годы работало летнее кафе. После войны к универмагу были прикреплены отдельные фабрики, которые выпускали товары только для ЦУМа по его заказам. В 1974 году к зданию ЦУМа пристроили новый шестиэтажный корпус.
Кто не в Prada — тот лох
В 2001 году новым корпусом ЦУМа стал пассаж Солодовникова, который также был разрушен во время Великой Отечественной. В 2007–2008 годах на месте того самого сквера было построено еще одно здание ЦУМа, которое в народе сравнивали со стеклянным мавзолеем. В XXI веке универмаг продолжил традицию необычного оформления внешних витрин, тем более что он занимает первое место в мире по их количеству — 38 штук.
Оформлением занимаются две команды дизайнеров, которые меняют концепцию пять раз в год. Разработка концепции витрин к новому сезону начинается минимум за полгода. На время оформления витрины закрывают на неделю. По окончании сезона большинство декораций отправляются на склад или утилизируются. Однако не всем скульптурам суждено пылиться на складе или тлеть на свалке. Например, фигуры диких кошек, изображающих топ-модель Наоми Кэмпбелл или главного редактора американского Vogue Анну Винтур, в декабре 2016 года отправились на аукцион, где каждая была продана по стартовой цене в 50 тыс. рублей.
Впрочем, витрины универмага нередко становились поводом для скандала. Так, в 2007 году на витринах ЦУМа появились постеры с девочкой, призывающей своих сверстников покупать только брендовые вещи: «Все люди, как люди, а я в Burberry», «Кто не в Prada — тот лох».
Плакатами со школьницей, называющей свои игрушки «старыми уродами», заинтересовалась Федеральная антимонопольная служба.
Руководство магазина впоследствии было оштрафовано на 400 тыс. рублей за нарушение ФЗ «О рекламе».
В мае 2011 года общественный резонанс вызвали постеры с изображением президента РФ Дмитрия Медведева и премьера Владимира Путина в спортивной одежде, которые были развешаны на близлежащей к ЦУМу территории. Руководители страны, по замыслу дизайнеров, рекламировали новую весенне-летнюю коллекцию под логотипом магазина. Правда, руководство ЦУМа заявило, что акция проходила без их ведома.
Очередные санкции к ЦУМу были применены осенью того же 2011 года. Тогда под запрет попала инсталляция «Акробатика и эстетика». Члены общественной организации «Профсоюз граждан России» обнаружили в паре роботов-манекенов, постоянно сменяющих позы, сексуальный подтекст и устроили пикет у витрин магазина. Их возмутил также тот факт, что часть этой «позорной русской порнографии» была выставлена непосредственно напротив здания Большого театра, который вскоре должен был открыться после затянувшейся реставрации.